Когда она влюбляется

— Правда?

— Меня не смущает, что ты не должен был...

— О, но я должен был. Я просто выполнял свою чертову работу.

— Почему ты не попросил кого-нибудь другого присмотреть за мной? Кого-нибудь из персонала?

— Попросил. А через пять минут после моего ухода ты проснулась от плача. Ты была безутешна. Персонал позвал меня обратно. Мне потребовалось полчаса, чтобы тебя успокоить.

Это лишило меня дара речи.

Моя нижняя губа неловко дрожит, пока я пытаюсь осмыслить то, что он мне только что сказал. Ему пришлось утешать меня полчаса, пока я плакала? Неужели я мысленно превратилась в пятилетнего ребенка?

Что, черт возьми, со мной не так?

— Ты все время говорила, что не хочешь быть одна.

Горький вкус наполнил мой рот.

Я ненавижу одиночество. Это пугает меня.

Я даже не знаю, почему. Возможно, это какой-то случай из моего детства, который я не могу вспомнить. У меня не так много четких воспоминаний о детстве.

И вот я пережила один из своих страхов, когда Рас наблюдал за мной из первого ряда.

Но он не просто наблюдал.

Он помогал мне, не отходил от меня целых два дня, и хотя я не могу вспомнить всего, я помню достаточно.

Его нежные прикосновения к моей коже. Его успокаивающие слова, когда мне было страшно.

Его знакомый запах.

Я закрываю лицо ладонями, и тут на меня обрушивается понимание.

Я больше не ненавижу этого человека.

ГЛАВА 13

ДЖ

ЕММА

— Джемма?

Я моргаю, выходя из своего транса. Рас держит дверь машины открытой, его рука протянута, а выражение лица вопросительное. Наверное, ему интересно, что творится у меня в голове. Если бы он только знал.

— Мы приехали.

Мне требуется мгновение, чтобы осознать тот факт, что мы находимся на подземной парковке.

— О.

Я протягиваю ему руку, и его теплая хватка заглатывает ее за ту секунду, которая понадобилась мне, чтобы выпрыгнуть из машины. Под кожей что-то слегка зазвенело, и я вздрогнула.

— Пойдем. Это займет всего минуту.

Я разжимаю руку и следую за ним.

Когда мы проходим через стоянку, мимо нас проходит мужчина с седыми волосами и табличкой с именем. Когда он видит Раса, его лицо расплывается в улыбке, и он машет рукой. Они обмениваются несколькими дружескими фразами на испанском, и Рас смеется над тем, что говорит мужчина. В уголках его глаз появляются морщинки, и все его лицо озаряется.

Это... разрушительно.

Сердце замирает в груди.

Господи Иисусе. Что со мной не так? Тот факт, что Рас красив, никогда не оставалось для меня незамеченным, но мне всегда удавалось не обращать на это внимания. Обычно я отфильтровывала эту его часть от своего сознания.

Последние несколько дней, видимо, сломали этот фильтр.

— Ты идешь?

Я поднимаю голову и вижу, как Рас вскидывает на меня бровь. — Да.

Мы подходим к лифту, и Рас жестом показывает, чтобы я вошел первым. Он использует брелок, нажимает на кнопку с надписью "А" и встает рядом со мной.

— Что означает "А"?

— Атико.

— А что это такое? Пентхаус?

— Да.

— Шикарно. Много гостей?

— Бывало.

Лифт движется с леденящей душу скоростью, давая мне достаточно времени, чтобы насладиться неловкостью между нами. Я могу больше не ненавидеть его, но Рас, похоже, намерен провести между нами четкую границу.

Никогда не думала, что скажу это, но я скучаю по подшучиванию. Это было намного лучше, чем это холодное безразличие.

Бицепс Раса прижимается к моей руке. Его запах заполняет крошечное пространство.

Ваниль. Шоколад. Жженое дерево.

В животе что-то сжимается. Почему он должен так хорошо пахнуть?

Я перекатываю подол рубашки между кончиками пальцев и бросаю на него косой взгляд.

Он не смотрит на меня. Он сосредоточен на дверях лифта, и на его шее пульсирует толстая жилка.

Когда я отпускаю рубашку и случайно снова задеваю его руку, его челюсть напрягается.

Дзинь.

Дверь открывается, и мы оба двигаемся одновременно.

Наши тела сталкиваются.

— Черт...

— Прости...

Большие ладони обхватывают мои плечи, поддерживая меня. Наши глаза встречаются. В его глазах вспыхивают какие-то посторонние эмоции, которые он быстро убирает.

— Давай. — Он подталкивает меня вперед, прикоснувшись к моей спине.

Я чувствую легкое головокружение, когда мы шагаем прямо на его место.

У меня перехватывает дыхание. Квартира занимает весь этаж, но меня поражает не ее огромная площадь. А вид из окна. По ту сторону стеклянных окон от пола до потолка раскинулось Средиземное море, а полуостров обхватывает его, словно мягкими объятиями.

Я прохожу через гостиную открытой планировки и останавливаюсь перед окном. Прямо под окном - длинная набережная с велосипедистами и пешеходами, снующими между магазинами. Здесь же расположены рестораны под открытым небом, узкий пляж с несколькими группами молодых людей, которые пьют пиво и нежатся на солнце. Один парень фотографирует свою девушку, а она позирует, как фотомодель.

Я оборачиваюсь и вижу, как Рас моет руки в кухонной раковине.

— Тебе нужно поесть перед вылетом, — говорит он, глядя на меня.

— Я не голодна.

Он вытирает руки о клетчатое кухонное полотенце, затем открывает холодильник и достает из него пакет, похоже, полный продуктов.

Внутри - куча вещей, которые он быстро выкладывает на прилавок.

Фрукты, батончики, йогурт, крекеры и пачка жевательных мишек. Настоящих, а не тех, что мама иногда разрешает мне покупать в магазине.

— Выбери что-нибудь.

Я подхожу к прилавку и беру жевательные мишки. — Спасибо.

Его глаза сужаются. — Джемма.

— Что? Ты сказал выбрать что-нибудь, и я выбрала.

Он выхватывает у меня из рук жевательные мишки. — Ты можешь их съесть, но только после того, как съешь что-нибудь питательное. Ты потеряла много питательных веществ из-за своего жука.

— Неужели твои должностные обязанности простираются так далеко?

Он проводит языком по верхней губе, качает головой, открывает ящик и берет оттуда ложку. — Да, к сожалению, она охватывает все виды необычных сценариев.

Он берет чашку с персиковым йогуртом.