Контракт с подонком
Шрифт:
– Потому что сирота, - простецки разводит руками Виктор Иванович.
– Ясно...
– понимающе кивает Одинцов, глядя мне в глаза.
– Ну всё, Андрей Григорьевич, - жмут руки.
– До встречи.
Одинцов тянет руку мне, пожимаю. Долго держит.
– Макс...
– кивает мне Виктор Иванович.
Выхожу следом за ним.
– Ты смотри ушлый какой! Чего он к тебе прицепился?
– А... мм...
– На ходу подмётки рвут! Специалистов перекупают. Акулы! А ты не дёргайся, я тебе зарплату повышу. Хороший ты пацан. Соображаешь.
–
– Жене подарок купишь. В ресторан сводишь.
– Было бы неплохо!
Покупаю для Ланы букет. Телефон я ее так и не взял, поэтому пишу записку от руки на французском. Софья Алексеевна заставляет ее учить, я уверен. Пусть будет практика.
Пишу в стиле Наполеона Жозефине.
“Дорогая моя Мелания, падение мое в пропасть ваших сиреневых прекрасных глаз бездонно. Спасите мое сердце… подарите мне один вечер! Я буду ждать Вас в “Айвенго” сегодня в девять. Если сердце ваше не будет милостиво ко мне, мое - разорвется.
Ваш верный слуга - Максим.”.
Улыбаясь, отправляю цветы с курьером.
Но на душе все равно неспокойно. Я пытаюсь отыскать в себе причины этого беспокойства. Что за заморочки, Макс?
А заморочка живёт где-то в том месте, где и Софья Алексеевна. Оскорбится за сироту... Всё-таки, как не верти, бедным сиротой я не был никогда в ее доме. Зря я так, наверное. Сирота я скорее по матери. Вот её не было. А Софья Алексеевна была…
Глава 61 - Мелания Вторая и третий путь
Софья Алексеевна с утра сегодня молчит, поджав губы. Вчера у нас был Одинцов, и после встречи с ним, настроение у нее адское. В доме гнетущая тишина, словно у нас опять похороны.
Но, ведь, наоборот...
И все молчат вместе с ней, не смея нарушить тишину. Нам подают чай. И к нему пирожное.
Мне безе "Пачку Павловой", а Алексу шоколадное.
Я смотрю на его пирожное, а он на мое.
Хочу шоколад...
Алекс отодвигает своё. Показывая, что есть не будет.
– Алекс...
– шепчу я.
– Поменяемся?
Медленно двигаю свою тарелку в его сторону, пока Императрица не смотрит.
Он наблюдает за этим. И... Сдвигает свою в мою сторону.
Меняемся, перехватывая наши новые десерты.
– Мелания...
– недовольно.
– Да, Софья Алексеевна.
– Что ты делаешь?
– Мгновение радости.
Отламываю кусок мягкого шоколада, отправляя в рот. Закрываю глаза от удовольствия.
– Ваши десерты подбирает нутрициолог. У тебя белковый десерт, потому что по твоим анализам тебе нужен дополнительный белок. У Алекса шоколадный, потому что ему необходим магний и триптофан.
– Простите нас, Софья Алексеевна, - улыбаясь, пожимаю плечами.
– Сегодня наши организмы предпочли неполезную радость и серотонин. Но я буду помнить, что десерт - это не просто так.
Опять повисает тишина.
Прокашливаюсь.
– Я хотела бы всем напомнить, что у Максима сегодня День рождения.
– Все помнят, - поджимает губы Софья Алексеевна.
–
Лидия очень плохо выглядит в последние дни, надо заметить. И вообще ее не слышно, не видно с момента, как ушел Максим. И сейчас она сидит, не ест, только пьет.
– Софья Алексеевна!..
– обиженно задирает подбородок Лидия.
– Мне иногда кажется, Вы забываетесь. Я не сирота, которую Вы воспитываете из жалости. У меня два высших образования, уважаемая семья в Риге и...
– ...и очередной запой. Это ты, моя дорогая, забываешься. А твою уважаемую семью я уже лет десять содержу. И закрываю кредиты! Последний был на сто тысяч долларов, за катер. Скажи мне: уважаемая семья позволяет себе расходы, которые не может оплатить?
– Для вас это копейки!
– А ты не считай чужие “копейки”.
Тишина. Лидия хватается за приборы, нервно делая вид, что ест.
– Может быть, мы обсудим, как поздравить Максима?
– пытаюсь я их вернуть в нужную тему.
– Кстати об этом. Ты, Лидия, позвонила сыну? Поздравила?
– У меня нет его номера!
– Может быть ты его даже искала?
– Представьте себе, да.
– И что же, двух высших образования не хватило - взять у Мелании?
Лидия демонстративно расслабляет кисти, позволяя приборам упасть на стол. Звон.
– Нет, это невыносимо.
Встаёт из-за стола.
– Когда же это все наконец закончится?
Уходит.
Провожаю ее взглядом.
– Прошу прощения!
Выбегаю из-за стола, догоняю Лидию в гостиной
– Пишите номер.
– Номер?
– Максима номер.
– У меня не с собой телефон, - устало.
– Вы просто не хотите, да?
– Да!
– Почему?
– Почему?? Потому что он знает, чем это всё грозит мне и его родственникам по моей линии. Прекрасно знает! Но ему плевать! Эгоистичный гаденыш!
Если раньше, я испытывала к ней сочувствие, то сейчас чувствую как накатывает презрение и ненависть. За Максима.
– Потому что Вам и вашим родственникам всегда было плевать на него. Ребенок не должен решать ваши житейские проблемы! У вас два высших образования, идите работать в конце концов! И сами помогайте родителям.
– Что ж ты сама работать не спешишь?!
– шипит мне в лицо.
Я чувствую запах перегара.
– Я работаю.
– Кем?!
– Наследницей. Пока занят Максим.
– В таком случае, я работаю матерью наследника!
– И что же входит в ваши обязанности - опустошать винный погреб?! Пишите номер!
– грозно свожу брови.
– Не на чем, запоминайте! Хотя нет... Я Вам запрещаю ему звонить! Вы его недостойны!
– На правах кого?!
На правах той, кто его любит!
– набираю воздуха в лёгкие.
– Кого ты из себя возомнила - Меланию первую?!
– На правах наследницы, - стоя в дверях с отвращением смотрит на нее Софья Алексеевна, сжимая двумя руками трость.
– И распорядителя средств Данилевских. Скоро Мелания будет решать, какие кредиты и кому закрывать.