Как мы грабили негодяя

В этот день Пит, с удивлением, увидел не одних только коренных жителей Коровьей Лепешки, но и роботов. Процессия в шафрановых лохмотьях медленно двигалась параллельным Питу курсом, выстукивая некий ритм по стальным, алюминиевым и пластиковым корпусам друг друга.

Это были боевые роботы, зараженные пацифистским вирусом. Они уже не могли выполнять боевые задачи, Флот и Армия выбросили инвалидов вон. Теперь, спустя столько лет после большой войны, роботы объединились под предводительством Его Святейшества Долой Лампы Девятого и образовали некое духовное общество, нечто вроде религиозного ордена. Дайджиизм и его адепты - дайджики - распространились по всей галактике.

Как-то Вин пытался растолковать Питу, почему обыкновенная переустановка жесткого диска из одного робота в другого может считаться реинкарнацией. И каким образом копирование отдельных элементов базовой программы Его Святейшества становится святым таинством.

Между прочим дайджикам во всем и всюду противостояли их злейшие противники - пейджики. Пит всегда говорил по этому поводу: не дай бог, начнутся межрелигиозные войны роботов, или реформация роботов.

Однако сегодня у него было отличное настроение, он благодушно посигналил объезжая странников и крикнул:

– Да не подсядут ваши батареи, железные люди!

Предводитель процессии сверкнул на Пита единственным окуляром (второй покрывала сеть мелких трещин) и сделал нетерпеливый жест:

– Проезжай, проезжай добрый гуманоид, не смущай нас ласковым словом.
– Потом он повернулся к роботам и благочинно проскрипел.
– Перезагрузимся братья!

Роботы остановились и прикрыли фотоэлементы фильтрами. "ОМ-м-м-м" - в такт загудели их жесткие диски.

Пит же весело усмехнулся и прибавил газа. До "Полной фляги" оставалось не больше полутора минут езды.

Машину он оставил за углом бара, в переулке, поближе к задней двери, все равно предстояло таскать уйму коробок с провизией, ящики с синегорловкой.

В выборе пищи Пит был неприхотлив, ел всё, что давали, поэтому собирался вытрясти из бармена не меньше шести коробок с рулиными куретами - грубой, но питательной солдатской еды. Ее приготовляли из мяса любых заготовленных животных во всех без исключения концах галактики. Можно было разогревать или употреблять холодной, намазывать на галеты или метать во врагов. Во всяком случае, одной порции хватало, чтобы боец оставался сытым примерно полдня.

Зала "Фляги" еще хранила утреннюю прохладу, предрассветный сумрак. Сельские парни вставали поздно в межсезонье, поэтому пара человек висевших на стойке вероятнее всего оставались здесь еще с предыдущего вечера. В одном углу заведения у окна за личным столом располагался, как обычно, господин Закон с высоким стаканом "Бульдозера". По диагонали, в противоположном углу, у выключенного музыкального агрегата раскладывала пасьянс официантка Джи Пи Симпсон.

Пит кивнул судье, улыбнулся и кивнул девушке, направился прямо к стойке. Бармен, увидев вошедшего, выставил на стойку маленькую стопку и налил 25 грамм синегорловки, большего Пит себе в последнее время не позволял.

– Как поживаете?
– вежливо поинтересовался Пит.
– Мой дорогой хозяин, похоже, сегодня я заберу свой выигрыш и более вас не потревожу.

Бармен убито вздохнул, убрал синегорловку и поставил перед Питом высокий стакан воды со льдом.

– Отчаливаете?!

– Похоже на то.

– Много ли закажите провизии?

– "Мастер Дюзи" ждет у задней двери.

Бармен умоляюще сложил ладони, затем достал из нагрудного кармана таблетки, проглотил пару. Спросил с надеждой:

– Не заинтересует ли вас партия яичного порошка?

– Вряд ли. Мне нужны рулиные куреты, большие коробки.

Бармен вновь умоляюще сложил ладони, добыл из-под стойки налитую рюмку синегорловки, проглотил.

Пит прервал паузу и продолжил:

– Так вот, я толкую о рулиных куретах...

В этот момент за окном бара, что выходило на городскую площадь, раздался визг тормозов. Видимо на площадь влетели на большой скорости сразу несколько машин. И это, судя по звуку, были не легковые машины, а крепкие грузовички с форсированными сердцами. Раздался рев нескольких клаксонов, созывавших народ на площадь. Посетители бара, хозяин, господин Закон, Пит, официантка Джи Пи Симпсон, пара других официанток спустившихся из верхних комнат, все приблизились к окну, стараясь понять, чем вызван этот не по вальдоски бешеный переполох.

Между тем посреди площади стояли, словно широко расставленные пальцы одной руки, пять грузовичков. Обычных для Вальдоса глайдеров-грузовичков с широкими сачками. В период Большой Дойки в такие сачки спрыгивают дояры со спин шерстистых икурукаякам. Над центральным грузовичком возвышался Гримбл во весь рост.

Вокруг суетились прихлебатели, часть из которых почему-то вдруг стала обегать по очереди дома, выходившие к площади. Один из нукеров влетел и во "Флягу". Это был совсем молодой паренек. Он был весь в пыли и совсем не владел собой. Видимо с ним произошло нечто такое, чего он и предположить не мог. Ввалившись в помещение, он несколько мгновений тупо моргал на столпившихся у окна, а потом заорал во всё горло:

– Эй! Идите, гляньте! Мы её поймали! Честно, идите, гляньте, а я других позову! Это же полный п...

В конце он прибавил совсем непечатное слово, заставившее поморщится не только женщин, но и судью.

– Ну что же, пойдем, посмотрим, что на этот раз натворил мистер Гримбл.
– Молвил судья, и они дружно вышли на площадь.

Тем временем на площади собралось изрядное количество публики. Внимание всех приковывал к себе один из сачков на грузовичке Гримбла, точнее его содержимое. Там лежал довольно большой тюк грязной ткани, причем ткани не простой, украшенной вышивкой и золотыми нитями. Без сомнений это была очень дорогая ткань, хотя её и безжалостно извозили всю в грязи и пыли.

Гримбл сиял словно один из тех убийц животных, которые называли себя спортсменами-охотниками и так любили фотографироваться на фоне только что убитых ради забавы антилоп.

– А ну-ка!
– распоряжался он, размахивая зажатым в руке кнутом.
– Ну-ка, сделайте круг, да отойдите немного, а то, не дай бог, схлопочите под горячую руку!

Нукеры, как могли, выполняли его приказы, расталкивая и строя народ, потом встали, тоже образовав нечто похожее на окружность, будто опасались, что тюк ткани вдруг вскочит на ноги и попытается сбежать.

– Так!
– рявкнул Гримбл, оглядывая подручных.
– Внимательно все!

Потом он повернул что-то в рукояти кнута, откинул его, приняв боевую стойку. Кивнул. Пара подручных осторожно приблизилась к сачку и быстро вывалила тюк на землю. И тут же они отскочили в сторону.

Народ, оживленно судачивший, чего еще мог поймать свирепый объездчик, увидев с какой опаской нукеры Гримбла обращаются с тюком, народ попятился назад. Многие дояры потащили из кобур оружие.

Тем временем Гримбл напряженно следил за тюком, переминаясь с ноги на ногу.