Комментарии к русскому переводу романа Ярослава Гашека «Похождения бравого солдата Швейка»

С. 293

Вы читали в «Национальной политике» о поручике артиллерии Бергере

«Национальная политика» – см. комм., ч. 1, гл. 2, с. 43.

Посмертно награжден золотой медалью «За храбрость»

Золотая медаль за храбрость – см. комм., ч. 1, гл. 14, с. 195. По поводу оказанной поручику чести непреклонный блогер D-1945 как-то заметил:

Золотой медалью «За храбрость» на тот момент (1914–1915) поручик награжден быть не мог, медаль «За храбрость» – она солдатская. Офицеры стали ею награждаться лишь с 1916 года с особой буквой «К» на ленте. Кстати, в Российской империи в то же время стали награждать Георгиевским крестом офицеров, также с особой отметкой на ленте – лавровой жестяной веточкой.

С. 295

Установлено, что среди них есть много русских чехов

См. комм, о чехах на русской Волини, ч. 2, гл. 1, с. 266.

С. 296

инструкция для платных осведомителей из местного населения, зачисленных на службу при жандармском отделении.

В оригинале: zac'islen'e na sluzbe pri cetnick'e stanici, где зачисленные (zac'islen'e), еще один русизм из лексикона бывшего комиссара Ярослава Романовича. Правильно по-чешски – prijmout, zaradit. Миколаш Затовканюк (MZ 1981) в своей замечательной статье приводит пример этого же русизма в тексте еще одно «русского» чеха-писателя Рудольфа Медека: «rechnung» je zac'isl'i na stravu… — «rechnung» – зачисление на довольствие. См. также комм., ч. 1, гл. 14, 197 и 198 и ч. 2, гл. 2, с. 278.

Утопая в массе этих изобретений австрийского министерства внутренних дел, вахмистр Фландерка имел огромное количество «хвостов».

В оригинале «хвосты» – немецкий дериват restu. Комм, к этому слову и его переводу: ч. 1, гл. 9, с. 117.

С. 297

ибо к тому времени в его голове не будет хватать многих винтиков,

В оригинале диапазон вариантов шире – ponevadz bude m'it bud о kolecko v'ic, nebo m'in, то есть, «к тому времени у него в голове будет либо на шарик больше, либо на шарик меньше».

С. 298

Придя к заключению, что невозможно завербовать кого-нибудь оттуда, где начинается Блата, потому что там весь народ меднолобый

Блата – Blata (Blatsko), буквально Болота, Трясина. Так называется из-за некогда многочисленных, но давным-давно уже осушенных болот равнинная часть южной Чехии, простирающаяся от городов Собеслав (Sobeslav) и Весели над Лужницей (Vesel'i nad Luznic'i) на севере до Ческих Будейовиц (Cesk'e Budejovice) на юге и от Тына над Влтавой (T'yna nad Vltavou) на западе до Йндржихова Градца (Jindrichuv Hradec) на востоке. Вотчина Шварценбергов.

Местные жители традиционно считаются неуступчивыми упрямцами. Поэтому меднолобые, в оригинале: tvrd'a palice.

взять к себе на службу деревенского подпаска по прозванию Пепка-Прыгни

Не совсем понятно, почему деревенский пастух pas'ak (sluzbu obecn'iho pas'aka) Гашека потерял самостоятельность и стал у ПГБ ниже званием – подпасок.

Пепка, Пепик (Pepik) – уменьшительное от Йозеф. Дурачок-пастух – тезка бравого солдата Швейка и отца Ярослава Гашека. В ПГБ 1929 был Петькой.

— Знаешь, Пепка, кто такой «старик Прогулкин»?

Старик Прогулкин (starej Proch'azka) – смешная игра слов, связанная с тем, что Proch'azka в чешском это и прогулка, и одна из самых распространенных фамилий Прохазка. Как это прозвище прилепилось к императору Францу Иосифу, не может толком объяснить никто. Долгое время бесспорной считалась версия о том, что ее появление связано с подписью к газетной фотографии «Прогулка на мосту» (Proch'azka nа moste), изображавшей прогулку императора со свитой по новому, только что открытому мосту Франца Иосифа в Праге, ныне мост Легии (см. комм., ч. 1, гл. 2, с. 44). Такая фотография, работы отца основателя чешской репортажной фотографии Рудольфа Брунера-Дворжака (Rudolf Bruner-Dvor'ak, 1864–1921), датированная 1901 годом, действительно существует, фигура императора в белом парадном кителе с широкой орденской лентой и плюмажем над головой, на фоне оравы мужчин в черных тройках и штатских котелках, сразу бросается в глаза. Чего нельзя сказать о легендарном заголовке. Никто из исследователей вопроса так и не смог отыскать эту судьбоносную подпись в пражских газетах тех дней. Долгое время под подозрением был «Пражский иллюстрированный курьер» («Prazsk'y illustrovan'y kur'yr») Яна Баштыра (Jan Bast'yr), однако, увы, материалы, Йомара Хонси, просмотревшего и отсканировавшего не так давно все номера «Курьера», в которых освещался императорский визит в Прагу 1901 года, ни нужного фото, ни требуемой надписи на страницах этого издания не выявили. Следующему исследователю вопроса предстоит теперь переворошить подшивки не одной конкретной, а всех популярных газет и издания июня 1901-го. У тех же, кто никогда не видел нужды в этом, существует другая легенда о давнем глашатае по фамилии Прохазка, который с середины восемнадцатого века разъезжал по улицам города на коне, объявляя о скором появлении кортежа императора, таким образом, по мнению некоторых историков, имя слуги перенеслось на императора. К сожалению, и у этой ныне популярной версии нет покуда документальных подтверждений.

Меня же простой просмотр старых номеров «Пражского иллюстрированного курьера», отсканированных Йомаром, навел на мысль о том, что заголовка такого и не надо было. Череда бесконечных фото Франца Иосифа, из номера в номер, целых три один за другим с кратким перекуром, 161, 162 и 164, гуляющего и чего-то разглядывающего то тут, то там в самых разных концах Праги сама собой, естественным образом рождает образ фланера и зеваки. Старого Прохазки. Старика Прогулкина.

В любом случае важнее происхождения прозвища его реальное смысловое наполнение и значение. Об этом пишет Ярда Шерак (JS 2010), замечая, что прозвище Старик Прогулкин, несмотря на официальный статус оскорбления чести и достоинства Его Величества, на деле вовсе не имело какого-то особого, намеренно унижающего или оскорбляющего оттенка, а было элементарной и по здравому рассуждению совершенно необидной фамильярностью со стороны подданных венского государя. Что равно справедливо и в отношении другого прозвища Франца Иосифа Первого, имевшего хождение среди чехов – Франта Пепик Едничка (Franta Pep'ik Jednicka).

С. 299

жесткая постель, одиночка и три дня в неделю на хлеб и воду.

В оригинале: наказан жесткими нарами в одиночке и тремя днями поста (Byl za to disciplin'arne potrest'an tvrd'ym luzkem o samovazbe a demi posty), то есть три дня вообще на одной воде.

«Видать, наши в Сербии опять обделались – вахмистр сегодня больно молчаливый».

В оригинале чуть-чуть посильнее – «просрали» (Nasi to zas nekde v Srbsku prosrali). В ПГБ 1929 c отточиями: «Наши опять, должно, в Сербии п…». См. комм., ч. 2, гл. 1, с. 263.

С. 300

«Ишь ты какой, — снова подумал вахмистр. — Небось решил вывернуться!» — и выпалил, как из сорокадвухсантиметровки.

Сорокадвухсантиметровка – это знаменитая австрийская гаубица 42 cm L/15 K"ustenhaubitze М. 14, производившаяся на заводах Шкода (Skoda) в Пльзене, самая мощная пушка из всех когда-либо стоявших на вооружении Австро-Венгрии (вес 105 тонн, длина ствола 6,29 метров, дальность стрельбы 14 километров, обслуживающий расчет 27 человек). По своим параметрам ближайшая родственница немецкой Большой Берты. Первоначально была сконструирована как орудие береговой обороны, способное пробивать броню самых лучших тогдашних броненосцев, и первое из произведенных орудий действительно было вмонитровано вместе с поворотной платформой в скалу у австрийского адриатического порта Пула (Pula, на императорских и королевских военных картах итальянский вариант названия порта – Pоla).

Однако из-за того, что никакие вражеские дредноуты австрийскими портами после начала войны не заинтересовались, вторую серийную сорокадвухсантиметровую пушку было решено установить уже на железнодорожную платформу и применить на суше. Первый снаряд этого монстра австрийской артиллерии (весом более тонны – 1020 кг) был выпущен в январе 1915 года при осаде железнодорожной станции Тарнов на восточном фронте. Феерический эффект выстрела монстра сделал для целого поколения (ZA 1953) выражение «бахнуть из сорокадвухсантиметровки» синонимом ошеломляющей неожиданности.

С. 301

— Утром мы отвезем вас в Писек, — проронил он как бы невзначай. — Вы были когда-нибудь в Писеке?

— В тысяча девятьсот десятом году на императорских маневрах.

Детально исследовавшие вопрос Годик и Ланда (HL 1998) подтверждают как сам факт проведения больших маневров у Писека в 1910 году, так и участие в них 91-го пехотного полка.

См. также комм, по поводу участия бравого солдата в предвоенных ученьях австро-венгерской армии, ч. 3, гл. 3, с. 160.