Корпус Вотана (Недомаг-мажор)

— Будто бы я просился… — Буркнул Ярослав.

— Знаю, что не просился. Да только теперь обратного хода тебе нет. Уж больно отец твой разозлился. Да и советники есть, что в уши против тебя дуют… Жизни тебя учить не стану, бесполезно. Но постарайся себя сдерживать, на рожон не лезь. Остановись, остынь, подумай, а после действуй. Не позволяй гордыне отвадить от себя хороших людей. Замок — твоя вотчина. Примет он, никто тебе вреда не причинит. А совет будет нужен — заходи ко мне на чашку чая, чем смогу — помогу.

Глава 9

— Рота, стройся на ужин! — донеслась усиленная динамиками команда дневального.

— Тебе пора, Слава, не стоит злить сержанта. Парень он неплохой, но образцы для подражания выбрал неверные.

В столовую, как и везде, кроме уборной, следовало ходить строем, в ногу и с песней.

На нежный слух Ярослава ничего более убогого придумать было сложно. Голосов в роте, не то чтобы хороших, но чтобы хотя бы перепонки не лопались — раз, два и обчелся. А песни? Ну что это за текст: “Маруся от счастья слезы льет”? И что-то про копье. Их когда писали? При постройке замка, когда копья были в ходу?

Как бы то ни было, а строевая песня помогает держать единый ритм, шагать в ногу, а значит — меньше уставать. Кроме того, такое пение укрепляет и развивает легкие. Без тренажеров и стимуляторов.

Пока что все увиденное в замке разочаровывало Ярослава. В его представлении древняя резиденция рода Вотанов должна была напоминать столицу — Облачный Замок, порождение невероятной фантазии деда. А не заурядную крепость, где феодал мог месяцами отсиживаться от вражеской осады.

С улицы в столовую вела высокая каменная лестница с шатровым крыльцом — писк моды 16 века.

Поднимаясь, кадеты прикладывали ладонь к одному из терминалов, стоящих на каждой ступеньке. В ответ на экране высвечивались имя, номер подразделения кадета, и номер стола. Учет и контроль.

На верхней площадке кадет встречали два дежурных в белых куртках. С видом придворных стольников они дезинфицировали руки прибором, похожим на лучевой пистолет.

Ярослав протянул по руке к каждому, словно монарх, оказывающий высокую честь почтительно их облобызать.

“Жаль, что ноги не дезинфицируют” — Подумал Смирнов. — “Хотел бы я посмотреть на этот спектакль”.

Ярослав снисходительно кивнул дежурным и последовал за товарищами.

Зал из серого камня помнил грандиозные пиры, где кормили и развлекали по две тысячи человек зараз. Пока кадеты, чьи столы находились в конце, добирались до своих мест, их товарищи в начале зала уже заканчивали прием пищи.

Мебель в столовой помнила славные времена прапрапрадеда Ярослава — герцога Вацлава Щедрого по прозвищу Обжора. Ни пьяные гости, ни века не сумели сильно навредить столам и скамьям из мореного дуба. Что очень радовало начальника столовой и огорчало наряд, который после ужина и до самой ночи драил их мелким песком.

Столы первого взвода находились почти в самом конце, поближе к офицерским, которые стояли на помосте, где в старые времена пировали хозяин замка с домочадцами и почетные гости.

Подойдя к своему месту, потомок Обжоры сморщил нос. Благородное дерево покрывала скатерть из клеенки! Вместо мейсенского фарфора, к которому он привык: металлические миски и кастрюля. А так называемые столовые приборы? Где, спрашивается, если не серебро, то хотя бы шеффилдская сталь? Ради чего предки тащили все, что попадалось на глаза со всех миров, до которых могли добраться? Чтобы их наследник в пиршественном зале родового гнезда сидел на месте простого рыцаря и ел суп ложкой из алюминия?! Ну нельзя же так жестоко карать за проступки!

Ярослав стерпел, когда за одним столом с ним оказался Архипов, смолчал, когда все сели, не дождавшись его разрешения, сжал челюсти, когда раздачу пищи начали не с него, но когда увидел, что раздатчику досталась самая густая часть каши, смолчать не мог.

— Что за издевательство?! — Голос Вотана сорвался на фальцет — Я требую, чтобы меня кормили согласно статуса члена императорской фамилии!

К столу подскочил Смирнов.

— Что вы себе позволяете, кадет?!

— Это вы объясните, товарищ сержант, почему меня кормят дерьмом?

Веко сержанта задергалось, лицо стало приобретать оттенок хорошо сваренного борща.

— У нас кадетский корпус, а не ресторан. Не нравится? Не ешьте.

— Я… буду жаловаться.

— Пожалуйста. В понедельник жду рапорт в письменной форме, образец документа можете получить в канцелярии роты. Взвод! До конца приема пищи пятнадцать минут.

Ярослав демонстративно отодвинул миску и к еде не притронулся.

— Прием пищи закончить! Выходи строиться — Объявил сержант.

Взвод потянулся к выходу.

После ужина и почти до самого отбоя у кадет было так называемое “свободное время”. В воскресенье оно было действительно таковым. Часть кадет приводила форму в порядок, готовясь к завтрашнему дню, кто-то писал письма домой. Никаких электронных посланий. Только на бумаге и с вложением в специальный, не запечатанный конверт.

— Детский сад, штаны на лямках. — Фыркнул Ярослав и отправился смотреть телевизор.

Через час, желудок напомнил, что было бы неплохо подкрепиться.

— Эй, лопоухий! У вас тут магазин есть? — Обратился Вотан к единственному человеку, которого знал.

Иван на провокацию не отреагировал.

— Человек, я к тебе обращаюсь.

— Если ко мне, то у меня имя и фамилия есть. Иван Архипов я.

— Хорошо. Архипов. Что насчет магазина?

— Я думал, принцы по магазинам не ходят.

— Тебе думать вредно: лицо глупеет.

— Да пошел ты!

— И куда? Может, к командиру Корпуса? Или сразу отцу сообщить? Ты знаешь, кто мой отец?

— Табличку на лоб прикрепи, а то вдруг кто-то еще не в курсе? Есть чипок, чайная то есть. Там продают всякую полезную мелочевку, ну и конфеты, лимонад, булочки всякие. Только они очень дорогие.

— Для нищебродов. — Ярослав хотел добавить “вроде тебя”, но сдержался. Не стоило лишний раз раздражать того, кто может быть полезен. — Покажешь?

— Без сержанта ходить запрещено. И половину ништяков придется отдать ему.

— Каких ништяков?

— Ну, вкусностей, значит.

— Половину?! Да у нас государство так не грабит! Ладно, пусть подавится.

Ярослав отправился в комнату отдыха сержантов.

Для рядового кадета это помещение было сродни пещере Али-Бабы. Тут имелся отдельный телевизор с игровой приставкой, мягкая мебель, пурифайер и огромное количество пакетиков с чаем и кофе. В жерло старинного камина был встроен электрический, создававший обстановку тепла и уюта.