Кровные связи

Гарри и Джиримонте давились от смеха. Углы рта Фаулера дернулись.

Но граф продолжал молчать.

Гаррет прижался лбом к двери.

– Граф, пожалуйста...

Слова застряли в его горле, внезапно он понял: номер отеля - это жилище, но он ничего не чувствует, прикасаясь к двери, нет даже легкой теплоты. И запах сквозь замочную скважину, тот же, что в комнате Холла.

– Дерьмо! Гарри, ключ дежурной!

Они уставились на него.

– Что?

– Ключ дежурной! Он там мертв!

Они по-прежнему смотрели на него.

– Мертв? Как...

– Я чувствую запах.

Джиримонте понеслась по лестнице, как олень.

Гаррет кулаком ударил по стене. Еще один. Он пытался уверить себя, что эта смерть не имеет ничего общего с предыдущими. Учитывая обычных жильцов отеля "Вид на залив", его вполне мог убить обычный грабитель. Возможно.

Но когда несколько минут спустя вернулась с ключом Джиримонте и они открыли дверь, все возможности для такого сценария отпали. Граф лежал на кровати на спине, в смокинге, со сложенными на груди руками, но его плиссированная рубашка была покрыта кровью, и в середине ее торчал деревянный кол.

– Боже!
– хрипло сказал Фаулер.

Голова мертвеца неестественно изогнулась, но выражение ужаса и боли глаза широко раскрыты, рот открыт в беззвучном крике, пальцы рук застыли, как когти, - свидетельствовало, что шея его не сломана и он испытал муки от проткнувшего его кола. Как и у Холла, волосы его прилипли ко лбу. На скрещенных запястьях бороздки, тоже как у Холла. Кровоподтеки от рта до ушей свидетельствовали, что использовался кляп.

Подушку, лежавшую на полу, покрывала засохшая кровь, особенно в углублении посредине.

Гаррета охватила ярость. Последние крики умиравшего заглушала эта подушка, но в ушах Гаррета они звучали бесконечно. Убийца положил подушку на грудь и проткнул ее колом. Голова Гаррета звенела от этих криков. Лейн и Ирина. Действительно, кровные мать и дочь. У них одинаковый вкус к тому, чтобы вызывать боль. Этот маленький человек никому не вредил своими фантазиями. Он не заслужил такую смерть. _Я _н_а_й_д_у _е_е_, _Г_р_а_ф_, к_а_к _н_а_ш_е_л _Л_е_й_н_. _О_б_е_щ_а_ю _т_е_б_е_.

– Кол сделан из перекладины стула, - сказал Гарри.

Он указал на деревянный стул с отсутствующей между передними ножками перекладиной. Было видно, как ее вырывали.

Джиримонте исчезла в ванной.

– Пробка в раковине, в ней еще стоит вода. Похоже, то же самое, что с Холлом.

– Но гораздо раньше.
– Гарри принюхался.
– Может быть, вчера.

Джиримонте от дверей ванной разглядывала Гаррета.

– Где вы были вчера, Микаэлян?

У Гаррета перехватило дыхание.

– Ты знаешь, где он был!
– рявкнул Гарри.
– Я застал его спящим дома.

– Да, в три часа дня. А до того?
– Она подняла брови?
– Несколько часов прошло после вашего ухода на работу и до возвращения за Микаэляном. Может, он не отвечал на телефон не потому, что крепко спал: просто его не было.

– Ван, не начинай этого заново!

– Гарри, почему бы тебе не перестать прятать голову в песок? Джиримонте начала загибать пальцы.
– Он дерется с проходимцем, у которого, как он утверждает, есть важные сведения об убийце, и этот проходимец умирает. Позже в тот же день убивают соседа этого проходимца по комнате, и со следами пытки, чтобы добыть сведения. В тот же день еще один человек, связанный с нашей леди, разговаривает с ним, и его тоже убивают. И тоже пытают перед смертью. И вся эта кровавая баня начинается сразу после его приезда в город.

– Ну, послушайте...
– начал Фаулер.

– Нелепость, - сказал Гаррет. Он собирался произнести это спокойно, но в голосе его прозвучали страх и неверие. Неужели кто-то серьезно может считать, что он...
– Я так хочу найти Лейн, что сам совершаю убийства? Убиваю трех невинных граждан? Да перестаньте!

Джиримонте вытащила из кармана одну из своих элегантных сигар и закурила.

– Вы перестаньте, Микаэлян. Вы в грязи. Вы об этом деле знаете гораздо больше, чем говорите нам. Я чувствую это.

Она из тех людей, кто, поверив во что-нибудь, ни перед чем не останавливается. Он не может позволить ей копаться: выяснится гораздо больше, чем она ищет. Он не хочет, чтобы это стало известно.

– Гарри, ты меня знаешь. Отзови ее.

Гарри тяжело вздохнул.

– Полтора года назад я ответил бы, что знаю тебя. А теперь - ты изменился. Я больше не могу угадать, о чем ты думаешь, что чувствуешь. И не могу подавить мысль, что в одном Ванесса права: может, ты и не убийца, но знаешь гораздо больше, чем говоришь.
– Он отвел от Гаррета миндалевидные глаза, полные горя и беспокойства.

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. ДИЧЬ И ОХОТНИК

1

Боже, как он ненавидит дневной свет! Сегодня даже вторая половина дня угнетала его, как самый жгучий полдень. Гаррет смочил водой лицо и заставил себя выпрямиться.

Зеркало над раковиной в мужской уборной на Брайант-стрит отразило лицо, более худое и бледное, чем обычно, вокруг глаз темные круги от усталости. Но видел он глаза цвета незабудок, они плясали в пламени горящего моста. С тех пор как они вернулись из отеля, его прежние коллеги посматривали на него искоса, а разговаривали с ним тоном, каким обычно разговаривают с посторонними. В его ушах продолжал звучать шепот Лейн.

Подошел Фаулер.

– Что за дураки эти копы!

Гаррет схватил свои очки. Он совсем забыл, что писатель увязался за ним в туалет.

– Просто это их работа. Так уж мне не повезло. Я действительно был в подозрительных местах в подозрительное время.

– Сомневаюсь, чтобы к этому имела отношение неудача.
– Фаулер пустил воду в раковину. До Гаррета донесся запах его крови. Желудок Гаррета свело от голода.
– Вы не подумали о том, что если кто-то хочет вас подставить, вы оказываетесь в нужное время в нужном месте?

Голод исчез в отчаянии.

– Подставить!

Фаулер вымыл руки и потянулся за бумажным полотенцем.

– Конечно. Я много об этом думал. Подставка все объясняет. Согласен, я писатель, а не полицейский, но в этом мое преимущество. Я понимаю, когда вижу заговор. Разве вы не понимаете? Пытка совсем не для получения сведений. Только вид делается, что кому-то нужны сведения... роль, которую мисс Барбер искусно предназначила вам.

– Почему? Это ей ничего не даст.
– Даже если бы Лейн была жива.