Катешизис

Время от времени, не взирая на место моего пребывания, невзирая на меня, левая рука моя, словно мне не принадлежащая, тянулась к нагрудному карману джинсовой рубашки, доставала оттуда записку с телефоном и вертела её у моих глаз. Звонок я откладывал и намеренно не вносил номер в память своего сотового. Пару раз я пытался выбросить записку, но из этого ничего не выходило. Я даже однажды её смял, но рука так и не смогла разжать пальцы, что бы дать возможность шарику скомканной бумаги упасть в мусорную корзину.

Казалось, мне не хотелось встречаться с Женей. Судя по тому, что звонка с её стороны не было – ей тоже. По прошествии нескольких дней после нашей встречи глупый самообман мне становился противнее всё больше. Мне хотелось быть с Наташей, имя женщины с которой я был недавно – Женя. Ев-ге-ни-я, как она сама сказала при нашем знакомстве. Конечно, они похожи, но это лишь внешнее сходство, говорил я себе. На самом деле, та с которой я был – другой человек, с другими мыслями, иной судьбой. Но с тем же запахом, с тем же теплом, исходящим от тела, с тем же цветом волос, с тем же голосом - отвечало что-то в глубине средостения. От таких споров меня и меня, становилось всё тягостней. Я использовал кого-то лишь ради удовлетворения своей собственной потребности любить и быть любимым!

— Ты подыхаешь, когда тебя никто не обожает?
– ехидно тявкал щенок.

— Да, да, подыхаю, - молча кивал я ему.

— И чего ты скулишь?
– Тявкал он. – Она ведь тоже тебя использует по аналогичной причине. Ведь ты тоже для неё Дима. Дима, а не Эдуард, понимаешь?

— Понятно, конечно, - отвечал я своему зоопарку, - но от этого ещё гаже.

Она позвонила сама через пару недель. На цветном дисплее сотового высветился её номер, сочетание цифр которого существовали в моей голове как неотъемлемая часть головного мозга. Поначалу знакомость цифр вызвала у меня ощущение de ja vju. Я поднёс телефон к уху и вздрогнул голос:

— Здравствуй, Эдик.

— Вот чёрт, я Эдик, - гавкнул я своему щенку.

— Прочему ты молчишь? – донеслось из трубки.

Она спрашивает, почему я молчу! Потому что ждал твоего звонка с нетерпением, потому что не мог тебе позвонить, чувствуя себя виноватым, потому что ты мне снилась каждую, ну или почти каждую ночь, потому что готов лететь к тебе сию минуту. Но…. так я всего лишь подумал. Подумал и не сказал.

— Простите, – Я сделал вид, словно не узнаю.

— Эдик, это Женя, Наташа в смысле.

Ужасно, она готова называться чужим именем! Что это, игра или?..

— Женя, прости, не узнал тебя, как твои дела?

— Нормально. Соскучилась.

УУ-УУ-УХ – эхом отозвался в сосуды мозга очередной удар сердца.

— Отлично, я тоже.

— Что значит «отлично», твою мать! – Затявкал щенок. – Ты что, не можешь вести себя по-человечески? Не будь мудаком, она позвонила не для того, что бы ты строил из себя папу римского. Она позвонила, потому что соскучилась.

Я был согласен со своим щенком, но с собой поделать ничего не мог.

— Увидимся?

— Конечно. Завтра. Сегодня у меня дела.

— Трус! Какие дела!? –надрывался в лае щенок.

— Да и у меня тоже, - помолчав, ответила Женя. – Завтра в девять у метро.

— У метро? – смутился я. – Может, я приду прямо к тебе домой?

— У метро романтичнее.

Бред какой-то, думалось мне. Кто мы?! Мы же просто любовники. Потрахались и разошлись. Какая ещё романтика?!

— Это же ты свистел мне вчера, что помимо секса тебе нужна ещё и любовь?! – рявкнул щенок.

— Не помню, - я мысленно пнул животное в направлении конуры.

Щенок, грустно махнув хвостом, исчез в темноте бессознательного.

— Хорошо, - ответил я в телефон, с сожалением думая, что до завтра не доживу.

Ночь я не спал. Бессонница, словно нелюбимая женщина в постели – противно, а никуда не денешься. Ленка за полмесяца привыкла к моим бдениям и реагировала на них спокойнее: тихо спала на краешке кровати. Под утро, когда я провалился в дрёму, мне приснился сон, словно на земле прекратились дожди, не стало морей и океанов, а оставшиеся в живых люди научились жрать песок вместо Н2О. Среди них был и я. Каждый раз, утоляя жажду, давясь оксидом кремния и мечтая о воде, я проклинал судьбу за то, что та не послала мне смерть.

По щелчку будильника я вскочил, тут же вышел на кухню и припал губами к обжигающей холодом струе воды из-под крана. Странно. Я ловил себя на мысли о том, что не испытывал жажды. Это было нечто напоминающее такую потребность, но дело было отнюдь не в воде, нечто другое томило где-то в глубине глотки. Я оставил Ленке записку, что домой не приеду, и ночевать буду на работе. Как она отреагирует – не задумывался.

Весь день я смотрел на часы, мысленно передвигая стрелки. Тренинг с персоналом закончил раньше на час. Пока все расходились с удивлённым видом и неудовлетворением, я быстро собрал портфель и вышел на улицу. Стрелки показывали пять, нужно было убить ещё четыре часа. Время не любит, когда его убивают и, огрызнувшись, может так нахлобучить, что мало не покажется. Но сейчас мне не было дела до мести со стороны четвёртого измерения.

В книжной лавке я купил томик Маларме. Сел за столик в кафе, заказал кофе и стал ждать. Стихи не воспринимались, я машинально пробегал глазами строфы, не понимая содержания и дымя сигареты одну за другой. Через час, передо мной стояло пять пустых чашек и полная пепельница окурков. Официантка, обслуживавшая меня, оказалась интеллектуалкой.

— Нравится? – Указала она глазами на книгу, уже лежавшую на столе в закрытом виде.

Я подумал, что, заведя с ней болтовню, смогу расстрелять ещё минут пятнадцать времени.

— М-м, в общем, не коленопреклонённый почитатель, но… - многозначительно пожал я плечами.

Девушка была симпатичной особой. Одетая в короткое платье и белый передник, она размеренно, плавными движениями убирала со стола чашки.

— Я, наверное, тоже, - проговорила она.

— Отлично, у нас много общего.

Девушка улыбнулась.

— Я закончила. Пришла моя напарница. У меня встреча через два часа, их нужно как-то убить. А шляться по городу не хочется. Я посижу здесь, с вами. Думаю, вы непротив.

— У нас больше общего, чем я думал две секунды назад. Мы будем отличной расстрельной командой.

— Какой командой? – переспросила девушка.

— Ай, не обращайте внимания, - махнул я рукой, - конечно, приходите, я буду ждать. Кофе закажем вашей сменщице.

Минут через пять, она подошла к столику. Её волосы были распущены. Платье, бронзового цвета, ничуть не длиннее чем рабочая одежда. Она едва улыбнулась. Я указал ей на стул.

— Почему Маларме? – спросила девушка, закурив.