Кровные связи

Она пожала плечами.

– Не знаю, из-за каких аномалий волновался Уэлтон. Маруска был здоров, с очень спортивной фигурой, в то время как полное отсутствие подкожного жира и некоторые элементы содержимого желудка говорят о длительном голодании. Цвет печени как будто говорит о высоком содержании железа в пище; в желудке найдены дегтеобразные фекалии, но ничего не говорит о внутреннем кровотечении. Но самое главное отличие - зубы.

Живот у Гаррета свело. Он через плечо Гарри уставился в отчет: "...необычайно острые верхние клыки с бороздками с внутренней стороны". Он языком нащупал бороздки на собственных клыках. Патологоанатом не заметил, что клыки выставляются и втягиваются.

– Весьма разочаровывающе, - сказал Фаулер.
– Я надеялся по крайней мере на зеленую кровь.

Джиримонте пустила в него струю дыма.

– Зеленая кровь была не у марсиан, а у Вулкана.

Гаррет погладил усы. Марсиане. Может, это ниточка. Если это были тела вампиров, возможно, среди их знакомых есть другие вампиры; может, с их помощью можно отыскать Ирину.

– Это очень интересно, - сказал Гарри, вставая, - но нам нужно поговорить с владельцем ломбарда, а потом потянем за эту ниточку и попробуем поговорить со знакомыми Холла.
– Он помахал адресной книгой.
– В дорогу?

Гаррет торопливо соображал. Следовать за одной нитью значит отказаться от других. Что же сначала? _Н_и_к_а_к_и_х _с_о_м_н_е_н_и_й_, п_а_р_е_н_ь_. _Т_а_, _ч_т_о _б_е_з _Д_ж_и_р_и_м_о_н_т_е_. Он улыбнулся Гарри.

– Пока вы работаете над убийством в винном магазине, мы с мистером Фаулером пересмотрим дела Моссмана и Адейра. Увидимся позже.

Фаулер мигнул, потом улыбнулся.

– Прекрасно.

– Старые дела?
– Глаза Джиримонте сузились. Она стряхнула пепел с сигары.

– Да, конечно.
– Брови Фаулера приподнялись.
– Думаете, сами по себе отправимся на охоту?

– Такая мысль приходила мне в голову.

– Ну, вы ошиблись... опять, - сказал Гаррет.
– После просмотра дел мы, самое большее, навестим "Варвары сегодня" и побываем в том переулке, где Лейн напала на меня, чтобы мистер Фаулер ощутил местный колорит. Ничего больше.
– Но при этом он не смотрел на Гарри.

Гарри смотрел на него и Фаулера.

– Клянусь!
– весело сказал Фаулер.

Гарри покачал головой и двинулся к двери.

– Пошли, Ван. Вызови через диспетчера нашу двадцатку, Мик-сан, если захочешь со мной связаться.

Фаулер подождал, пока за ними закроется дверь, потом повернулся к Гаррету.

– Ну, ладно, А теперь, старина, скажите, что вы на самом деле задумали.

4

– Морг?
– Брови Фаулера поднялись, когда они вдвоем оказались в приемной конторы коронера.
– Мы будем допрашивать мертвецов?

Гаррет криво улыбнулся ему.

– Нечто подобное. Но это не займет много времени. Подождите меня здесь.
– Он улыбнулся дежурной.
– Доброе утро, Барбара. Где доктор Турлов?

Дежурная вздрогнула.

– Инспектор Микаэлян? Я слышала, что вы вернулись. Боже, я вас с трудом узнаю. Вы серьезно относитесь к диете. Старик в помещении для вскрытия.

Усилие, которое потребовалось, чтобы пройти по коридору, не было связано с действием дневного света. Гаррет не любил ходить сюда. Всегда не любил, еще до того, как пришлось опознавать тело Марти. Собственное пребывание в одном из холодильников морга не улучшило его отношения. Конечно, это место служит живым... но это мир смерти, кафеля и нержавеющей стали... сверкающий, холодный, жесткий.

Оказавшись в комнате для вскрытия, он подумал, что как раз эта комната вызывает в нем меньше всего неприятных чувств. Может быть, потому, что трупы здесь перестают быть людьми. Они лежат со вскрытыми животами и грудью, со скальпами, натянутыми на лица, и больше не походят на людей.

За длинным рядом столов лампа освещала элегантную гриву серебряных волос. Гаррет пробирался к ней сквозь море запахов: дезинфектанты, мертвая кровь, больная кровь, разлагающаяся плоть, едкий запах содержимого внутренностей - и почти теряющийся среди этой мешанины соблазнительный соленый и теплый запах живой крови.

Комнату заполняли голоса, патологоанатомы говорили с ассистентами или диктовали результаты вскрытия в микрофоны, подвешенные у них над головой; изредка слышался смех или резкий визг пилы, которая разрезала череп. Свет блестел на инструментах и глиняно-серой плоти. Шумела вода унося со столов кровь. Вода стояла и в раковинах у каждого стола, розоватая вода, в которой плавали органы, дожидающиеся разрезания и осмотра.

– Доктор Турлов?

Главный патологоанатом оторвался от разглядывания легких, красных, как печень, лежавшая рядом с ними на столе. Он всмотрелся в Гаррета через верх своих очков.

– Доброе утро, Микаэлян.

Гаррет мигнул.

– Вы меня узнаете?

– Я помню всех пациентов, которые отсюда отправляются домой.
– Нож Турлова быстрыми уверенными движениями нарезал легкие на ровные пласты. Чем могу быть полезным, Микаэлян?

– Меня заинтересовали ваши марсиане.

Серые глаза внимательно смотрели на него сквозь очки.

– И вас? Десять лет этими беднягами никто не интересовался. Все отчеты в кабинете Митча Уэлтона.

Если он попросит их там, весь штат коронера будет знать, что он интересовался марсианами. Нет.

– Если вы помните их имена, это все, что мне нужно.
– Гаррет старался говорить небрежно.

Турлов фыркнул.

– После того как недавно я все это освежил в памяти, их имена там выгравированы, инспектор.
– Он отрезал еще несколько пластов легких и бросил их в сосуд для образцов, потом взялся за печень.
– 15 декабря 1975 года. Кристофер Парк Строда, самоубийство. Прыгнул не помню с какого моста.

Уже схватив свой блокнот, Гаррет застыл. Самоубийство!

– При падении он сломал шею?

– Он сломал все, что можно, - сухо ответил Турлов. Ножом он искусно разрезал печень.
– Томас Вашингтон Боденхаузен, октябрь 1979, несчастный случай на строительстве. Снесло голову.

Гаррет смотрел на него.

– Строительство? Он работал днем?
– Слова вырвались, прежде чем он сообразил, что говорит.

Он мог только молча проклинать себя. Брови Турлова поднялись.

– А что в этом странного? Но если я правильно помню, это случилось ночью. Последний марсианин: Коринна Лукаста Барлоу, 20 июля 1981. Дорожное происшествие. Еще одна сломанная шея. Точнее, многочисленные переломы позвоночника. Переломаны все длинные кости, разорваны легкие, селезенка и почки. Сломанное ребро пронзило сердце.
– Он помолчал.
– Коринна Лукаста. Необычное имя. Старомодное.