Киноварь

Пьетро развернул Ванду к себе лицом и осторожно коснулся пальцами разбитой губы. Девушка поморщилась. Пьетро поцеловал её в бровь, поправляя спутанные волосы.

– Простишь меня?

Сестра молчала, смотря куда-то за плечо брата.

– Настанет время, ты повзрослеешь и уйдёшь к другой девушке, — вдруг сказала Ванда, буквально царапая Пьетро за плечо. Он удивлённо взглянул на неё и не нашёлся, что ответить. — Мы не всегда будем вместе. У тебя будет семья и у меня будет семья.

Пьетро склонил голову, прислушиваясь к тихому шелесту листьев. Он старался, но никак не мог представить Ванду взрослой, тридцатилетней женщиной, которая готовит мужу обед и ласково улыбается своим детям. От одной только мысли у него недовольно заворочалась внутри ревность.

– Я не…

– Не надо ничего говорить. Давай просто помолчим, — прошептала Ванда и уткнулась ему лбом в шею. — Лучше накорми меня. Я дико голодная.

В тот раз они не разговаривали ровно три дня. И Пьетро не хотел, чтобы это повторилось.

Растоптав подлую гордость, он кинулся обратно в Сеул. Ноги сами несли его в нужное место, у него словно второе дыхание открылось, от усталости не было и следа. Он нужен был Ванде: она нуждалась в нём также, как он нуждался в ней.

Он радостно влетел в ангар, не заметив ничего подозрительно у входа, и улыбка медленно сползла с его лица: ангар был пуст. И никак признаков жизни. И звенящая тишина, лишь ветер трепал железную обшивку стены.

– Ванда?

Голос прозвучал одиноко и звонко, эхом раскатился у потолка и вернулся. Вернулся как вернулся блудный брат. А сестры не было. Пьетро обежал ангар, заглядывая под каждую коробку, и остановившись, чертыхнулся. Ванда ушла, и он теперь даже не знал, где она. От отчаяния хотелось выть и царапать ногтями стены. Пьетро в ярости пнул какой-то бак и вдруг от дикой боли, пронзившей правое бедро, рухнул наземь и завопил. Он ошалело смотрел на стрелу, торчащую из ноги, и сжимал до скрежета зубы, перекатываясь по полу.

– Попался, птенчик, — раздался голос над потолком, и, превозмогая боль, Пьетро поднял голову и увидел Соколиного глаза.

========== Глава 3 ==========

Ванда вытерла слёзы и вышла из комнаты, щурясь от слишком яркого света. Новый ангар, ещё больше и просторней, находился за городом столицы, и сейчас шум в нём был просто невыносимый. Дроны сновали туда-сюда, мимо проносились части новых роботов, пахло машинным маслом и раскаленным металлом. Её комната находилась на втором этаже, и теперь Ванда могла видеть всё, что творится в цехе.

– Позавтракай, — девушка вздрогнула, когда сквозь прутья перил пролезла металлическая рука и показалась голова Альтрона. Он протягивал ей яблоко.

– Спасибо, — Ванда кивнула и приняла фрукт, но есть ей не хотелось.

– Как спалось?

– Нормально.

– Опять мучили кошмары?

Ванда неопределённо пожала плечами и вздохнула, подходя ближе. Альтрон внимательно смотрел на неё своими огромными красными глазами.

– Сколько ещё тебе осталось?

– Пару дней, не больше. Осталось сделать ещё роботов, по назначению использовать оставшийся вибраниум. Попытаться вновь отыскать регенератор. Радует хотя бы то, что и Мстители не смогли его найти. Наверно, течение унесло.

Ванда снова кивнула и присела на корточки, чтобы удобнее было видеть Альтрона. Она протянула руку и коснулась его головы. Ей показалось, что робот вздрогнул.

– Можно тебя спросить?

– Угу.

– А тебе не жаль их? Людей, — пояснила Ванда, когда Альтрон недоумённо взглянул на неё. — У каждого из них есть семьи, любимые люди, увлечения, мечты. Ты говорил, что мог бы дать им шанс. Но ведь человечество даже не знает, что ты готовишь. Неужели тебе не хочется предупредить их? Сказать, что они еще в состоянии измениться? У тебя нет такого желания?

Альтрон перехватил её руку и легонько сжал запястье.

– В прошлый раз тебе было всё равно, — заметил он.

– Я просто много размышляла с тех пор, как… Пьетро ушел.

– Тебе тяжело без него.

– Мы всегда были вместе, редко расставались и сейчас… — Ванда подавила вздох и отвернулась, боясь, что робот увидит её слёзы.

– Ты жалеешь, что осталось со мной? — поинтересовался Альтрон, и Ванда поёжилась от его пристального взгляда. Она покачала головой, хотя сомнения уже давно поселились в её душе. Она жалела, что так и не уговорила Пьетро остаться. Что с братом? Где он? В порядке ли?

— Ты можешь… ты можешь немного повременить со своими планами? — жалобно попросила девушка. — До тех пор, пока Пьетро не вернётся. Я знаю, он придёт. Я чувствую. Альтрон, пожалуйста, хотя бы попробуй его отыскать. У тебя же есть доступ ко всем камерам слежения по всему свету. Вдруг он попадет в поле их зрения? Вдруг. Я просто не хочу, чтобы, когда ты уничтожил мир, Пьетро был со всеми этими людьми. Я хочу, чтобы он был рядом.

Альтрон ласково поправил девушке волосы и кивнул:

– Я постараюсь, но ничего не обещаю.

Ванда всхлипнула и резко встала, отчего у неё закружилась голова и ей пришлось вцепиться в перила. Яблоко выскользнуло из рук и с грохотом покатилось по ступенькам вниз.

– Я прогуляюсь? — тихо спросила Ванда, чувствуя, что больше не может находиться в этом месте и её просто тошнит от жуткого запаха металла.

– Конечно. Только оденься потеплее, сегодня на улице холодно.

***

На улице действительно было прохладно. Роясь в дорожной сумке в поисках кофты, Ванда обнаружила в потайном кармашке пачку сигарет. Тех самых, что спрятал Пьетро. Девушка прижала пачку к груди и выскользнула из ангара, едва сдерживая рвущийся из горла крик. Она долго плакала, сидя на холодной земле в одних полосатых гольфах, и шептала про себя:

– Пьетро, миленький, пожалуйста, я умоляю тебя, вернись ко мне, прошу…

Её мольбы сжигали воздух и дышать становилось невыносимо. Ванда обхватила плечи руками, дрожа то ли из-за промозглого ветра, то ли из-за отчаяния. Она представляла себе брата и то, как в его голове вспыхивала навязчивая мысль о том, что стоит вернуться. Немедленно. Она не знала, работает ли её сила на расстоянии, и от этого было ещё хуже.

Ей уже не хотелось ничего делать: ни плакать, ни есть и ни спать. Она лишь прокручивала в голове образ брата и курила, курила, курила, устало наблюдая за тем, как сизый дым вырывается из её легких, как пламя на кончике сигареты вдруг внезапно ярко вспыхивает и её пальцы обугливаются. Вскрикнув, девушка отбросила сигарету и удивлённо уставилась на свои пальцы. Чёрный лак чуть потрескался на ногтях, но больше никаких повреждений не было.

– Что это, чёрт возьми, было? — в ужасе подумала она, и оглянулась.

Без кофты, которую она забыла надеть, было невыносимо холодно, но возвращаться Ванда не собиралась. Она сделал было шаг в сторону ангара и тут же отступила назад на два.

А что если сбежать? Подальше от Альтрона и его глупой затеи? Поближе к Пьетро и родному теплу? Вот только куда?

Ванда вздохнула и вернулась назад.

***

– Зря ты заартачился разговаривать с Клинтом. Он намного добрее меня.

Голос у Старка был серьёзный, твёрдый, непоколебимый. И такой ненавистный. Пьетро сжал кулаки и еле сдержался оттого, чтобы не вскочить с кровати. Нога всё ещё страшно болела, он не мог нормально ходить, не то что бегать. От любого движения бедро начинало ныть, и Пьетро с трудом переводил дыхание, стараясь не думать о боли. Две противоположные стены комнаты были стеклянными. Одно окно было c видом на город, тёмный и мрачный. Так, по крайней мере, казалось ночью, когда город был освещён фонарями, кричащими вывесками и сотней зажжённых окон в многоэтажках. С другой стороны стеклянной стены стоял Старк и криво усмехался.