Когда она влюбляется

Он помогает мне сесть в машину. Я откидываю голову назад на подголовник и сосредотачиваюсь на дыхании. Ладони прижимаются к мягкой коже сиденья. Хорошая машина. Не хотелось бы, чтобы меня в ней стошнило, даже если она принадлежит Расу.

Открывается другая дверь, и Рас садится. Он тянется ко мне, его запах надолго окутывает меня, пока он пристегивает ремень безопасности.

— Ваниль. Шоколад. Жженое дерево, — бормочу я, пытаясь отвлечься от желания броситься в воду.

Он смотрит на меня с глубокой озабоченностью. Он достаточно близко, чтобы я могла пересчитать его дурацкие длинные ресницы. — У тебя галлюцинации?

— Может быть, — прохрипела я. Я не собираюсь признаваться ему в том, что просто регистрировала его запах.

Щелчок.

Он отодвигается, его рука нежно касается моей талии. — Мы всего в десяти минутах езды. Держись, хорошо?

— Угу.

Мои пальцы сжимают ремень безопасности, его узкая сторона впивается в мою ладонь.

Машина начинает двигаться. — Тебе нужна музыка?

Я качаю головой.

— Хочешь поговорить?

— Просто веди машину.

— Хорошо.

Его голос терпелив. Странно, что он говорит со мной вот так, без насмешливой нотки в его тоне.

Эта дорога неровная. Я знаю это потому, что после церемонии в соборе мы вернулись в дом, чтобы переодеться перед поездкой в ресторан. Рас ведет машину аккуратно, но все равно каждые несколько минут машина подпрыгивает, и мне приходится прижимать ладонь ко рту.

— О Боже, — простонала я.

— Я остановлюсь.

— Нет, просто довези меня до дома.

К тому времени, как мы приехали, я уже вспотела, а спина прилипла к кожаному сиденью. Рас подъезжает к гостевому дому, выпрыгивает из машины и появляется рядом со мной.

— Хорошо, я тебя держу, — говорит он, снова обнимая меня. Я жалобно стону и позволяю ему практически на руках занести меня в дом и поднять в спальню, которую мы делим с Клео.

Я направляю его к двери, ведущей в ванную.

— Что тебе нужно? — окликает он меня.

Я шлепаю ладонью по дверному косяку и смотрю на него через плечо. — Ничего. Ты уже достаточно сделал.

Он нахмуривает брови. — Тебе нужен врач.

— Нет. Мне нужно, чтобы ты ушел.

Последнее, что мне сейчас нужно, это чтобы Рас наблюдал за тем, как меня рвет на части.

Он бросает на меня слегка уязвленный взгляд.

— Прощай, Рас.

Я проскальзываю в ванную и запираю дверь.

ГЛАВА 10

РАС

Кровать Джеммы издает тихий стон протеста, когда я сажусь на ее край, как будто пытается сказать мне, что меня здесь быть не должно.

Очень жаль. Я не уйду. Велика вероятность, что она потеряет сознание по дороге из ванной в постель. Джемма может ненавидеть меня сколько угодно, но пока она находится на нашей территории, ее благополучие - моя ответственность.

Я должна был раньше понять, что у нее жар. Может быть, именно поэтому она не дала мне ни единой чертовой передышки, пока я пытался извиниться.

Желание.

Вот в чем дело. Тот поцелуй на кухне был из ряда вон выходящим. Не каждый день я признаю себя мудаком, но тут уж ничего не поделаешь. Я не должен был этого делать.

Она права. Если бы нас кто-нибудь увидел, это имело бы серьезные последствия. Дем был бы поставлен в очень неудобное положение, а наши теплые отношения с Гарцоло оказались бы под угрозой.

Мне следовало бы знать, что лучше.

Но в те минуты, проведенные на кухне, я забыл о себе.

То, что я слушал, как она оправдывает свой брак перед Вэл, вызвало во мне что-то темное.

Одно только воспоминание об этом вызывает у меня ощущение ползания по коже. В том, как она говорила о своих родителях, было что-то неправильное.

Неужели она до сих пор верит в их бредни, даже после того, что они сделали с Вэл?

Меня от этого тошнит.

Я считала Джемму умной. Мнительной. Смелой.

Но когда я слушал этот разговор, все это не укладывалось в голове. Она была твердолобой и так настаивала на своей роли в театре Гарцоло, что я не мог отделаться от ощущения, что я неправильно ее понял.

Она как будто носит все эти маски и меняет их в зависимости от того, кто ее окружает.

Я хочу узнать, кто она под всеми этими масками.

Но принуждать ее к поцелую было неправильно.

Моя грудь сжимается при воспоминании о том, как отвратительно она выглядела после этого. Что, черт возьми, со мной не так? Я никогда раньше не делал этого с женщинами. Даже не думал об этом, пока не встретил Джемму, которая, как я начинаю понимать, обладает какой-то уникальной способностью проникать мне под кожу.

В дверь доносится звук ее сильного рвотного позыва.

Черт. Это звучит ужасно.

Я встаю и спускаюсь вниз, чтобы взять на кухне аптечку. Если таблетки не помогут, я вызову ей врача. Я не хочу рисковать. Я знаю, что забота о ней сейчас не оправдает меня в ее глазах, но я не позволю ей страдать без необходимости.

С таблетками в руках я возвращаюсь в ее спальню. Пока я отправляю быстрое сообщение Дему и Наполетано, чтобы они знали, что я покинул вечеринку и отвез Джемму домой, потому что она неважно себя чувствует. После минутного раздумья я решаю не упоминать о том, как она больна. Дем и Вэл заслуживают того, чтобы насладиться своим вечером. К тому же я беру ситуацию на себя.

Дверь открывается как раз в тот момент, когда я нажимаю кнопку "Отправить".

Выходит Джемма в голубой пижаме, и когда она понимает, что я все еще здесь, ее усталые глаза сужаются. — Рас, что ты делаешь? Я же сказала тебе уйти.

Ее кожа имеет серый оттенок, а ладонь она крепко прижимает к животу. Что-то сжимается у меня в груди. Она выглядит несчастной.

— Я не оставлю тебя, пока ты в таком состоянии, — говорю я. — Вот, возьми.

Я встаю и протягиваю ей пузырек с таблетками.

Она выхватывает его у меня из рук и опускается на кровать, занимая мое прежнее место. — Ты уйдешь, если я приму их?

— Возможно. Вот вода.

Я смотрю, как она глотает две розовые таблетки и запивает их небольшим глотком из бутылки с водой. Она гримасничает, очаровательно морща нос. — Даже вода сейчас отвратительна на вкус.

— Ты, наверное, подцепила где-то заразу.

Она возвращает мне бутылку и со стоном встает на ноги. — Наверное. Думаю, это могла быть рыба.

— Сядь обратно. Ты практически качаешься.