Кадиш по Розочке

– Не подвезете?

– Да, тут уже близенько - как-то странно ответил один из мужчин на подводе.
– Сами дойдете.

– Устали мы с другом очень. От поезда отстали. Считай, от Жирновцов пешком идем. Так, не подвезете?

– Ладно тебе, Пахом, не жмись. Места хватит - вдруг очень быстро проговорил другой мужик - Садитесь, господа хорошие.

Сам мужик, крепкий и еще не старый человек, соскочил с телеги и пошел следом, благо лошадка шла не торопясь.

Александр Иванович и Давид запрыгнули. Давид просто физически почувствовал радость мышц от предстоящего отдыха. Смущало только жесткость вещей, скрытых рогожей. Сидеть было не удобно. Но дареному коню, как известно, в зубы не смотрят. Александр Иванович, расположившись на телеге, засунув непринужденно руку в карман пальто, напропалую болтал с мужиками. Те неохотно отвечали. Давида же рука в кармане попутчика несколько насторожила. 'Не доверяет он им' - понял он.

Неожиданно более молодой мужчина, правивший лошадью, резко натянул поводья: 'Тпру!'.

Второй мужик выхватил из под полы ружье с коротким стволом: 'А вот теперь и поговорим, господа хорошие! Хорошо поговорим! А ну, вещички показали!'. Так и есть. Нарвались на бандитов. Хотя, сейчас и не поймешь, кто бандит, а кто нет. Давид напряженно застыл, глядя на попутчика, как бы, ожидая от него команды.

Дальнейшие события развивались стремительно. Попутчик Давида, не вынимая руки из кармана, выстрелил в старшего из бандитов. Тот захрипел и стал заваливаться. Давид понимал, что теперь его очередь стрелять, но опять не смог найти в себе сил на выстрел. Одно дело поражать мишени. А здесь, хоть и бандит, но живой человек. Вместо того, чтобы просто выстрелить, он кинулся на молодого бандита, надеясь ударом вывести его из строя. Но тот оказался крепким, и они, упав с телеги, покатились по дороге, пытаясь подмять один другого. В конце концов, бандит подмял его под себя и стиснул пальцы у него на шее. Давид задыхался, пытаясь оторвать руки противника от себя. Но тот был сильнее. В глазах плыли круги. Рука почти инстинктивно нащупала пистолет. Давид сжал рукоять, и нажал на курок. Куда попала пуля, он не видел. Но попала. Стрелял он в упор. Бандит всхлипнул и завалился вбок. Подбежал Александр Иванович и принялся расстегивать китель на 'студенте'.

– Ну, же, Дмитрий, придите в себя. Все кончилось.

Давид все никак не мог вздохнуть. Он сидел на земле, выпучив глаза и покачиваясь из стороны в сторону. Наконец, воздух проник в легкие. От глаз отошла рябь. Уф. Он поднялся. В этот момент взгляд его упал на молодого бандита, немногим старше его самого, лежавшим на дороге. Он увидел остекленевшие глаза, неестественно подвернутую ногу, скрюченные пальцы, своего душителя. Неожиданно он почувствовал комок чего-то невероятно мерзкого, подкативший к горлу. Его вырвало на дорогу. Земля закачалась под ногами. В глазах снова поплыло. Он покачнулся, но попутчик подхватил его.

– Ничего, друг мой, первый раз всегда тяжело. Потерпите. У Вас задатки бойца.

Попутчик вытащил флягу. Плеснул в лицо Давиду коньяком. Потом влил ему в рот пару глотков. Коньяк помог. Но на душе было гадостно. Из глаз сами собой лились слезы. Еще пара глотков. Резь в глазах осталась, но поток слез остановился. Давид, наконец, смог подняться. Александр Иванович улыбнулся.

– Легче? Отлично! Теперь давайте унесем этих красавцев с дороги.

Они перенесли трупы за ближайшие деревья, предварительно сняв с них шинели, засыпали их землей и листвой. Точнее, снимал и действовал Александр Иванович. Давид едва мог заставить себя прикоснуться к телам людей, с которыми еще недавно разговаривал. По крайней мере, сразу от дороги тела не видны.

Осмотрели добычу. В телеге оказался ящик с винтовками, ящик поменьше с патронами для них, немного золотых побрякушек, вещей, еды. Еду (кусок копченого мяса, полкаравая хлеба, вареные яйца, несколько луковиц) оставили себе. Все остальное сейчас было сейчас лишним для путешественников. Его тоже свалили в яму, приметив двумя камнями. Вот, лошадь с телегой была много нужнее.

Попутчики завели лошадь в лес, остановившись на небольшой полянке, сели перевести дух.

– Вот что я подумал, друг мой - раскурив сигарету, проговорил Александр Иванович - Поскольку Курск уже рядом, стоит обсудить: ехать ли нам туда? Может быть, воспользуемся наличием лошади, и направимся сразу в Белгород?

– Но мы потеряем много времени!
– взволнованно ответил Давид.

– Может быть. Но, скорее, мы его приобретем. Давайте просто подумаем: сегодня мы уже не успеем что-либо предпринять. Зато вполне успеем объехать Курск и выехать к Белгороду. Завтра поезда может не быть. Здесь они ходят на диво нерегулярно, если, конечно, не везут воинские подразделения какой-нибудь власти, договорившейся с Викжелем (профсоюзом железнодорожников).

Я предполагал, что поедем мы на третий день. За это время мы без особого комфорта, но и не сбивая ног, доберемся до Белгорода на телеге. Да и безопаснее это. Не забывайте и то, что в Курске у власти совет. Значит, опасностей будет еще больше. Можно просто оказаться за решеткой, не понравившись какому-нибудь патрулю. Кроме того, как-то так складывается, что там, где советы, больше всевозможных вольных стрелков. Вспомните происшествие, по причине которого мы здесь оказались.

– Такое не скоро забудешь, - сокрушенно проговорил Давид, отгоняя неприятные воспоминания о самом недавнем прошлом. В словах попутчика чувствовался какой-то подвох. Было понятно, что ему хотелось бы как можно реже оказываться в городе, где были патрули, где могли возникнуть ненужные вопросы. Это настораживало. С другой стороны, до сих пор Александр Иванович был не просто поддержкой, но спасителем для Давида. В конце концов, какая ему, Давиду, разница, зачем и куда добирается его недавний товарищ? Тот же продолжил свое рассуждение.

– Хотя..., если Вы считаете, что нужно ехать на поезде, можно просто добраться до окраины Курска и там распрощаться ко взаимному удовольствию. Решайте, молодой человек, и пора бы нам трогаться.

Давид думал не долго. Оставаться одному не хотелось страшно. Да и в Белгород ему нужно обязательно.

– Я еду с Вами - проговорил он.

– Вот и замечательно. Вы умеете править лошадью?

– Честно говоря, не особенно. То есть в детстве мне давали подержать поводья и покататься верхом на лошади, но назвать это умением я бы не решился.

– Понятно. Хорошо, забирайтесь в телегу. Кучером пока послужу я. Как это там... 'Когда я на почте служил ямщиком...'. Вставайте, юноша! Нас ждут великие дела!

Они поехали. Александр Иванович возницей оказался вполне опытным. После недолгих плутаний они обогнули Курск, не забираясь в город и выехали на дорогу, ведущую в Белгород. Обошлось без происшествий. Несколько раз их догоняли и обгоняли какие-то всадники или пешеходы. Но интереса к ним не выказывали.

Чтобы не привлекать внимания, они спрятали свои вещи, студенческую шинель и гражданское пальто под рогожей. Сами же надели армейские шинели, оставшиеся от прежних владельцев телеги. Шинель, доставшаяся Давиду, была неудобной. Рукава были короче на целый вершок, ноги путались из-за излишней длины, в плечах было тесно. Зато облик он приобрел самый заурядный, не бросающийся в глаза. Двухдневная щетина на лице вполне гармонировала с новой одеждой. Александр Иванович обул даже сапоги, снятые с покойника (Давид передернуло от самой мысли об этом). Обувь бывшего офицера, а Давид уже не сомневался в этом, тоже нашла место под рогожкой.

Ехали долго. Ночевали в лесу под телегой, по очереди охраняя себя от неожиданного вторжения. Обогнули большое село на дороге. Хотя и выглядело оно вполне мирным, сочли за благо не заезжать в него. Солнце уже давно перевалило за полдень и начало спускаться к горизонту, когда путники подъехали к кучке домов со странным названием Крапивенские дворы. Как объяснил Давиду спутник: здесь издавна останавливались странники, следующие на юг. Кроме обычных крестьянских занятий жители селили странников. Был здесь и трактир.

– Вот здесь сегодня и заночуем - бодро заявил Александр Иванович, когда телега подъехала к деревянному двухэтажному дому с вывеской и гостеприимно распахнутой дверью. Возле двери стоял рослый малый с не самым дружелюбным выражением лица. К нему и направился Александр Иванович.

– Добрый вечер!

– Добрый - угрюмо буркнул детина.

– А что, переночевать у вас можно, чтоб не очень дорого?

– Можно и переночевать - уже несколько более дружелюбно ответил местный служитель - заплати по рублику за постой и стол, да и живи.