Измена. Избранная для дракона

Вскидываю на него глаза, хмурюсь, чтобы вспомнить, о чём это он.

Мне не нравится, что он так близко. Это путает и мешает сосредоточиться. И разве это так необходимо? Отворачиваюсь, чтобы не смотреть на него.

Смотрю в сторону, на рисунок паркета.

– Эйви, Эйви, – раздаётся насмешливым бархатным голосом.

Внутренне напрягаюсь от прикосновения к щеке.

Дракон очерчивает костяшками пальцев мою скулу, удерживает за подбородок, разворачивает моё лицо и приподнимает его, вынуждая снова посмотреть на него.

В синих глазах нет больше льда, теперь в них странная затаённая грусть.

– Я сейчас о другом. Ты так и не ответила. Ты снова со мной? Моя?

14. Не твоя

Эйвилин.

Вертикальный зрачок дракона пульсирует, подчиняя. Я знаю, на что способны хозяева этого мира и какая сила скрыта в их сущности.

Моргаю, чтобы сбросить наваждение, смотрю на широкий волевой подбородок Тиррэна, чтобы не смотреть ему в глаза.

– Я остаюсь ради сына, – проговариваю отстранённо и тихо. – Здесь, в этом доме, но не с тобой. И не твоя.

Уголок рта дракона нервно дёргается и приподнимается в кривой усмешке:

– Не сомневался в тебе, – он отталкивается от двери, разворачивается и идёт прочь, на ходу застёгивая рубашку, а у меня с губ срывается выдох облегчения. Как вскоре понимаю – преждевременного.

– Я проинформирую прислугу о твоём новом статусе, – сухо сообщает дракон, по-прежнему стоя ко мне спиной. – Собственно, все и так в курсе, но из-за того, что ты в первый же день взбрыкнула и принялась орать о том, что ты «Шааанси», – передразнивает с издёвкой, – официальные представления пришлось притормозить. Рад, что сейчас мы всё прояснили. Я прикажу Винсу перенести твои вещи.

Круглая бронзовая ручка, которую я уже успела обхватить в спасительном стремлении уйти уже из этой комнаты, вдруг выскальзывает из онемевших пальцев.

– Постой, постой, – сжимаю виски, уверенная, что мне почудилось. – О каких вещах речь?

– Ну, как же, Эйви, – хмыкает Тиррэн, затем оборачивается.

Его рубашка, наконец-то, застёгнута почти до самого верха. Рельефная грудь и бицепсы натянули белую ткань.

– Как мне сообщили, ты отказалась от главных женских покоев. Единственная достойная альтернатива для леди Даорр – это комнаты её супруга. Или ты хочешь, чтобы о нас судачили из-за того, что ты ютишься в комнате для гостей, а значит, брак фиктивный? Раз брак фиктивный, значит, и сын не мой? Так получится по чьей-то кривой логике? Мне лишние сплетни на хрен не упали, наелся, благодарю, сыт по горло! Не хочешь спать там, будешь спать здесь, чтобы ни одна тварь не посмела открыть рот и сказать, что у нас не настоящая семья!

При одной только мысли о том, чтобы вновь оказаться здесь, меня начинает потряхивать, но и жить там, где всё пропахло другой, где витает призрак прошлой хозяйки, я тоже не могу!

– Зачем ты это делаешь? – обхватываю себя за плечи и кусаю губы.

Он снова загоняет меня в хитровыдуманную ловушку! Ему будто нравится причинять мне боль, снова и снова, сталкивая меня лицом к лицу с той, другой, которую предпочли мне. Даже мёртвая она здесь – я чувствую это. Всегда будет здесь!

– Ты о чём? – хмурится дракон.

И эта его игра в невинного дурачка выводит окончательно, срывая все тормоза.

– Ты прекрасно знаешь, о чём! – выкрикиваю зло. – Я хорошо усвоила урок! Она истинная, она лучше меня, её дети лучше моих, мне никогда с ней не сравниться! Я ПОНЯЛА! Зачем напоминать мне об этом снова и снова, снова и снова сталкивать с ней?

– Каким образом? – в отличие от меня, дракон спокоен и холоден. – Что ты несёшь, мать твою?

– Тот день! Когда я уезжала отсюда! Будто нельзя было проявить милосердие и дать мне уехать, спокойно и с достоинством! Но нет! Тебе не терпелось заиметь новую жену! Настолько пригорало, что я столкнулась с ней на пороге собственного дома! Это было жестоко! Ты – жестокий человек, Тиррэн Даорр! Ты – чудовище! Злобное! Эгоистичное! Чудовище! Которому плевать на чувства других! Вот и сейчас! Тебе плевать, что я потеряла мужа, а Сэймур – отца! Из-за тебя! Подумаешь! Важны только ТВОИ желания! И ты снова делаешь это! Ставишь других на растяжку! Не даёшь спокойно оплакать потерю, тащишь сюда! И опять! Сталкиваешь с ней! Заставляешь МЕНЯ жить в ЕЁ комнате! Сколько можно уже?!

Сама не замечаю, как срываюсь на крик. Меня трясёт, по щекам льются слёзы. Я не могу толком вдохнуть, в горле солёный ком. Лицо дракона мрачнеет всё больше. Он смотрит на меня исподлобья и молчит, стиснув зубы.

Не говоря ни слова, делает несколько размашистых шагов, оказываясь рядом со мной. Сжимает мои плечи и встряхивает:

– Эйви! – рычит угрожающе.

Его прикосновения вызывают взрыв паники, не вижу ничего из-за пелены слёз, вырываюсь из кольца его рук, кричу, чтобы не прикасался, захлёбываюсь в истерике. Вдруг правую щёку обжигает звонким шлепком.

– Успокойся, сказал!

Это настолько неожиданно, что я замолкаю.

Хватаюсь двумя руками за щёку и во все глаза смотрю на дракона. Он что, ударил? Меня? Думала, дно уже пробито, а выходит, нет!

В то же время понимаю, что Тиррэн не держит меня больше. Ошарашенно хлопаю глазами, глотаю слёзы, чувствуя, как от обиды дрожит нижняя губа. Пячусь назад, к двери, хочу поскорее сбежать и забиться куда-то в укромный тихий уголок, чтобы никто не трогал и не нашёл!

– Эйви! – рычит угрожающе Тиррэн, и в следующий миг вновь оказывается рядом, делает подсечку.

Я испуганно вскрикиваю и взмахиваю руками, на мгновение теряя ориентацию в пространстве, и только спустя несколько секунд понимаю, что он подхватил меня на руки и куда-то тащит.

– Прекрати дёргаться, пока я тебя не уронил! – рявкает на меня, после чего неожиданно бережно опускает на кресло и, прежде чем я успеваю опомниться, суёт мне в руки злополучный бокал с водой, который я наполовину расплескала.

Инстинктивно принимаю его и делаю несколько глотков, чтобы убрать горечь из горла.

Тиррэн исчезает из поля зрения. Чем-то гремит возле мини-бара. Если опять будет совать мне горькое «успокоительное», я не стану его пить – проносится на границе сознания ленивая мысль.

Не слежу за ним. Смотрю в стакан, пытаясь успокоить рваное дыхание. Поэтому вздрагиваю от неожиданности, когда дракон вдруг возникает прямо передо мной из ниоткуда опускается вниз на одно колено, оказываясь со мной на одном уровне глаз. Всматривается в моё лицо с беспокойством. Одной рукой касается моей щеки, а второй подносит к лицу полотенце, в которое что-то завёрнуто.

Лёд!

Всхлипываю от неожиданности, когда щёку обжигает холодом. Пытаюсь отпрянуть, но Тиррэн не даёт. Крепко удерживает второй рукой.

– Тише, Эйви, – его голос отчего-то звучит хрипло. – Прости меня, прости, малыш.

Мне кажется, или в его голосе настоящие раскаяние и испуг?

И, пока я непонимающе моргаю, пытаясь понять, откуда в колючих синих глазах взялось беспокойство и неуместная нежность, он вдруг подаётся вперёд, намертво фиксируя мой затылок, и накрывает мои губы своими.