Королевы и монстры. Яд

– Говори как есть.

Я тяжело вздыхаю.

– Ладно. Дело в том, что, когда мы не связываемся несколько дней подряд, я беспокоюсь. У тебя опасная жизнь. Когда проходит очередной день, я не могу быть уверена, что ты… что с тобой ничего не случилось. А если случится, я же никогда об этом не узнаю. Это будет совсем как…

Когда я замолкаю, чтобы собраться с мыслями, он просто говорит:

– Как с твоим женихом.

Конечно же, он понял. Он всегда знает, что я чувствую. Я зажмуриваю глаза, потому что эмоции подступают к горлу.

– Обещаю выходить на связь каждый день.

Пряча лицо у него на шее, я шепчу:

– Извини. Я не хочу быть занозой в заднице.

– Это ты извини. Я виноват. Стоило догадаться, что тебе будет непросто. И что это будет напоминать о прошлом.

Кейдж сглатывает и крепче сжимает рукой мои плечи. Когда он снова заговаривает, его голос звучит глухо:

– Скажи, что прощаешь меня.

– Мне нечего прощать.

Я вижу, что шестеренки у него в голове крутятся с бешеной скоростью, что у него на языке вертится сотня слов, которые он считает нужным произнести, но после долгой, напряженной паузы он говорит только:

– Есть.

Кейдж произносит это таким мрачным и зловещим тоном, что я пугаюсь. Моя интуиция посылает мне сигнал, и по спине прокатывается ледяная дрожь.

– Есть?

Он слишком долго ничего не говорит, и у меня затрудняется дыхание. В моей голове проносятся сразу все ужасные вещи, которые могли бы требовать моего прощения. И все они включают другую женщину.

Я поднимаю голову и смотрю на его профиль. Кейдж глядит в потолок, и у него гуляют желваки.

– Ты о чем?

Он поворачивается ко мне и смотрит прямо в глаза. Его лицо непроницаемо. Густым, низким голосом он произносит:

– Я делал ужасные вещи, Натали. Которые уже не исправишь. Ты бы возненавидела меня, если бы узнала.

Мое сердце грохочет громом, и я пытаюсь отодвинуться, но Кейдж не отпускает. Его руки как тиски.

Дрожащим голосом я говорю:

– Есть кто-то другой. Ты это хочешь сказать?

– Нет.

– Ты уверен? Потому что звучит как будто…

– Я – твой до гроба, – перебивает он ожесточившимся тоном. – У тебя мое кольцо. Мое сердце. Никогда не сомневайся в этом.

Я изучаю его лицо и немного успокаиваюсь, убедившись, что он говорит правду. Но все-таки… о чем идет речь?

Я с сомнением спрашиваю:

– Ты хочешь рассказать мне обо всех этих вещах?

– Черт возьми, нет. – Он закрывает глаза и тихо, горько посмеивается. – Потому-то я такой эгоистичный ублюдок.

– Извини, но я совсем запуталась. Просто очень похоже на то, что ты хочешь мне что-то сказать.

Кейдж делает глубокий вдох, и его грудь приподнимается. Он выдыхает, и, когда снова начинает говорить, его голос звучит так, будто он постарел на сотню лет.

– Забудь.

Тут мою грудь раздирает леденящая молния ужаса, оставив дыру на том месте, где было сердце. Забитым, сдавленным голосом я спрашиваю:

– О господи. Твой босс нашел тебе жену. Ты женишься.

Его глаза распахиваются, и он в шоке смотрит на меня.

– Нет! Натали, нет. Клянусь. Господи, мне жаль, детка. Я совсем не об этом!

Кейдж целует меня изо всех сил, придерживая за голову и подбородок, пока я, дрожа, целую его. Потом он переворачивает меня на спину и закидывает свою длинную ногу на обе моих.

– Слушай, – с пылом говорит он и заглядывает мне в глаза. – Если он явится с таким приказом, я этого не сделаю. Не подчинюсь. Я никогда не буду ни с кем, кроме тебя.

Пытаясь не расплакаться, я отвечаю:

– Но ты дал клятву. Ты сказал, что тебе придется…

– Я скорее убью его, чем предам тебя. Разрушу синдикат, если придется, но не отвернусь от своей женщины.

Эти слова взрывают мое сердце словно бомба.

Я лежу, почти не дыша, глядя в его суровое, прекрасное лицо, и понимаю по его опасному, яростному взгляду, что он сейчас сказал мне правду. Я его королева… И ради меня он готов убить своего короля.

Но, может, это не просто неосторожно брошенное слово. Может, это план.

Я беру ладонями его лицо и с жаром прошу:

– Не делай никаких глупостей. Не делай того, что поставит твою жизнь под угрозу.

Он коротко смеется.

– Я каждую минуту под угрозой.

– Ты все понял, Кейдж. Не рискуй собой ради меня.

Сверкая глазами в темноте, он смотрит на меня с напряженным молчанием, а потом медленно качает головой.

– Детка, я уже рискую.

33 Нат

Я засыпаю только через несколько часов.

Я лежу в темноте в сильных объятиях Кейджа и слушаю его глубокое, ровное дыхание, устроившись под его теплым безопасным крылышком. Он лежит на боку, забросив на меня одну руку и одну ногу: защищает даже во сне.

Кейдж заставил меня встать у кровати и аккуратно втер лосьон в обе ягодицы. Потом принес аспирин и стакан воды и сказал выпить. Нахмурился, увидев отметину, которую оставил на моей шее, но его лоб разгладился, когда я соврала, что совсем ее не чувствую.

А потом он уложил меня в постель рядом с собой и моментально погрузился в сон.

За последние несколько часов у него не пошевелился ни один мускул. Интересно, когда Кейдж последний раз спал? А еще интересно, чем разрешится назревающая вокруг нас трагедия.

Крах неизбежен. Глубоко в душе я понимаю, что сейчас мы плывем на корабле без капитана и с разодранными парусами, причем в шторм и прямо навстречу опасным рифам с плотоядными акулами, плавающими посреди острых как бритва скал.

Я чувствую это. Произойдет что-то плохое. Надвигается буря.

Когда я пытаюсь выскользнуть из постели, Кейдж мгновенно просыпается в полной боеготовности и резко спрашивает:

– Все нормально?

– Полегче, тигр. Мне нужно пописать.

Он снова расслабляется, откинувшись на подушке, проводит рукой по лицу и зевает.

– Возвращайся скорее.

Сделав свои дела, я возвращаюсь в постель, залезаю к нему под одеяло и ложусь на бок. Кейдж притягивает меня поближе, прижавшись к моей спине, и зарывается носом мне в волосы.

Вскоре о своем присутствии сообщает его эрекция, упирающаяся мне в зад. Но он игнорирует ее, предпочитая просто обнимать меня.