Король

Ненавижу...

Что он ненавидел в эти дни? О, он знал.

Ненавижу таких людей как Фуллер, поэтому и забираю у него церковь.

Совершенно отличные ответы от тех, которые были в подростковом возрасте. Получше.

Кингсли никогда не узнает наверняка, что случилось бы, если бы они остались вместе. Прошлое было мертвым. Он должен перестать пытаться выкопать его и реанимировать. Он несколько лет цеплялся за него, потому что ему больше не за что было цепляться. Но теперь у него было видение, мечта, надежда на будущее. И неважно что произошло, он осуществит все это. На какие бы жертвы не пришлось пойти.

Анита закончила работать над шрамом. Он перевернулся на живот, и она провела следующий час работая над болью в шее и плечах. Закончив, женщина нежно положила руку ему на макушку.

– Кингсли, можешь сделать глубокий вдох?
– cпросила Анита, ее слова проникли в его мысли.

Он перевернулся на спину, расправил плечи и вдохнул.

– Еще раз?

Он снова вдохнул. Его легкие расширились, грудь раздулась, и он сделал самый глубоких вдох в своей жизни.

И тот не причинял боли.

– Dieu, merci...
– выдохнул он и улыбнулся.

– Лучше чувствуешь себя?
– спросила Анита.

– Словно другой человек.

Анита оставила его одного, чтобы он оделся. Кинг сказал, что попросит Сэм позвонить и назначить еще один прием. Анита обняла его - обняла?
– на прощание и сказала наслаждаться днем, гулять, дышать свежим воздухом.

Он нашел таксофон и набрал номер.

– Результаты анализов?
– поинтересовался Сорен, как только Кингсли заговорил.

– Пока нет, - ответил он.
– Узнаю завтра.

– Хочешь, чтобы я был с тобой?

– Нет, - сказал Кингсли. – Думаю, должен сделать это один.

Он не хотел быть один, но, если результаты будут не такими, как ему хотелось, Сорену не придется лицезреть, как он разваливается на части.

– Уважаю твое решение, - произнес Сорен.
– Тогда чем я обязан за удовольствие этого звонка?

– Хотел сказать, что я ездил в Рим.

– Так вот где ты пропадал. Сэм не сказала мне, когда я звонил.

– Она слишком заботлива, - ответил Кингсли, улыбаясь себе. Ему понравилось, что Сэм не рассказала Сорену, где он был. Женщина не боялась разозлить Сорена. Ему следует повысить ей зарплату.
– Я познакомился с твоей подругой Магдаленой.

– Что думаешь о ней?

– Она была очень груба со мной, - признался Кингсли, преуменьшив. Она научила его таким практикам, о которых он и не подозревал, читала лекции о согласии и безопасности практик и заставляла его тренироваться с кнутом до тех пор, пока он тоже не научился рассекать визитку надвое. Жаль, что нельзя было остаться там подольше.

– Я предупреждал, - смеясь заметил Сорен. – Рад, что ты дома.

– Ты скучал по мне?

– Я скучал злиться на тебя.

– Насчет этого… - начал Кингсли.
– Ты сегодня занят?

– А что?

– Хочешь надрать мне зад?

– Кингсли, разве мы не обсуждали это?

– Надрать мне зад в футболе, - продолжил он.
– Я имею в виду, не хочешь ли снова поиграть со мной в футбол? Pardonnez-moi... соккер.
– Сейчас он чувствовал себя беспричинно глупо, словно волнующийся подросток, который приглашает самую популярную девушку в школе на свидание. Он никогда не делал этого. Он пропускал свидания и переходил сразу к траху.

– Ты занят, не так ли? И...

– Кингсли.

– Неважно. Я забыл, что у тебя работа.

– Кингсли. Сосредоточься.

– Quoi?

– Да. Приходи в мою церковь, - сказал Сорен, и Кингсли был уверен, что слышит улыбку Сорена.
– Пресвятое Сердце в Уэйкфилде. Будь там в пять.

– Значит, ты хочешь поиграть со мной?
– уточнил Кингсли.

Он услышал усмешку Сорена: - Думал ты никогда не спросишь.

Все еще улыбаясь, Кингсли повесил трубку и направился к дому, чтобы переодеться. Он до сих пор не видел Пресвятое Сердце. Он ждал приглашения, не желая вторгаться в мир Сорена, а теперь неожиданно занервничал. Что если она была там? Новая любовь? Королева Девственница? Элеонор Луиза Шрайбер, похитительница автомобилей и сердец.

– Ну, как все прошло?
– спросила Сэм, когда Кингсли вошел в кабинет.
– Анита показала свою магию?

– Я думал, она убьет меня. Никогда в жизни мне не было так больно. А в меня стреляли четыре раза.

– Значит...

– Проверь, сможет ли она снова принять меня на этой неделе.

– Я же говорила, она волшебница, - ответила Сэм.

– Говоря о чудесах, я должен бежать. У меня свидание со священником, и мы будет играть в футбол.

– Настоящий футбол или придуманный европейский футбол?

– Придуманный европейский футбол.

– Соккер, - ответила она, подмигнула и подняла палец. – Пока тебя не было, тебе кое-что пришло.

Она протянула ему пухлый конверт, на нем было лишь его имя и ничего больше.

– Откуда он взялся?
– спросил Кингсли.

– Курьер принес. А что?

– Ничего, - ответил он. Кингсли вскрыл конверт. Мини-кассета упала ему на ладонь.

Он посмотрел на Сэм. Она в замешательстве замотала головой. Кингсли обошел стол, достал магнитофон и вставил кассету.

Когда он нажал кнопку воспроизведения, то услышал собственный голос.

– Друг друга.

– У тебя есть друзья, которые дружат с пятнадцатилетними девочками?

Другой голос на пленке принадлежал Роберту Диксону. Запись продолжалась.

– У меня интересные друзья.

– Я не знал, что у тебя есть друзья, Эдж .

– Кингсли? Что это?
– спросила Сэм. Он поднял руку, чтобы заставить ее замолчать.

– Я ставлю свою работу под угрозу, помогая пятнадцатилетней девушке избежать колонии для несовершеннолетних за угон, и хочу знать всю историю.

– Хорошо. Мой старый друг теперь католический священник. Ее

священник. Он попросил меня помочь ей. Я очень ему обязан. Это и есть мой долг.

– Ты дружишь со священником?

– Поверь, я шокирован больше, чем кто-либо другой.