Корейский для начинающих

– Ты, наверное, хочешь есть… - задумчиво сказал Юн Сон, видимо, пытаясь решить для себя эту непосильную задачу в виду отсутствия времени.

– После выпускного у нас обед с гёсунимом, ничего страшного, не беспокойся за меня, - ответила я, выплывая из своих путанных счастливых мыслей.

– Это хорошо, так как после обеда я буду сильно занят, - сообщил он, не вдаваясь в подробности.

Выйдя на подземную парковку, мы обнаружили чуть пыльную в разводах после дождя бэху, которую грязь явно дешевила.

– Тебе бы полировку сделать, - приглядевшись к мелким рисункам едва заметных царапин, сообщила я и услышала смешок.

– Профессиональная внимательность?

– Что? А… да, - смущенно засмеялась я, бросив пристальное разглядывание краски и подойдя к пассажирской двери.

– Её всё равно пора менять, - сказал Юн Сон, - страховка через полгода заканчивается.

– Что хочешь брать? – с интересом спросила я.

– А что нравится тебе? – просто спросил он.

– Не знаю, - почесала я репу. – Если джип, наверное, Рэйндж Ровер Вог или какой-нибудь не самый большой Кадиллак, а если из легковых, то… Вариантов много, но определенно немца или японца.

– Ты мне сейчас очень помогла, - весело и чуть саркастично засмеялся Юн Сон, вырулив со стоянки и встав с включенным поворотником на выезде с подъездной дорожки отеля. – Я думал о Порше Каймане или чем-то ещё более спортивном, - размыто сообщил он.

– О, если хочешь спорткар, то как насчёт Астон-Мартин Вэнтидж двенадцать какой-нибудь?

Юн Сон сделал большие глаза.

– Ты, я смотрю, насмотрелась на мойке телепередач про машины, - засмеялся он, смутив меня. – Этот автомобиль слишком дорогой.

– Извини, я думала, что они с Кайманом в одной ценовой категории.

– Ты что! Астон раза в полтора-два дороже! Боюсь, что я не настолько финансово состоятелен, – но осознав, что я едва ли смыслю в автомобилях, особенно такой стоимости, добавил: - Но я подумаю над твоей идеей, правда в Корее нет надёжных дилеров этой марки, придётся под доставку.

Пусанская школа находилась в районе Кванан совсем недалеко от отеля Юн Сона, однако у меня оставалось ещё минут пятнадцать времени до начала выпускного, а за выступление я не боялась, так как Дашка пообещала распечатать мне слова. Юн Сон не собирался выгонять меня из машины раньше времени, а лишь позволил себе прилечь на моё плечо как-то непривычно и трогательно. Осторожно скользнув пальцами в его ладонь, я чувствовала, что не могу с ним расстаться, ведь неизвестно, сможет ли он встретиться со мной вечером, да и у Ан сонсеним сегодня день рождения, который нужно будет непременно отпраздновать. Юн Сону же в обед придётся встречаться с родителями жены, что живут в Пусане.

Не знаю, что его интересовало во мне, может быть, во всём было виновато стечение обстоятельств, столкнувшее нас в позапрошлую пятницу на Кёнсондэ, но я чувствовала, что ни секунды не смогу свободно дышать без его присутствия, и верила в искренность его чувств. Мелкие капли дождя бились в лобовое стекло и подхватывались резинками дворников, лениво скользящих туда-сюда примерно раз в десять секунд.

По улице сновали хмурые промокшие люди: кто в плаще, кто под зонтом, а кто-то просто держал над головой сумку или журнал; прохожие и понятия не имели, что, вызывая у меня невольную улыбку от одного только своего вида, являются фоном для моего счастливого состояния. Ко входу в школу подъехали знакомый автобус и серебристый кроссовер старшей Ан сонсеним, из которых на улицу смеясь и шутя вывалили мои согруппники. Гюнай имела неосторожность защемить кусок платья дверью и едва не показала всем свои ляжки. Наблюдая за её попытками освободить злосчастную ткань, я невольно засмеялась, думая, какими же неуклюжими и суетливыми мы обычно выглядим в глазах окружающих. Ан сонсеним подлетела к ней и помогла открыть дверь, отряхнув пострадавшее платье.

И только Ксюша, случайно глянувшая в нашу сторону, увидела припаркованную чуть поодаль машину Юн Сона, но не стала нас выдавать, а лишь улыбнувшись, с намёком поторопиться кивнула в сторону входа в школу, получив в ответ растопыренные пять пальцев

– Она кажется спокойной девушкой, - заметил Юн Сон.

– Так оно и есть, это я, Даша и Гюнай обычно становимся эпицентром суматохи, - подтвердила я.

– А, совсем забыл, - он отстранился от меня и перегнулся на заднее сидение, чтобы достать какой-то бумажный пакет, который под мой непонимающий взгляд поставил мне на колени.

В пакете оказалась какая-то коробка, заставившая меня удивлённо вылупить глаза на Юн Сона.

– Твои сандалии, к сожалению, не подлежали восстановлению, так что, надеюсь, это тебе подойдёт. Решил, что в Москве летнюю обувь ты всё равно уже не поносишь… В общем, посмотришь позже, а теперь беги, а то опоздаешь.

– Вот так просто? Даже не позволишь мне восхититься, поотпираться и поблагодарить себя? – засмеялась я, удивленная неожиданным подарком.

– Это займёт много времени, - подтвердил Юн Сон, улыбаясь мальчишеской улыбкой и многозначительно добавил: – Я же тебя знаю… Можешь потом написать мне длинное благодарственное письмо на фейсбуке.

– Спасибо, я не ожидала, - сказала я, не удержавшись от восхищения, и обняла в знак признательности, зарывшись пальцами в его волосы. – Надеюсь, что у тебя всё пройдёт без эксцессов, - добавила я, потому как желать приятного дня в виду обстоятельств было не совсем уместно.

– Беги давай, - поторопил Юн Сон и, когда я выгружалась из машины, не удержался, чтобы ущипнуть за пятую точку.

– Юн Сон! – возмутилась я такой фривольности. – Что за ребячество!

– Имею полное право, - засмеялся он и добавил по-русски: – До свидания.

Это «до свидания» едва не скосило меня приступом гомерического хохота, так как я вспомнила одно занимательно интернет-видео.

– Чего смешного?
– чуть обидчиво спросил он, видимо подумав, что я веселюсь над его акцентом.

– Ничего, просто кое-что вспомнила, увидимся, - бросила я и помахала на прощание, крепче сжав ручки бумажного пакета с коробкой.

Находясь в невероятно позитивном расположении духа, я едва сдерживала порыв закричать от счастья, когда поднималась на девятый этаж, где располагалась русская школа. В небольшом холле уже были расставлены стулья, на которых лежало по одной розочке, но сам выпускной ещё не начался. Обе Ан сонсеним, профессор Хонг и неизвестный мне русский мужчина, идентифицированный как консул, что-то обсуждали возле стойки, но, заметив меня, расплылись в доброжелательных улыбках, и я подошла, чтобы по обыкновению пожать руку профессору и поздороваться с остальными.

– Аннанын оныль ачжу еппыгунё*!
– заметила старшая Ан сонсеним, младшая же, не удержавшись, прыснула в кулак, поймав мой недовольный взгляд.

– Комапсымнида*, - смущённо поблагодарила я, приложив ладонь к щеке; комплимент был вовсе не лестью и не проявлением вежливости, я и сама знала, как светятся мои глаза и что счастливая улыбка против воли постоянно лезет на лицо.

Пройдясь по небольшой школе, я издалека услышала подвывания под гитару Сон Чжина и постоянно сбивающуюся из-за его пения Гюнай.

– О, кто пришел! – загорланила Даша тут же и крепко обняла меня, шепнув на ушко, что от меня за километр тащит мужским парфюмом.

– Нуна, ты готова к выпускному? – спросил Сон Чжин, протягивая мне гитару, а Гюнай за его спиной показывала, как перерезает себе горло невидимым ножом.

– А как же! Пионер всегда готов!

– Пионер, что это? – из-за моей спины вылез Иль Хэ, который, по-видимому, только что пришел.

– Иль Хэ щи! – Дашка быстро переключилась на обнимание вновь пришедшего.