Из Вайтрана с любовью

— Вы были в Хаммерфеле? — спросил я.

— Мы с Айрилет много где побывали, пока была возможность, — в голосе Балгруфа мне послышалась грусть, ностальгия по былым временам.

Я выпил ещё вина — которое, кажется, смягчало жирность ужина, затем съел ещё немного этого интересного хаммерфельского блюда. Горечь зёрнышек даже нравилась мне, пусть их кожура иногда неприятно прищемляла язык.

— В самом Хаммерфелле, кстати, его принято есть руками из общего казана, — проинформировал Харальд.

— Простите моё любопытство, но как норд и данмерка ухитрились подружиться? — зачем-то заинтересовался я.

Ярл и его хускарл переглянулись, а затем рассмеялись.

— Вот так и ухитрились, — Айрилет качнула плечами. — Что тебя в этом удивляет?

От пронзительного взгляда красных глаз я почувствовал себя полным идиотом, хотя вопрос, в общем-то, был вполне логичным. Норды с данмерами, насколько я знаю, не ладили с самого начала своего знакомства, лишь во Вторую Эру сделали вид, что забыли прежние разногласия — и то ненадолго. Сейчас данмеры терпят притеснения в Виндхельме, в своё время их много уехало из Винтерхолда, опасаясь погромов.

— Мы с Айрилет — братья по оружию, — ответил Балгруф. — Боюсь, алинорскому альтмеру эта… традиция будет не совсем ясна.

Над моим ухом раздались презрительные смешки, я опасливо покосился на Хронгара.

— Брат, чего ты перед этим желтокожим отчитываться будешь? — фыркнул он.

— Верно, мой ярл, — поддержала данмерка. — Ты сам сказал: алинорскому выродку эти традиции не понятны, а от себя я добавлю, что и чужды.

Моему негодованию не было предела. Выродок, значит? А данмеры — не выродки по природе своей? Мы, альтмеры, хоть какую-то часть древнего величия предков сохранили, в то время как кимеры деградировали в дикарей и променяли свет Ауриэля на ложь Даэдрических Владык, а затем и вовсе были прокляты перерождением! Да, за чистокровность нам приходится платить и близкородственными браками, и дети в них не всегда рождаются здоровыми и полноценными, но этим занимается лишь высшая аристократия.

— Я просто поинтересовался, — зачем-то оправдался я. — Если вас задел мой вопрос — пожалуйста, простите меня.

— Возможно, нам стоит быть к нашему новому… партнёру более снисходительными, — неожиданно заступился за меня Харальд. — И однажды всё же нам стоит немного просветить его в наших традициях. И то, как в некоторых своих проявлениях они занятно совпали с данмерскими.

— Скорее, как они оказались близки нам, — поправила Айрилет.

Ужин всё-таки оказался слишком жирным — меня начинало тошнить, а печень разнылась. Я решил полностью осушить бокал вина в надежде, что мне немного полегчает.

До меня донёсся мощный порыв ветра, показавшийся мне настоящим ураганом. Мышцы шеи будто бы затекли, я ненавязчиво положил руку за голову и немного склонился вниз. Запах и вкус еды и вина многократно усилился.

Всё вокруг начинало происходить будто в тумане. Ярл обсуждал что-то со своими приближёнными, но мне будто не было до этого никакого дела. Странно, я ведь не так уж много выпил.

— Эстормо, вы в порядке? — спросила Альдегунд.

— Да, всё хорошо, — соврал я. — Возможно, я просто никогда не ел… столь жирных блюд.

— Съешьте эти зёрнышки, они должны помочь, — посоветовал её брат, подавая мне пример и заев кусок баранины горстью этих чёрных зёрнышек.

Заметил, как Балгруф переглянулся со своей невестой, та ненавязчиво взмахнула рукой. Как расценивать этот жест, я не до конца понимал. Прислуга тем временем унесла пустые тарелки. Подали десерт — однако чувство тошноты усиливалось, мне совсем не хотелось больше есть, хотя запах еды просто сводил с ума. Я налил себе вина и против правил приличия до половины осушил бокал.

— Провентус рассказывал, что вы знакомы с Неньей, бывшей управительницей в Фолкрите, — неожиданно вспомнил Харальд.

— Да. Очень приятная женщина. — признался я. — Мне так жаль, что этот старый параноик Денгейр прогнал её.

От собственного признания мне стало не по себе. Зачем я рассказываю о своих мыслях, переживаниях и чувствах?

— Полностью согласен с вами, — поддержал отставной легионер.

— Ага, а я говорил, что Сиддгейру надо помочь власть удержать, чтобы этого кретина старого под боком не терпеть! — неожиданно вставил Хронгар.

— Я уверен, что Легион решит эту проблему, — зачем-то предположил я.

Боль в мышцах на мгновение сковала меня. Я зажмурился, и передо мной в тот же миг предстали странные цветные фигуры. Когда я открыл глаза, мне начинало казаться, что реальность вокруг меня изменяется, цвета становились то ярче, то тусклее, то вовсе изменялись. Вино. Мне подсыпали что-то в вино, но почему противоядие не сработало? Может, слишком рано выпил его?

Альдегунд кивнула своему жениху.

— Что же, Эстормо, вы не против обсудить с нами вопросы нашего сотрудничества?

Я злобно смотрел на чудовищ, которые именуют себя «благородным ярлом Вайтрана и его достойным окружением». Их лица искажались, улыбки выглядели противными гримасами, сами они и всё вокруг казалось плоским, моё собственное тело тоже меняло размеры, я чувствовал себя даже ниже ростом, чем коротышки-босмеры. Боль не то притупилась, не то входила в привычку, время растягивалось — казалось, я смотрю Балгруфу в глаза уже целую вечность.

— Что вы хотите обсудить со мной? — мой голос казался мне противным и тягучим, словно какая-то слизь.

— Твоё поведение, разумеется, — со злобной ухмылкой ответила Айрилет.

— Что вы сделали со мной? — я нашёл в себе силы спросить напрямую, перевёл взгляд на Альдегунд. — Ты, это ведь твоих рук дело? Ты ведь алхимик, наверняка в ядах прекрасно разбираешься!

— О чём вы? — недоуменно ответила та. — Очевидно, вы просто слишком много выпили с непривычки.

— Не забывай, с кем разговариваешь, выродок, — голос данмерки хлыстом ударил по моему сознанию. — Или хотя бы о правилах приличия помни, которыми вы так кичитесь!

Сволочи. Твари. Напоили меня какой-то гадостью ради забавы. Ещё отрицают и даже угрожают. Я должен доложить об этом Эленвен… Только вот поверит ли она мне? Она посчитает, что я сам какой-то гадости наелся!

— Итак, Эстормо, ещё в прошлый раз вы поняли, что благо моего народа для меня важнее всего, и я, как ярл Вайтрана, делаю всё, чтобы жители моего холда чувствовали себя в безопасности. Мне же не придётся лишать их этого из-за вас, верно?

Я часто закивал. Конечно, обеспечение благополучия и безопасности своего народа — первоочередная задача для любого правителя. Сам я в качестве талморского наблюдателя могу представлять угрозу их безопасности, если узнаю о нарушениях Конкордата Белого Золота в Вайтране.