Ковен озера Шамплейн

Кровь отхлынула от лица. Я почувствовала тяжесть в ногах и покалывание на кончиках пальцев от одной лишь мысли, что Нимуэ осмелилась попытаться забрать мою четырехлетнюю дочь! Впрочем, ничего удивительного: Амели была похожа на Коула чуть ли не больше, чем сам Коул. Но только внешне.

Судорожно ощупав ее абсолютно сухой комбинезон, я облегченно вздохнула:

– Ты не плавала…

– Нет, не плавала. Я сказала, что обязательно поплаваю, но сначала хочу примерить шляпку… А потом взяла ее и убежала! Шляпка же такая красивая, но тетя страшная… Что с тобой, мамочка? Я поступила плохо?

– Нет. Ой, то есть да! Воровать… это… плохо, – выдавила я, вспоминая ненавистный уговор с Коулом и стиснув зубы. – Но то, что ты сделала сегодня, правильно. Никогда не плавай с чужими тетями в озере! Ты вообще не должна была ходить туда! Где близняшки?! Они обещали смотреть за тобой!

– Габи и Райли там. – Амели ткнула пальчиком в оранжерею, купол которой выглядывал из-за крыши с синей черепицей, и обиженно насупилась: – Они сказали, что я не доросла до их игр.

– Скажи им, что завтра они отправятся на ферму к дяде Гидеону, если не возьмут тебя играть. И будут убираться у него в конюшне!

Амели просияла так, как сияла лишь накануне Йоля, обнимая медвежонка со сладостями. Проводив ее взглядом и убедившись, что та благополучно добралась до оранжереи, я удрученно помассировала пальцами ноющие виски.

– Так о чем ты хотела поговорить? – подала голос Чарли, переминаясь с ноги на ногу за моей спиной. – Наверняка снова что-то об ответственности и моем ужасном поведении, да?

Я улыбнулась, качая головой. Взгляд Чарли был устремлен на озеро, что подарило ее глазам свой цвет, а характеру – свою стихийную природу. Хотя нет, характер ее больше напоминал океан… Тот самый, о котором я думала, когда Коул делал мне предложение, стоя на пирсе. Ах, если бы я знала, что мысли настолько материальны, то старалась бы почаще думать о мягком маршмеллоу!

– Ты наш первенец, – сказала я, погладив отвернувшуюся Чарли по румяной щеке, покрытой родинками и веснушками. – И ты будущая Верховная. Это не значит, что ты не можешь веселиться, но тебе всегда придется быть умнее и хитрее остальных. Когда я была в твоем возрасте, моя мама уже умерла…

– К чему ты это? – насторожилась Чарли и вдруг побледнела: – Ты что, тоже…

Я бы, возможно, рассмеялась, если бы вдруг не узнала в ней себя.

– Нет-нет, я абсолютно здорова! И еще очень-очень долго буду с вами. Я вообще вела не к этому…

Я глубоко вздохнула, пытаясь упорядочить мысли, и взяла недоумевающую Чарли за руку, чтобы подвести поближе к озеру. Оно подарило мне жизнь и мою судьбу, потому априори не могло быть места лучше для таких бесед. Когда я разулась и ступила на влажный песок, Чарли уже бегала по щиколотки в воде, подвернув джинсы до колен. Она обожала собирать обточенные стеклышки со дна, как это когда-то делал мой брат, но, увидев, как внимательно я наблюдаю за ней, тут же потеряла к ним интерес. Разноцветные камешки высыпались обратно на песок, и я наконец-то поняла, что на самом деле хотела рассказать Чарли вместо очередных нравоучений.

– Однажды твоя бабушка сказала мне, что я никогда не останусь одна, потому что за моей спиной стоят десятки женщин нашего рода – Верховные, что были прежде, – прошептала я. – Когда-нибудь они будут стоять и за твоей спиной. Если станет одиноко или страшно, просто обернись и вспомни об этом. Ведь нет ничего сильнее семьи, Шарлотта. Обещай, что не забудешь об этом, ладно?

– Хорошо. Я… я обещаю, мама.

Мокрая и худая ручка Чарли протиснулась в мою, и я нежно сжала ее, улыбнувшись. Вместе мы смотрели на бирюзово-серую гладь и разговаривали обо всем на свете, пока не стемнело, а потом вернулись в особняк, где веками было суждено процветать ковену озера Шамплейн.

Подарочные главы

I

Коул и Одри узнают радостную весть

Тишина и ковен Шамплейн были понятиями несовместимыми, но, открыв утром глаза, Одри поняла, что это будет спокойный и мирный день. С тяжелым сердцем оставив свою традицию завтракать свежеиспеченными блинчиками, Тюльпана еще спозаранку отправилась в Мидлберри приструнивать очередную неприкаянную, захватив заодно и Диего, как всегда отлынивающего от дел. Марта должна была заниматься с Морган где-то в оранжерее, поэтому из соседних спален, как и с кухни, не доносилось ни звука. Уже несколько лет жизнь в Шамплейн шла своим чередом, но как бы Одри ни нравилась эта размеренность, она знала, что пришло время для чего-то большего.

Запершись в самой далекой ванной, где стены были выложены розовой плиткой, похожей на кварц, а в центре стояла кремовая ванна на тонких ножках, Одри расстелила на полу шерстяной плед и зажгла свечи. За окном было еще светло, но восковой запах, как и танцующее пламя на хлопковых фитилях, пробуждали истинное колдовство. Мерное потрескивание огня утихомиривало сердце, колотящееся в предвкушении.

Опустившись на колени, Одри распустила свою косу и забралась рукой в шкатулку, заранее спрятанную в ящичек под раковиной.

Уже спустя несколько секунд у нее в ладони лежала шелковистая куколка бабочки. Возможно, в ней сидела лимонница, а быть может, шоколадница. Или же куколка и вовсе была пустой. Одри едва сдерживалась, чтобы не сжать ее в пальцах и не попытаться определить внутренность на ощупь, хоть и знала, что это так не работает. Ничего не получится, если она не проявит терпение.

«Это точно оно, ты и сама знаешь. Не переживай», – утешала себя Одри, вспоминая, сколько дней не пила отвар из зверобоя после ночей с Коулом и как давно не использовала материнского заговора «от семени».

– Я принес!

От неожиданности Одри чуть не раздавила куколку в кулаке. Дверь бесшумно отворилась, впуская внутрь укромной розовой ванны длинную тень, что держала в руках бумажный пакет и передвигалась с раздражающим шуршанием.

– Где ты был так долго? Я уже начала без тебя!

Коул торопливо опустился на пол напротив Одри, уронив следом и пакет. Щеки его, веснушчатые, были покрыты испариной и коралловым румянцем. Градины пота собрались у него на лбу, из-за чего крупные кофейные кудри, которые он снова забыл расчесать, прилипли к загоревшей за лето коже. Гнев Одри тут же отступил: похоже, Коул и впрямь очень спешил к ней. Даже напоясная кобура перекрутилась на нем, а белая рубашка разошлась на несколько пуговиц под горлом, открыв острые ключицы. Одри загипнотизированно смотрела на них, пока Коул не вытряхнул перед ней из пакета несколько картонных коробочек.

– И что это? – нахмурилась она, бережно откладывая куколку на фарфоровое блюдце рядом с ритуальной иглой, дабы открыть одну из коробок и вытащить нечто, совершенно нелепое и бесполезное на вид. – Это такие… палочки для суши?

Одри привыкла, что взгляд Коула всегда преисполнен любовью и нежностью, когда он глядит на нее. Но сейчас же он смотрел на нее исключительно как на клиническую идиотку.

– Это тесты на беременность, Одри.

– Тесты? – переспросила она растерянно и приблизила к лицу одну из палочек. Ну да, на японские приборы это и впрямь не похоже – уж слишком тонкие и короткие… – И как ими пользоваться? – По тому, как Коул вытаращил на нее глаза, Одри решила, что обязана пояснить: – Я узнала о существовании микстуры от кашля только после того, как простудилась тогда в Новом Орлеане, когда мы впервые встретились. Ведьмы не ходят в аптеки, знаешь ли – они ходят в лес или, на крайний случай, в ботанический сад!