Изгнанники Эвитана. Том Третий. Вихрь Бездны

Главное - не расхохотаться. Горько и зло.

– Даже если и слышала, мне будет приятно услышать его вновь - из ваших уст, Алан.
– Хлоп-хлоп длинными ресницами.

Где аплодисменты? Не дождешься, Ирия. В любом театре тебя освистали бы - на первых же репликах.

– Твоих прекрасных глаз молчанье...

А что, глаза бывают еще и говорящими?

– Как разделивший реку брег...

Чего? Может, всё-таки - "коса"? Кто и когда видел "брег", "разделивший реку"? Только бы не рассмеяться.

Ладно, всё еще не так плохо.

"Великий Карлине", кроме всего прочего, обожает сравнивать предмет страсти с какой-нибудь сладостью. Как при этом читателя не выворачивает от переизбытка приторного - Ирии искренне не понять. Но у признанного при жизни гения полно поклонниц. А самые глупые из фрейлин восхищаются им взахлеб. Дни напролет. Хорошо хоть на ночь по домам разъезжаются.

2

Деваться им с Аланом некуда. Прежде чем "осторожно" заговорить о делах (то есть о "ее дорогом дядюшке") - нужно "усыпить бдительность" дуры-баронессы. Прогулка началась больше получаса назад (судя по количеству пройденных аллей) - значит, еще столько же девица и кавалер должны честно ломать комедию.

Дыши свежим весенним воздухом, Ирия. Полезен для здоровья. И нагуливает аппетит. Будешь не такая тощая. Глядишь, и комплименты начнут отвешивать искренние. Хотя бы изредка.

Ясно, что нужно горе-шпиону. Еще яснее, что нужно ей самой: по его вопросам понять, какая информация интересует Ревинтера сегодня.

А заодно - избавиться от надоевшего общества фрейлин. Точнее - той их части, что не имеют ухажеров. Даже таких, как Эдингем. И соответственно - исходят ядом и желчью.

И Алан, и дамы раздражают в равной мере. Поэтому единственный выход - чередовать.

Непонятно, и чего добивается Алиса. Так легко отпускает незамужнюю девицу поболтать в саду с молодым ревинтеровским офицером... Не боится, что фрейлину перекупят? Или надеется поймать "на горячем"? Так тут куст за кустом бегает с хлыстом. Подслушивать абсолютно неоткуда.

Нет, герцогиня Ормхеймская если и считает Ирию шпионкой (считает, не сомневайся), то тенмарской. Дядиной. Так что нужно герцогине-принцессе? Дождаться удобного момента и предложить Ирии шпионить еще и на "дорогую кузину"? Или просто рассчитывает спихнуть навязанную родственницу замуж за нетитулованного дворянина? Который уж точно не станет соперником в борьбе за Тенмар...

Замуж за Алана... Это даже не смешно. Если бы он хоть любил Ирию. Хоть не шпионил за ней. Не служил Бертольду Ревинтеру. И нравился ей самой.

Конечно, Стивен Алакл был хуже, плаха - еще паршивее. А невыносимей монастыря и вовсе трудно что-то придумать. Но чем такие поклонники - лучше уж одиночество. Только кто спрашивает "баронессу Вегрэ"? Ирию Таррент и то спрашивали чаще.

Девушка чуть не фыркнула. Вспомнила, как на второе свидание Эдингем явился в других ботфортах. С каблуками повыше. Чтобы не смотреть на "даму сердца" снизу вверх. Иногда быть высокой - удобно не только для фехтования.

– О, мой рыцарь! Не будете ли так любезны...
– Вязнет в зубах!
– Сорвать мне вон ту чудесную цветочную ветвь!

Указанная ветка зацветающей яблони - явно высоковата для Алана. Даже в ботфортах.

И всё же он умудрился ловко подпрыгнуть, зацепиться и пригнуть бедолагу почти к земле. Оборвав гроздь белых бутонов, Эдингем с претензией на куртуазность вручил подарок Ирии.

Этак, пожалуй, ее вместо Розы Тенмарской Яблоней обзовут. А что - для разнообразия...

Тем не менее, гроздь отправилась в компанию к вялой розе. В волосы - за другое ухо. Откуда чуть немедленно не вывалилась. Алан (неожиданно) поспешно поправил ее - едва не задел розу. И вдруг - еще более неожиданно - притянул спутницу к себе и поцеловал в губы.

Ирия успела краем глаза отметить направляющегося к ним Пьера. И на крыльцо выплыли аж три фрейлины.

Так что сопротивляться не стала. Да и выходка Эдингема стала понятна.

Впрочем, и собственная реакция удивила.

Она никогда не целовалась с любимым мужчиной. Анри таковым не был. И где-то в глубине души Ирия представляла, что с другими будет примерно так же. За исключением Ревинтера - вырвет любую девушку! И Всеслава - тут в голову лезло что-то запредельно-невозможное, пока фантазия не отказывала...

А сейчас... ни удовольствия, ни отвращения. НИЧЕГО. Кроме лицезрения через мужественное плечо Алана хмурого лица Пьера. И ошарашенных девиц. Кстати, Настази Монэ могла бы не разыгрывать фарс. Только слепой не знает, что у нее есть любовник. Нищий кузен.

Глаза, что ли, закрыть - от смущения? Чтобы не рассмеяться.

Нужно как-то отвечать? В прошлый раз получилось само... сейчас не получается ни змея. Да и желания стараться нет. Перебьется!

Что же было там, в Лиаре? Предчувствие неотвратимой смерти? Если добавить к Алану меч, занесенный над их головами, ситуация изменится?

Ну всё, хватит - хорош маскарада! "Баронесса Вегрэ" - приличная девушка, в конце-то концов...

Отстраниться, смущенно опустить глазки. Покраснеть вряд ли получится - даже когда очень надо.

Ах, да:

– Сударь, что вы себе позволяете?..

– Ирэн...
– пробормотал Алан.

Открывает глаза. Все мужчины такие ни змея не понимающие - или только этот?

– Простите меня... вы были так близко...

– Впредь не позволяйте себе подобных вольностей. Как вы могли, сударь? Мы - не женаты...

– Простите меня, Ирэн... Я...
– совсем смешался горе-шпион. Точнее - бездарно это изобразил.

– Я прощаю вас, но в последний раз. Вы - несносны, Алан!
– поверила раскаянию дурочка-баронесса.

А теперь - вон все глупости из головы. Подальше!

Пьер явился сюда смущать госпожу не потому, что ему стукнул каприз в голову. Неглупую, между прочим.

– Что случилось?

Темный побери притащившегося именно сегодня Эдингема. Другого дня не нашел? Хотя он почти ежедневно сюда бегает - как на службу. Еще бы - если это и есть теперь служба. Самая важная. И наверняка - хорошо оплачиваемая.

Кто бы еще заплатил Ирии. За необходимость изображать тон средний между обычным в особняке и кисейным - в Алисином саду. Чтобы ни тот, ни другой собеседник изумленно не вытаращились.

– Госпожа баронесса, мне необходимо переговорить с вами наедине.
– Пьер не сплоховал, молодец.
– Это очень важно.

Чтобы Пьер так заговорил - Пьер! Неужели что-то с Анри?! Сердце дернулось - как от ледяного железа. Зимнего - и в мороз!

Бедная Катрин!

Алан покровительственно обнял Ирию за плечи (сгинь куда-нибудь, а!), надменно кивая слуге: говори, дескать, при мне. Чувствительная баронесса без кавалера серьезных вестей ну просто не переживет.