Из архивов частного детектива Стейси Браун

– Ну что вы, Стюарт не настолько слаб. К тому же, как я поняла, речь пойдет о Роберте.

– Да.

– Он милый мальчик, и душа у него добрая. Мы с мужем неустанно молимся, чтобы он обрел себя и примирился с мамой.

– Вчера я была у них в гостях. Картина нерадостная.

– Я надеюсь, теперь, когда старой леди больше нет – да примет Господь ее душу, - Роберт вернется к маме. Она единственная, кто у него остался. Как и он у нее.

– Говорите о Бобби? – в комнату вошел отец Стюарт.

Священник выглядел уставшим и больным: лицо бледное, под глазами темные круги, губы дрожат.

– Вы неважно себя чувствуете? – забеспокоилась Стейси. – Может, мне уйти?

– Нет, нет, что вы, останьтесь. Сейчас Гризельда нальет мне чаю. Что может быть лучше ароматного чая с мятой.

– Отдых и покой… - заикнулась было Стейси, но мистер Брин только рукой махнул.

– Нет, дорогая мисс, отдохнуть я еще успею. Вот приедет в июне новый викарий мне на замену, и мы с Гризельдой превратимся в бездельников и разгильдяев. А пока я в силах… Вы, как я понял, хотели поговорить о юном Роберте?

Частный детектив повторила ту же историю, которую озвучивала директриссе интерната.

– Боюсь, ничего полезного сообщить не смогу. Мы не были близки с Робертом. Да, он иногда приходил в церковь вместе с матушкой и бабушкой, но не был религиозен. К сожалению, я знаю Бобби не так хорошо, как хотелось бы. Плохой из меня опекун. Полагаю, мисс Берристок уже сказала, что все административные и финансовые дела она взяла на себя.

– Мистер… Отец Стюарт, я так поняла, что все члены семьи Кармел были равнодушны к религии. Верно?

– Так. Покойная старая леди занималась благотворительностью. На ее деньги мы смогли отремонтировать храм и школу. Она поддерживала наш театральный кружок, помогала неимущим. Но точно также она помогала и всем остальным. Отцу мистера Смита, например, оступившимся женщинам, детям. Дала работу жителям Лэндмарка. Но при этом умела держать любопытных на расстоянии. Никто и никогда – и это здесь, в провинциальном городке, - ни разу не позволил себе сказать лишнего о ней или о ее семье.

– По-моему, это было бы верхом неблагодарности, после всего, что миссис Кармел сделала для Лэндмарка.

– Вы правы, но, сами понимаете, каждый болтливый рот пряником не заткнешь. Вот и мистер Смит мне сегодня жаловался. Люди, дескать, смеются за его спиной, как злые детишки, дразнят Аарона и Моисея безумной матерью.

– Я такого не слышала.

– Вы здесь чужой человек, мисс Браун. С вами смеяться да глумиться не стоит – кто знает, как дело обернется. А вот промеж своих…

Отец Стюарт вздохнул, покачал головой.

– Говорят, Джеральдина… миссис Смит, была очень религиозна.

– Она и сейчас с Библией да крестом не расстается. Но это не настоящая вера. Мой предшественник рассказывал, что миссис Смит с детства чувствовала себя отверженной, несчастной, потому и убегала к Господу, как к доброму папе – поплакать на плече, пожаловаться. А Господь – не подружка, с которой только посплетничать можно. К нему, конечно, идут с горем да печалью, но и с радостью тоже. Джеральдина радоваться не умела. Уж как одарена была – и красотой, и талантом, но ей все мало было. Не умела ценить Божьи дары, считала, что достойна лучшего. Гордыня – вот ее главный грех. Может, за то и наказал ее Господь безумием. Я неустанно молюсь, чтобы душа ее обрела мир.

– Она сирота. Кто знает, может, там и наследственность дурная.

– Такого я вроде не слышал. Но я здесь не так давно, Джеральдину в светлом разуме не застал. Это сейчас она только проповедует, а раньше ох и буйная была.

– Да что вы?

– Да, да, - вмешалась Гризельда. – Я тоже помню. Прибегала в церковь по праздникам – раздетая, простоволосая, - и на старую мадам Кармел ругалась непотребными словами. Дескать, ты и девка неприличная, и дети у тебя бастарды…

– Как дети? – от неожиданности Стейси поперхнулась чаем. – У нее же был только один сын.

– Двойняшки у нее были, мисс. Это все знают. Но второго ребенка никогда вслух не поминали, жалели старую леди. Это такое горе для нее, такое горе…

– Гризельда…

Отец Стюарт побледнел, выронил четки, которые перебирал во время разговора, схватился за грудь.

– Дорогой, тебе плохо? Сейчас, сейчас… таблетки эти… где же…

Стейси вытащила из кармана мобильник, быстро набрала 999.

***

Было около десяти часов вечера, когда Стейси вернулась из больницы Стоунтауна. Мисс Браун так и не удалось уговорить безутешную Гризельду поехать домой. Миссис Брин осталась в госпитале, чтобы всю ночь молиться у тела покойного супруга.

Частный детектив вошла в ресторан, прошла к барной стойке, бесцеремонно подвинула могучего дальнобойщика и потребовала у Мордехая Смита виски без льда.

Сегодня никто не пялился на столичную гостью, не пытался заговорить. Жители Лэндмарка уже знали, что случилось.

Первые две порции виски Стейси «ахнула», не почувствовав ни вкуса, ни запаха. Зато третья прояснила разум и подсказала, что нужно делать. Прямо сейчас.

Выйдя на улицу с четвертым стаканом, частный детектив посмотрела в усыпанное звездами небо – наверное, то самое, где обитал Господь бедного мистера Брина, - и позвонила старому другу.

– Что случилось, дорогая? У тебя, кажется, был отпуск, - если Майкл Фримен и удивился позднему звонку приятельницы, то не подал вида.

– Был, да весь вышел, - мрачно буркнула Стейси. – Майки, мне нужна твоя помощь.

– Кто бы сомневался. И что ты хочешь от меня на этот раз?

Частный детектив изложила просьбу и залпом допила виски.

– Как-то слабовато для тебя… Слушай, ты там что, пьешь?

– Есть такое дело.

– Мне пора начинать беспокоиться?

– Пока рано. Просто два часа назад у меня на руках умер человек. Нет, нет, никакого криминала. Но это был хороший человек. Очень хороший.

– Ясно. А то, что ты спрашивала, как-то связано с «хорошим человеком»?

– Нет. Это связано с другим человеком. Тоже хорошим.

– Подруга, по-моему, тебе пора баиньки. Пожалуйста, иди. Ради меня. А утром хорошая девочка Стейси встанет, умоется, выпьет таблетку от похмелья и будет читать мейл от плохого мальчика Майки. Договорились?

– Угу.

Глава 5

Стейси так и не смогла уснуть, и вовсе не виски был тому причиной.