Из архивов частного детектива Стейси Браун

Стейси вздрогнула и обернулась.

Перед ней стояла монахиня.

«Ворона чертова! Напугала до смерти!» - частный детектив прикусила язык, сообразив, что чуть не сказала это вслух, и покраснела, устыдившись собственных мыслей.

– Я сестра Агнесса, аббатиса монастыря Сердца Марии, - монахиня склонила голову.

– Стейси Браун, частный детектив.

– Вы по поводу того ужаса, что случился на переезде?

– Да, я хотела… хотела… поговорить с мисс Мэгги Бакли, - брякнула Стейси первое, что пришло в голову.
– Мне сказали, она отсюда.

– Но ведь полиция уже говорила с сестрой Магдаленой, - аббатиса не скрывала досады.. – Простите меня, мисс Браун, но сестра очень расстроена. Очень. Мы боимся, как бы ей не стало хуже.

– Она нездорова?

– Сестра Магдалена недомогает уже третий год. Лечение не помогает, и я боюсь, что Господь скоро призовет ее к себе… После вчерашнего несчастья она слегла.

– Вы можете спросить, не согласится ли мисс… сестра Магдалена встретиться со мной? Ненадолго.

– Конечно. Пойдемте.

Глава 4

Стейси шла по двору с матерью Агнессой, раздумывая, какие бы вопросы задать сестре Магдалене, но ничего путного в голову не приходило. Частный детектив прислушалась к монологу настоятельницы. Оказывается, та рассказывала об истории монастыря.

– Наша церковь очень старая, одиннадцатый век. Фрески и статуи сильно пострадали во время последнего пожара. Нам удалось восстановить в первозданном виде только алтарь. И то, если бы не помощь мистера Алертона…

Стейси остановилась и посмотрела на храм – приземистое, неказистое строение с готическими башенками и украшенной витражом надвратной аркой. Словно толстуха с ажурной диадемой в высокой прическе или свадебный торт с фигурками жениха и невесты в кружевах.

– Одиннадцатый? Я не разбираюсь в архитектуре, но, мне кажется, колокольня и башни выполнены в готическом стиле.

– Да, их пристроили в начале тринадцатого века. Остальные здания более поздние. Понимаете, - сестра Агнесса как будто извинялась, - монастырь много раз горел. Церковь удавалось спасти, но остальное, к сожалению… Трапезная, аббатские покои с капитулярным залом, больница, служебные постройки – уже восемнадцатый-девятнадцатый век. А гостиница для паломников и туристов была построена на месте бывших конюшен в середине прошлого века. Жаль, что не удалось сохранить всё в первозданном виде. Эклектика Божьему дому не к лицу.

– А мы идем в больницу? Кстати, это где?

– Вот там, - мать Агнесса указала на бледно-желтое трехэтажное здание, похожее больше на казенное учреждение, чем на лечебное. – Но сестра Магдалена у себя.

– Вы же сказали, что она больна.

– Сестра пожелала остаться в келье. Мы не стали противиться. Боюсь, дни ее сочтены, стоит ли омрачать их лишними волнениями.

– Да, да, я понимаю. Скажите, сестра Агнесса, мистер Алертон жертвует монастырю большие суммы, не так ли?

– Это естественно. Его бедная жена была прихожанкой нашей церкви, здесь и похоронена. Мистер Алертон тоже придерживается католического вероисповедания. Его семья связана с монастырем Сердца Марии давними и, увы, печальными узами.

– Мне не показалось, что мистер Алертон верующий человек.

– Господь живет в его сердце. Это важнее соблюдения обрядов и посещения воскресных служб… Вот мы и пришли.

Мать настоятельница открыла тяжелую дубовую дверь. Стейси шагнула внутрь и замерла на пороге. Частный детектив не была суеверна, но ей почудилось, что ее заживо похоронили в склепе.

В полутемном коридоре было холодно – почти так же, как на улице. Низкий потолок, облезшая краска на стенах, двери келий обиты железными полосами, в каждой – квадратное зарешеченное окошко.

– Тот, кто ушел от мира, не должен помышлять о благах земных, - сурово произнесла сестра Агнесса.

Голос ее отразился от стен, сводчатого потолка, эхом пролетел по коридору.

Стейси открыла было рот, чтобы сказать всё, что она думает о жилище «ушедших от мира» - как здоровых, так и больных, - но сдержалась. Они уже подошли к келье Магдалены.

– Я буду вам признательна, если вы не станете сильно утомлять сестру. Вы сами увидите, в каком она состоянии…

– Я постараюсь, - кивнула частный детектив.

Сестра Агнесса стукнула в дверь и, не дожидаясь ответа, открыла.

– Сестра Магдалена, к вам гости. Прошу, мисс Браун… - и тут же, развернувшись, ушла.

В келье было еще холоднее. Стейси зябко передернула плечами, огляделась.

У стены стол, рядом – колченогий стул, на нем пристроилась монахиня с книгой. В углу – рукомойник и тазик для умывальника.

На узкой кровати, под тонким одеялом лежала женщина. Накануне Стейси видела ее лишь мельком, но вчера Мэгги Бакли показалась частному детективу вполне здоровой, хоть и сильно расстроенной. Сейчас же Стейси видела перед собой живую мумию – кожа на руках и лице потрескалась, губы посинели, аккуратно причесанные волосы совершенно седые.

– Кто вы? – прошептала мумия. – Я вас не знаю.

– Стейси Браун, частный детектив. Я хотела поговорить с вами о вчерашнем, но если вам нездоровится, я уйду.

– Нет, нет. Хорошо, что вы пришли. И что вы не из полиции. Я поговорю с вами… Да, поговорю! Сестра Клара, пожалуйста, оставьте нас.

Монахиня молча поднялась и вышла.

– Деточка, сядьте. Возьмите стул… Подвиньте поближе… Вот так, хорошо. Я сама буду говорить, не перебивайте меня. У меня мало сил.

– Мисс Бакли… Магдалена. Вам нельзя оставаться здесь. Вас нужно перевести в больницу. Хотите, я вызову врача?

– Слишком поздно, милая. Не трудитесь. Просто сядьте и слушайте.

Монахиня крепко схватила Стейси за руку. Частный детектив удивилась, сколько силы осталось в измученном теле.

– Наклонитесь. Ближе. Еще… Я не хочу, чтобы нас услышали.

От сестры Магдалены пахло лекарствами, от тела исходил жар.

«Огнь адский, опаляющий» - вспомнились Стейси слова, пугавшие ее в детстве.

Частный детектив задержала дыхание.

– Это грех, мой грех… Наказание за то, что я сделала много лет назад. Ангел с карающим мечом настиг меня. Милая девочка погибла у меня на глазах. Я бы жизнь отдала за нее, а она умерла. Но это ничего, теперь уже ничего… Скоро мы будем вместе, в сиянии света. Я грешила, много грешила, но Господь милостив, он простит. Он не разлучит меня с Мирандой.

– Вы знали ее раньше?

– Как же мне было ее не знать! Мы с Мод были так дружны, так близки. С самого детства. И Бен… Я так радовалась за них, когда они поженились. Они мечтали о детях. Мод обещала… обещала мне, что я буду крестной матерью. Миранда… Она была мне родной. Моя милая, милая девочка… Столько лет я не видела ее. И вот – она приехала. Я думала - это дар Господень. Думала, Господь наконец простил меня. И Мод... Она там, на небесах, она всё видела… Они прислали ко мне Миранду. Это было такое счастье – увидеть ее после стольких лет… Она спрашивала про Мод. И я рассказала. Всё, что сохранилось в памяти. А потом подумала: я умираю. После меня останется только Бен. Только он знает правду, но никогда не скажет ее. А девочка должна знать. Это грех – держать ее в неведении. Страшный грех! И я всё рассказала ей… Она так плакала, так… И тогда я поняла: мой грех еще ужаснее. Я разрушила ее мир, лишила ее покоя… Она убежала, не попрощавшись со мной. Что-то кричала про поезд на 2:19. Тот, что до Лондона… Я не могла оставить ее одну в таком состоянии. Господь дал мне сил, я встала, села в машину, поехала за ней… Я опоздала… Девочка, моя милая девочка… Это я виновата в ее смерти. Только я!