Кровавый триптих

– Но почему он?

– Две причины. Уэйн мне задолжал двадцать пять "кусков", которых у него нет. Об этом-то он и хотел со мной поговорить. Плюс у него есть личные счеты с Кларком, что-то там связанное с девчонкой. Словом, такой вот подставкой... он разом избавляется от Кларка и от меня. И спасает свои двадцать пять... Правда...

– Что?

– Буду с тобой откровенен. Ты же сам спросил, какие у меня на этот счет соображения. Вот это мое соображение. Но тут есть одна неувязочка.

– Какая?

– Я забыл оставить дверь незапертой для Хаббела Уэйна!

– Повтори-ка, приятель!

– Пойдем, я покажу.

– Он повел меня к входной двери, открыл её и указал на дополнительную личинку замка.
– Вот. Если её перед уходом утопить внутрь, дверь останется незапертой. Так вот я забыл её утопить. И дверь оставалсь все время закрытой снаружи.

Тут я заметил, что дверные ручки на внешней и внутренней стороне двери разные: на внутренней стороне ручка была медной, внешняя - стеклянной.

– А почему ручки разные?
– спросил я.

– А, - усмехнулся он.
– Авария. Когда я вернулся, внешняя ручка сломалась. Пока тебя ждал, я вызвал менеджера и попросил его заменить ручку хотя бы времянкой. Стеклянная - это времянка и есть, пока не найдут медную. А вам, сыскарям, до всего есть дело - все замечаете!

– Угу, - кивнул я, щелкая личинкой.
– А ты уверен, что дверь была заперта?

– Абсолютно. Я же ключом её отпирал.

– Тогда что же нам делать с твоей великой версией?

– Не знаю. Я думаю вот что. Уэйн приехал, вошел в квартиру, прочитал мою записку, понял, что меня не будет ещё часа два, воспользовался каким-то предлогом чтобы заманить сюда Кларка, тут он его грохнул и сбежал, предоставив мне расхлебывать эту кашу. А если учесть все эти слухи насчет моего желания прищучить Кларка - отличная подставка!

– Но как же он смог сюда проникнуть - если дверь была заперта?

– Это ты мне сам скажи!

Мы вернулись в квартиру.

– А он мог попасть сюда каким-то иным путем?

– Нет. Тут у меня есть пожарная лестница. Но на окне колючая проволока и его можно открыть только изнутри. Я, конечно, считаю, что это мог быть только Уэйн, но сказать по правде, я не мог взять в толк, как же он умудрился попасть сюда ... если попал.

– Сколько здесь комнат?

– Шесть. Две спальни, гостевая, гостиная, столовая и кухня.

– А кладовка?

– Само собой.

Он повел меня по коридору, и я тут же ударился обо что-то локтем.

– Черт!
– взвыл я, потирая ушибленное место.
– Это ещё что за штука? и указал на торчащую из стены железяку.

– Мусоропровод. Извини, забыл тебя предупредить. Я сам вечно на него натыкаюсь.

Я внимательно обследовал его квартиру. Симпатичное было гнездышко: красивые спальни, увитая колючей проволокой сетка на окне гостевой комнаты, выходящем на пожарную лестницу, просторная терраса. Завершив осмотр, я заявил:

– Нет, решительно утверждаю, что сюда кроме как через входную дверь попасть невозможно.

– Верно.

– И ты уверен, что дверь была заперта?

– Хотел бы я думать иначе.

– Но тогда ты главный подозреваемый.

– Сам понимаю. Но зачем мне тебе врать? Ну и что мы будем делать?

– Дай мне сорок пять минут, от силы час.

– А потом?

– Вызови полицию.

– Надо ли?

– А у тебя есть другое предложение?

– Да вроде нет.

– Расскажи им все как было. Только правду и ничего кроме правды. Все, что ты мне рассказал. Они устроят проверку и, скажу тебе, парень, будет лучше, если все твои показания подтвердятся!

– Подтвердятся-подтвердятся!
– торопливо подхватил он и, когда я уже был у двери, спросил: - А ты сам куда сейчас?

– К Уэйну Хаббелу, куда же еще...

Клуб "Шестьдесят девять" находился на углу Шестьдесят девятой улицы и Парк-авеню. Это было тихое уютное местечко, имевшее среди завсегдатаев репутацию "приюта обманщиков" - заведения , где женатые мужчины снимают девчонок, замужние дамы - мужиков, мужья - чужих жен и т.д.
– такая публика составляла основную клиентуру. Прочие же были ребята из шоу-бизнеса, или ценители хорошей кухни, или любители тихой спокойной атмосферы, да ещё те кто жаждал отдохновения от роскошных варьете, шумливых комиков и джаз-бандов, состоящих из духовых инструментов. Клуб "Шестьдесят девять" себя почти не рекламироал, администрция не держала в штате пресс-агентов и своей популярностью он был обязан исключительно молве. Владельцем клуба был Уэйн Хаббел, совмещавший обязанности метрдотеля, которому помогала восхитительная леди по имени Марта Льюис. Я знал Марту ещё с тех давних пор, когда она не была хозяйкой столь фешенебельного заведения и зарабатывала себе на жизнь экзотическими танцами в старом кабаре "Фламинго". Уэйна Хаббела я не имел чести знать. Я встречал его несколько раз в разных местах, но лично с ним знаком не был.

Добравшись на такси до Шестьдесят девятой, я прошел квартал до клуба. Сдал шляпу в гардеробе и сел на высокий табурет к стойке бара. Я заказал виски с водой. За стойкой стоял Джерри Карас, который последние двадцать лет подавал спиртное в лучших барах города.

– Как жизнь, мистер Чемберс?
– поинтересовался он.

– Все отлично, Джерри. Просто замечательно.

– Давненько вас не видно.

– Да дела, понимаешь, совсем замотался.

– Смешать, мистер Чемберс?

– Да, пожалуйста.

Я отпил из стакана, развернулся на табурете и стал рассматривать помещение. Клуб был разделен на два зала. В одном помещался коктейль-холл с барной стойкой - небольшое квадратное помещение с розовыми лампами, маленькими черными столиками и тонкими черными стульями, у входа помещался гардероб, пол был устлан толстым золотистым ковром, а в алькове у дальней стены виднелись две телефонные будки. И все.

А сквозь арку в стене-перегородке виднелся сам клуб. Это был просторный зал с плотными красными портьерами на каждой стене - для лучшей акустики. В клубе, выдержанном в золотых и красных тонах, царил полумрак: из крошечных отверстий в потолке струился синий свет, а на каждом столике помещался крошечный светильник с красной лампочкой. Вдоль стен стояли золотые диванчики и золотые же длинные столы. Ну и самое главное небольшая до блеска отполированная эстрада и тихая музыка Альфредо Трини и его шестерых скрипачей

Время по здешним меркам было ещё раннее. В клубе сидело несколько господ из числа попечителей. Я заметил Марту Льюис и Уэйна Хаббела за первым столиком. В коктейль-холле кроме меня находилась только одна парочка - они тихо перешептывались за черным столиком.

Повернувшись к Джерри, я спросил:

– Кому здесь насолил Стюарт Кларк?

– А что?

– Я спрашиваю не из праздного любопытства.

– Ясно. Раз ты один сюда пришел, значит не развлекаться.

– Так кому?

– А что такое?