Кровавая невеста

В туалете было холодно, но пусто. Я быстро сделала свои дела, а затем поспешила к раковине. Тонкий слой грязи покрывал всю внутреннюю поверхность.

Не будь такой высокомерной, сказала я себе.

Открылась дверь, как я предполагала, чулана, и вошел мужчина.

— О, сэр, кажется, вы ошиблись. — я рассмеялась.

Мужчина подошел ближе ко мне и показал значок: — Специальный агент Тристан Дюпон, ФБР.

Мой желудок сжался: — Я не уверена, чем я могу вам помочь, агент.

— Вы София Падовино, да?

Я осмотрела Дюпона. Он выглядел как федерал, в своей синей рубашке на пуговицах и брюках. Его ботинки были изношены, а светлые волосы аккуратно зачесаны назад. На самом деле он выглядел не очень старым, возможно, на несколько лет старше меня, но точно моложе Алессандро. Но, несмотря на то, что он был полицейским, он неплохо выглядел.

На самом деле, он был довольно красив. Он напоминал мне балтийского викинга.

— Простите, сэр, но я должна идти...

— Я работаю со специальной оперативной группой, чтобы помочь разоблачить преступные группировки Чикаго. Мы знаем, что вас принудили к браку с Алессандро Роккетти, и мы знаем, что он не очень хороший человек. Если вы будете работать с нами, мы сможем предложить вам защиту и новую жизнь, свободную от всего этого. Разве не этого вы хотите? Быть свободной?

Я уставилась на него: — Агент Дюпон, я не знаю, почему вы считаете, что я могу вам помочь. Я ничего не знаю о преступных группировках Чикаго.

— Не прикидывайтесь идиоткой, — сказал Дюпон, глядя на меня раздраженно. — Я имел в виду то, что сказал, мы можем защитить вас. Мы и раньше прятали и оберегали людей, и мы можем спрятать и вас. Все, что вам нужно сделать, это работать со мной.

Я забрала свою сумку с раковины: — Я бы хотела помочь, но мне действительно пора идти.

Дюпон шагнул к входу, преграждая мне путь. Мое сердце начало биться быстрее.

— Я предлагаю вам пропустить меня, агент Дюпон.

— Или что, миссис Рокетти? — спросил он. — Мафия не учит своих женщин драться.

Я уставилась на него: — Зачем мне уметь драться, сэр? Теперь я прошу вас, пожалуйста, дайте мне пройти.

Дюпон выглядел разочарованным. Во мне? В себе? Я не была уверена. Он достал из заднего кармана визитку и протянул ее мне: — Если вы передумаете, пожалуйста, не стесняйтесь, позвоните мне.

Я не взяла ее: — Не думаю, что мне это пригодится. Извините...

Он шагнул в сторону, блокируя меня.

Я даже не подумала, просто закричала: — ОСКУРО!

Прежде чем Дюпон успел понять, что я крикнула, в туалет ворвался Оскуро, с Фрикаделькой в правой руке и пистолетом в левой. Увидев Дюпона, он зарычал, как зверь.

— Осторожно, — предупредил Дюпон. — Я все еще федеральный агент.

— Агент Дюпон как раз уходил, — сказала я. — И если он знает, что для него хорошо, он больше не будет меня беспокоить.

Дюпон посмотрел на Оскуро. Потом он посмотрел на меня. Его глаза умоляли меня пересмотреть его предложение, но я отвела взгляд.

Через секунду он ушел. Оскуро смотрел, как он выходит через вторую дверь, его челюсть была сжата.

В тишине уборной я потерла лицо. У меня было непреодолимое желание заплакать, что было просто смешно.

— Мэм? — спросил Оскуро.

Я подняла голову: — Прости, Оскуро. Я не собираюсь плакать, правда...

Он переступил с ноги на ногу: — Дело не в этом, мэм. Просто... я должен отвести вас прямо к Капо. Он должен знать все, что произошло.

— Конечно, — я запнулась. — Конечно. Где он?

— На спидвее (прим. скоростной трек), мэм.

Глава 7

Circuit di Chicago (прим. уличная трасса, протяженностью 3,444 км) была огромным спидвеем, который Дон Пьеро построил, когда только приехал в страну. Раньше это был нелегальный грунтовый трек, но теперь трасса стала огромным многомиллионным бизнесом, на котором ежегодно проводились тысячи гонок. На арене помещалось почти 600 000 тысяч человек, и здесь проводилось более десятка кубков.

Папа разрешал мне ходить с ним на трек несколько раз в год. Он размещал меня в одной из боксов, пока занимался делами. Я сидела там и с легким ужасом и удивлением наблюдала за машинами. Они ездили так быстро.

Я не была там много лет, но трасса почти не изменилась.

Оскуро провел меня через здание, окружающее трассу. Большинство офисов находились ниже сидений, за исключением главного офиса, который располагался на вершине частных лож и выходил на весь спидвей.

Я была удивлена, что они находятся на спидвее. Зимой там невозможно было проводить гонки, так как трек был покрыт тонким слоем льда. К тому же было слишком холодно, чтобы сидеть на улице в течении длительного времени. В коридорах было тихо, слышны были только шаги Оскуро и меня.

— Капо наверху, мэм.

— Зимой здесь так тихо, — я засмеялась. — Когда отец приводил меня сюда, здесь всегда было так оживленно.

— Спидвей снова откроется в марте .

Оскуро привел меня на верхний этаж. Офис представлял собой огромную комнату с окнами, выходящими на заднюю стену, из которых открывался вид на трассу внизу. В центре стоял деревянный стол, перед ним два кресла для отдыха. Стены занимали полупустые книжные шкафы, а остальное пространство украшали сотни фотографий автомобилей.

Алессандро сидел за столом, его внимание было приковано к компьютеру.

— Ты можешь идти, Ческо, — сказал он.

Оскуро склонил голову. Он посмотрел на меня с оттенком жалости, прежде чем исчезнуть за дверью.

На мгновение воцарилась тишина. Затем Фрикаделька рявкнул на Алессандро, очевидно, узнав в нем хозяина дома.

— Тише, — прошептала я.

Алессандро проигнорировал Фрикадельку и обратил свой напряженный взгляд на меня: — Садись.

Я сделала то, что мне было сказано.

Мое тело не хотело приближаться к нему, но я заставила себя скрыть свой страх. Он бы только отреагировал на это.

— К тебе подошел федерал, — сказал он спокойным голосом, но это меня не обмануло.

— Да, — я старалась, чтобы мой голос был ровным. — Я зашла в общественный туалет в парке, пока мы с Оскуро выгуливали Фрикадельку. Он вошел через служебный вход и подошел ко мне.

Алессандро откинулся в кресле. В его глазах появилось подозрение: — Ты знала, что он там?

— В туалете? — я нахмурилась. — Конечно, нет.