Изнанка желаний

В общем, вели мы себя как круглые дуры, а не как охранники Алины. И чуть не прошляпили первого демона, явившегося посмотреть, что это тут происходит.

В дверях встал уродливый горбун с рыбьей мордой. Мертвенные глаза его блеснули, когда он заметил миритритку. Демоны заковылял к ней, заваливаясь набок. Казалось бы — должен двигаться медленно, но возле волшебницы он очутился за считанную секунду.

Я что-то крикнула — вроде бы «Кыш!» — и бросилась на него. А поскольку я позабыла, что на мне висит, уткнувшись в ключицу, стехиоситка, то бросилась я на него вместе с ней. Сверхсилу у меня никто не забрал, так что манёвр получился умеренно-успешным. Горбун повалился сбитой кеглей, когда в него вкатился условный шарик из двух девчонок. Каким-то чудом мы избежали кольца тьмы; шестое чувство подсказывало, что мне не поздоровится, если задену его.

Испуганно вскрикнула Вика. Яростно взревел демон. От девушки пахло цветочным шампунем, от горбуна — протухшей селёдкой. Выбор был очевиден, и я, стряхнув с себя стехиоситку, ткнула рыболюда в выпученный глаз. Рёв перешёл в визг, лодыжку обожгло дерущей болью. Горячо, липко, страшно. Я отстранилась от демона (второй очаг боли вспыхнул в левом боку) и, поднапрягшись, пнула его. От усилия в животе противно квакнуло, меня пронзила судорога. Ногу свело, и удар получился вполсилы, но горбуну хватило, чтобы впечататься в стену.

Выяснилось, что пальцы у него оканчивались длинными острыми когтями. Сантиметров пятнадцать жёлтой с буроватыми крапинками кости.

По когтям бежали капли крови. Моей крови.

Первым взмахом скотина поцарапала мне лодыжку, зато вторым как следует засадила в живот — похоже, на всю длину. Я сплюнула кровавой слюной. Ну вот, снова раздрай в кишках. И это после того, как они заросли после марионетки, спутавшей меня с консервой!

Со свирепым кличем горбун вскочил на ноги. Плоские губы рыбьей головы разошлись, обнажив три ряда острых зубов. Демон помчался ко мне — и резко остановился, когда из стены выдвинулся бетонный шип. Он пронзил тварь, как булавка энтомолога — бабочку.

А я-то думала, что земляные стехиоситки не такие опасные по сравнению со своими сёстрами из других стихий.

К несчастью, особых повреждений магия Вики существу не нанесла. Оно принялось дёргаться, слезая с шипа наиболее быстрым и опасным способом — попросту разрывая свою тушку. Но, наверное, для демонов его калибра такие раны были пустяком.

Я не дала ему возможности освободиться, чтобы проверить гипотезу. Просто подобралась к горбуну и, схватившись за мерзкую рыбью голову, крутанула против часовой стрелки. От хруста ломаемых позвонков меня едва не вывернуло прямо в рот рыбине. После полного оборота потянула на себя. Конечно, держалась голова не на винте, но и так вышло недурно — я вырвала её вместе с куском позвоночника.

Жаль, что демон не удосужился сдохнуть и в процессе старался цапнуть меня пастью. Его тело, оставшись без мозга, потекло вонючей чёрной жижей. То же случилось и с головой. Я мысленно шлёпнула себя по лбу; руки были выпачканы в слизи, так что воплощать жест в жизнь я не рискнула.

Нужно разрушить ихоровое ядро.

За спиной загрохотало, однако я не обернулась. Раз Вика не кричала, значит, всё шло по плану. Девушка взяла себя в руки и прикроет меня, пока я разбираюсь с горбатым отродьем.

Надеюсь.

Копаться в гнилостном киселе, который разъедает кожу, удовольствие ниже среднего. Но настоящую боль я почувствовала, когда ухватилась за тёмный комок, стремившийся удрать от меня. Он вырвался, заскользил к стене. Я прыгнула на него, как кошка на муху, и с чпоканьем раздавила. Вновь возопили натруженные ладони. Лоскуты сползавшей кожи не были способны защитить от кислоты плоть, и я чуть не грохнулась в обморок. Сперва от чудовищной муки, затем — от некстати нахлынувшего наслаждения. Упоение, которым сопровождалась гибель демона, выжало из меня довольно-таки неприличный вздох.

Камень на моём перстне прояснился, пропала большая часть трещинок в нём — и регенерация заработала вдвое усерднее. Когда я поднялась, давя в груди неуместную истому, руки мои были первозданно белы и мягки. Хоть сейчас отправляйся рекламировать крема для увлажнения и ухода за кожей.

Наличие понятного врага, которого можно убить, прогнало большую часть страха. Я преисполнилась боевого задора. По всей видимости, он охватил и Вику. Пока я возилась с одиночным горбуном, она, облачив кулаки в бетонные перчатки, с увлечением гонялась за тройкой демонов поменьше. Ещё несколько висело на шипах или растекалось противной кляксой, пришибленное кирпичами.

Материал для волшебства Вика беззастенчиво брала у дома. Я на миг задумалась, не рухнет ли на наши непутёвые головы потолок. Ну, или провалится пол, отправив в короткое путешествие. Не то чтобы я боялась немного полетать, однако это прервало бы ритуал Алины.

Вскоре, впрочем, эти мысли я отбросила. На них не было времени. Демоны продолжали прибывать, и Вика с ними уже не справлялась.

В основном они представляли собой уродливые пародии на зверей, насекомых и человеческие фигуры. Но промелькнула среди них и парочка ленивых луж. Эти стреляли щупами, которые насквозь проходили через тело волшебницы — Вика замешкалась разок, и ей пробили лёгкое. Хрипела она так страшно, что я забеспокоилась, не смертельна ли рана. Но стехиоситка оклемалась.

А вот того, что речитатив Алины сменится протяжным воплем, я не ожидала. Пока мы разбирались с набегом демонов, чёрный огонь целиком поглотил миритритку — и ей погружение доставляло немало страданий.

Факел, в котором с трудом угадывался силуэт девушки, повалился на колени. В центре окружности замерцал призрачный профиль. Я узнала в нём Бехемота в его безобидной, дворовой ипостаси.

Внезапно демоны остановились. Ближайший ко мне, помесь овчарки с глубоководной рыбой, встал на задние лапы и прислушался к чему-то. И твари всех размеров и форм, не сговариваясь, рванули прочь.

— Победа? — рискнула улыбнуться я. Вика, с лицом, вымазанным в ихоре, ответила на улыбку своей, усталой, но довольной. Могу лишь представить, сколько удовольствия ей принесла охота.

Лично я стояла с неловко сведёнными ногами, потому что после третьего убийства экстаз приобрёл отчётливую в своей неприличности форму. Перстень восстановился до идеала, и вся энергия шла на поощрение. Организм попросту не знал, как интерпретировать импульсы блаженства — и переводил их в более-менее привычную форму.

Вспотела я не только от нагрузки.

Сдёрнула с кровати покрывало и счистила с себя большую часть грязи. Аналогично поступила Вика, ухватив уголок моей добычи. Тело продолжало лихорадить. Инстинкты требовали новой дозы дофамина. То, что я на волне магической радости не бросилась целовать стехиоситку, скорее случайность, чем моя выдержка.

Можно ли было винить нас за пренебрежение Алиной? Мы только что закончили безумное сражение. Нас штормило от смеси боли и восторга. А миритритка перестала кричать, что подсознательно убедило меня в том, что она в порядке.