Как я сняла дракона

Подавив в себе это внезапный порыв, я встретила взгляд Миарфена. В нем я заметила что-то вроде понимания. Возможно, он знал, какой эффект оказал на меня. Но, несмотря на это, правитель не воспользовался ситуацией, а просто ушел.

Я подошла к Серебряному Фениксу, и он расправил свои великолепные перья, приветствуя меня. Они сверкали, переливаясь оттенками серебра. Я позволила этому свету окутать меня. С каждым мгновением усталость и тревога уходили прочь, оставляя лишь умиротворение.

Феникс приблизился, и его клюв коснулся моего лба. В этот миг я уловила, как волны тепла охватывают меня, проникая глубже, чем когда-либо. Воздействие Феникса оказалось поистине чудодейственным.

Я открыла глаза и увидела, что мир вокруг изменился. Цвета стали ярче, звуки — чище, а воздух — легче. Я чувствовала себя обновленной, полной сил и готовности встретить любые вызовы, которые могут возникнуть на моем пути.

Ощутив, как реальность возвращается ко мне, я поспешила на лужайку, желая убедиться, что пространство восстановлено после нашествия темных сил. К моему удивлению, все выглядело ровно так, как и прежде: деревья нежно шелестели листьями, водяные мосты плавно пересекали острова, а звезды продолжали освещать небо мягким, спокойным светом. Поляна была пустынной, будто никто и никогда не нарушал ее покой.

Обратно в купол пока не хотелось — я устроилась возле дома, наслаждаясь видом прекрасного Эфемироса. Мои мысли вернулись к Миарфену — его черные глаза, огненное дыхание и, в то же время, глубокая тоска, скрытая за неприступной внешностью.

Ветерок ласково коснулся моего лица, приглашая забыть обо всем, что произошло. Но образ Миарфена не покидал меня. Его сила, пылкость, готовность защищать — все это переплеталось в моем сознании.

— Почему я скучаю по нему? — вырвалось у меня, и я обернулась к Луми, который уютно расположился на траве неподалеку от меня.

— Скучать — это вполне естественно, — пропищал мой питомец. — Между вами есть связь, которую ты пока не осознаешь, но она существует. Я ее почувствовал!

— Связь? — переспросила я. — И какого же рода? Только не начинай про то, что мне стоило тогда поехать по приглашению в его замок.

Луми вздохнул, его крылышки дрогнули.

— Я вижу, что после вашего разговора в доме ты как сама не своя, — по-доброму усмехнулся котафиз. — Что это, если не судьба? А как он целовал тебя… Ух! — Луми закатил глаза, вспоминая что-то невероятно волнующее. — У меня даже крылья затрепетали от такого накала страстей!

Котафиз покосился на меня с озорной искринкой. Я быстро огляделась вокруг, ища что-нибудь, чем можно было бы замахнуться на Луми, но ничего подходящего под рукой не оказалось. Тогда я нервно закусила губу, мысленно возвращаясь к тому моменту, когда Миарфен дотронулся до меня. Его сильные ладони, его взгляд, полный огня… Это было нечто большее, чем просто поцелуй. Но что именно? Я не имела понятия.

Каждый раз, когда я вспоминала этот миг, мое сердце билось чаще. Его руки держали меня так, словно боялись отпустить. А губы оставили след, который невозможно стереть.

— Да зачем я ему? — небрежно бросила я, стараясь подавить нарастающее волнение. — Он правитель, могущественное существо, а я… я просто фотограф. Да и вообще — он привык к одноразовым встречам, как я понимаю.

Луми подлетел ближе, его глаза стали серьезными.

— Яра, ты не просто фотограф. Ты — носитель магии, и это важно. Ты способна видеть то, что другие не могут. Ты зафиксировала душу Миарфена. Это дар, который не каждому дан. Именно поэтому ты связана с драконом. Он видит в тебе нечто, что его манит.

Меня впечатлила такая длинная речь от Луми. В его словах была логика. Каждый из нас имел свои тайны и свои печали — что на Земле, что в Эфемиросе. Может, я была первой, кому удалось случайно пробить его суровую оболочку? Эта мысль будоражила воображение. Хоть в чем-то я могла быть у него первой, да… Какие глупости лезли в мою голову, уму непостижимо.

Я кивнула:

— Пожалуй, ты прав.

Котафиз радостно подпрыгнул.

— Мне кажется, или ты давно не ела? — хитро прищурился он с улыбкой на мордочке.

Глава 19. Суп

С утра я успела перекусить только светящимися фруктами: те оставили сладковатое послевкусие, напоминающее о необычных дарах Эфемироса. Но и оно уже подошло к концу после активной фотосъемки, связанных с приходом темных сил переживаний и поцелуя Миарфена.

— Это точно, — хмыкнула я, чувствуя, как голод медленно, но верно захватывает мои ум и желудок.

Внутри все сжалось от предвкушения: я представила, какой пир я устрою для себя. Я уже вовсю была занята мыслями о том, какое блюдо выберу, как его приготовлю, каким будет каждый тающий во рту кусочек.

Я вновь вспомнила, как накануне готовила пасту. Это придало мне уверенности в том, что я справлюсь и на этот раз. Я сосредоточилась, обдумывая необходимые ингредиенты. Помидоры, морковь, лук… Я решила сделать бобовый суп — на Земле я его любила. Возвращение к кулинарии было для меня не просто рутиной, а настоящим ритуалом. Так было и в привычной жизни — а уж теперь так подавно.

Произнесенное заклинание открыло полку, и я замерла, пораженная увиденным зрелищем. Морковки, вместо того чтобы спокойно лежать рядами, двигались, будто живые существа. Их длинные туловища извивались в воздухе. Выглядело это так, будто они участвовали в каком-то странном, завораживающем танце.

Я проворно протянула руку и схватила одну из морковок. Она была почти невесомой, и, казалось, пульсировала в моей ладони. Когда я приблизила ее к лицу, ощутила едва уловимое движение — морковка дрожала, желая вырваться из моих пальцев и продолжить свой танец.

— Это танцующая морковь, — пояснил Луми. — Очень сладкая, но отлично подойдет для супа!

— О, как же вы хороши! — воскликнула я, с улыбкой глядя на игривые движения морковок. — Мне бы вашу гибкость и грациозность.

Морковь сопротивлялась и дергалась, пока я пыталась ее нарезать. Каждый кусок, отделенный от целого, взлетал вверх, терзаясь желанием снова присоединиться к своим танцующим собратьям.

Когда я наконец закончила с морковью, ко мне покатились луковицы. Они были совершенно необычными: вместо округлой формы каждая из них имела очертания звезды, а их поверхность слегка мерцала рассеянным светом. Внутри плода будто была заключена маленькая галактика.

— Звездные луковицы придадут супу глубину вкуса, — произнес Луми. — Они обладают уникальным ароматом, который раскрывается только при нагревании. Как баклажан, но особой энергии не жди, только вкус.

Звездные луковицы удивили не только своим обликом, но и отсутствием слезоточивости. Тонкие звездочки луковой мякоти рассыпались по доске, оставляя за собой лишь слабый золотистый след.