Как я сняла дракона

Но самым примечательным в образе Флорина был наряд. Яркие ткани, из которых он состоял, постоянно меняли цвета, как будто играли в прятки. В один миг его плащ переливался зелеными и золотыми нитями, в другой — превращался в буйство красных и оранжевых оттенков. Этот калейдоскоп красок был настолько выразительным и динамичным, что рябило в глазах.

Шаги Флорина были тяжелыми, но легкими, словно он мог в любой момент взмыть в небо. Его жизнерадостность была заразительна.

— Я тоже здесь! — провозгласил Флорин, широко улыбнувшись и с энтузиазмом расправив свои яркие лоскуты. — Ты сможешь снять меня вместе с этими тканями? Хотелось бы, чтобы они тоже попали в кадр!

Его глаза блестели от предвкушения. Я не смогла удержаться от смеха:

— Конечно, Флорин! Давай попробуем сотворить настоящий шедевр!

Меня охватило приятное возбуждение. Все вчерашние переживания, связанные с Таленом и тем странным чувством, что возникло по отношению к Миарфену, вдруг отступили на второй план. Я очутилась в своей стихии — творческом процессе, полном магии и вдохновения.

Первой моделью стала эльфийка. Ее волосы мерцали в звездном свете, создавая иллюзию, что они сами являются облаками, плывущими в небесах. Я сразу поняла, что хочу поместить Ниландру на цветочный фон, который подчеркнет ее природную красоту. Летающие цветы оказались подходящим выбором.

Я выбрала ракурс, с которого свет мягко касался лица Ниландры, подчеркивая чистую кожу и волшебный блеск ее глаз. Впервые в Эфемиросе мне пришло в голову, что не хватает солнечного контрового света: такое освещение придало бы снимку дополнительную свежесть и легкость, отразив чистоту эльфийской души.

— Подойди ближе к тем цветам, — попросила я, показав направление.

Ниландра плавно двинулась вперед, и ее лицо озарилось, как будто к эльфийке подключили какой-то источник. Мне даже не потребовалось выстраивать композицию: все сложилось само собой.

Когда я нажала кнопку спуска, пространство заполнилось сияющими искрами. Это были не обычные вспышки, а, скорее, обволакивающие световые волны, которые размеренно растекались по воздуху. «Эмоциональный фильтр» камеры установился на «Безмятежности».

Луми, следивший за процессом, немедленно подлетел к снимку, как только тот начал проявляться. Готовое изображение не спеша покачивалось, распространяя флюиды тишины и покоя.

— Ты сумела уловить ее внутренний свет! — восторженно выкрикнул он.

Эльфийка улыбнулась, и ее глаза засияли, отражая радость от результата съемки. Я ответила улыбкой и пригласила следующего участника — Душу Древа. Тут же задумалась, как лучше передать уникальность этого древнего дерева. Решила, что сегодня все идет своим чередом, и стоит довериться ходу событий.

— Просто оставайся самим собой, и я постараюсь отразить твою сущность, — сказала я.

Душа Древа утвердительно кивнуло, и его внушительное тело заняло свое место. Я отошла на несколько шагов назад и присела, выбирая нижнюю точку съемки. Ветви гостеприимно распахнулись, приветствуя меня.

В этот момент я сделала кадр, который отразил силу и умиротворенность, исходящие от самой природы. Фильтр отразил состояние одухотворенности, воплощенное в этом могущественном существе.

Когда наступила очередь Флорина, он буквально засиял цветами радуги, демонстрируя свои переливающиеся наряды. Я подошла поближе, наблюдая, как тролль кружится в своем веселом танце. Его одежда играла всеми оттенками спектра, а ткани струились во всех направлениях одновременно.

— Флорин, отлично! Главное — не останавливайся, продолжай двигаться плавно! — подбодрила я его.

Перемещения Флорина органично вписывались в окружающую среду, гармонически сочетаясь с природой. «Эмоциональный фильтр» точно зафиксировал состояние героя как «Счастье» — и как могло быть иначе? Свободные, беззаботные движения тролля и его искрометное настроение нашли отражение в кадре.

Глядя на получившиеся снимки, я ощутила прилив гордости. Фотографии были законченными произведениями искусства. Еще утром мне было трудно представить, как это все будет выглядеть на выставке. Но теперь я знала, что это будут не просто фотки, но живые моменты, отражающие, что Эфемирос — мир не только чудес, но и красивых душ.

Как только я собралась позвать следующую модель, краем глаза заметила, что к нам направляется Лирана. Легкой поступью она едва касалась земли, а золотистое платье в пол придавало облику особую грацию.

— И что здесь происходит?! — воскликнула она, остановившись и обвела внимательным взглядом наше собрание. — Видимо, я пропустила нечто удивительное!

Ее завораживающий голос мгновенно привлек внимание окружающих. Я предложила подруге присоединиться к нашей фотосессии, но Лирана вежливо отказалась:

— Нет, спасибо, Яра. Сегодня предпочту оставаться зрителем. Я же организатор, как-никак.

Лирана уселась на землю-облачко неподалеку и скрестила ноги, устроившись так, чтобы ничто не мешало ей наблюдать за происходящим. Мне было приятно, что Лирана решила остаться. Ее появление сделало атмосферу еще более вдохновляющей и наполненной магией.

Неожиданно ясность неба исчезла, уступив место густому мраку. Ветер поднялся, разбрасывая листья и сгибая ветви деревьев. Звезды, такие яркие всего минуту назад, теперь скрывались за плотной завесой.

Луми подлетел ко мне, его крылышки дрожали от напряжения. Мои нервы натянулись, как струны, страх поднимался волнами.

— Что случилось? — обратилась я к своим новым друзьям, стараясь сохранить спокойствие, хотя сердце неистово колотилось в груди.

— Не переживай, Яра, — произнесла Лирана, ее голос оставался удивительно ровным, несмотря на тревогу, читаемую во взгляде. — Похоже, это темные силы. Нам нужно поторопиться и укрыться.

— Давайте пока все зайдем ко мне, — предложила я, поворачиваясь в сторону купола.

Но мы не сделали и нескольких шагов. Внезапно небо страшно затрещало. Темнота начала сжимать пространство как в огромном кулаке. Вокруг нас образовался холодный вакуум. Ветер усилился, оборачиваясь диким вихрем, который грозил сорвать нас с места.

Я поняла, что до дома мы дойти не успеем.

Глава 17. Спасение

Буря обрушилась на нас с такой силой, что что мы едва смогли удержаться на ногах. Ветер завывал, как сотни голодных зверей, кружась вокруг нас и обвивая наши тела холодными объятиями. Звук, рвущийся из-за стремительно поднимающихся облаков, напоминал рык разъяренной стаи хищников. Сердце сжималось от ужаса.