Кузнец

В момент максимального эмоционального накала что-то произошло. Красно-зелёная аура вдруг зафиксировалась, словно мощный разряд, концентрируясь вокруг моего тела. И в следующую секунду Сан Саныч буквально отлетел, будто пушинка, отброшенный силой к противоположной стене.

Удар был такой силы, что по дому прошла вибрация, а сам Сан Саныч осел на полу, ошеломлённый произошедшим. В его глазах смешались непонимание. Я же продолжал парить под потолком, наблюдая за разворачивающейся сценой с холодным любопытством исследователя.

В следующую секунду что-то внутри моего тела надломилось. Словно какая-то внутренняя перегородка, что сдерживала невыносимый поток эмоций, внезапно рухнула.

— Ты думаешь, мне легко?! — вдруг истошно заорало моё тело собственным голосом, но интонации были совершенно чужими, надрывными, полными невыносимой боли. — Я тоже всё потерял! Я тоже... — голос захлебнулся всхлипом. — я тоже не знаю, кто я такой!

Сан Саныч, только что отброшенный невероятной силой, замер. Его взгляд метался от непонимания происходящего. Его удивило проявление магической силы и эмоционального состояния, в котором пребывало моё тело, ведь он не знает всей истины. Всегда хладнокровный и рассудительный, а тут такое…

И также внезапно, как началось истерическое откровение, оно оборвалось. Тело буквально выключилось — словно кто-то резко нажал невидимую кнопку "стоп". Оно безвольно осело на полу, обмякнув, как кукла с перерезанными нитями.

Астральное состояние, в котором я парил, моментально схлопнулось. Меня резко, болезненно втянуло обратно в тело, как в узкий футляр. И в этот момент всё погасло — будто кто-то одним движением выключил свет.

Полная темнота. Абсолютная пустота.

Когда я открыл глаза, было уже утро. Первым делом я машинально стал ощупывать себя — руки, ноги. Я в теле. Ни синяков, ни ссадин.

"Надо будет научиться контролировать эту силу", подумал я, — “Нет, надо держаться подальше от Саныча” сделал я итоговый вывод.

Не успел я начать уборку, как снаружи послышался характерный полустроевой шаг.

Чёткий, размеренный стук в дверь. И голос, от которого на лице появилась ионизирующая ухмылка:

— Именем закона, открывайте!

Сан Саныч подошёл к двери и, открыв её, моментально оказался вплотную к входящим. Его огромный корпус, словно стена, перекрыл весь дверной проём. Пятеро полицейских попытались было войти, но он с лёгкостью одним движением выдавил их обратно на улицу.

Они отшатнулись, явно не ожидав такой физической мощи и реакции.

— Вам чего? — процедил он сквозь зубы.

Я понял, что хуже точно уже не будет.

— Пропусти, — холодно сказал я, встретившись с ним взглядом.

Сан Саныч медленно повернулся, встретился со мной глазами и, недовольно махнув рукой, потеснился.

Первым вошёл старший. Лейтенант лет тридцати пяти, с выправкой кадрового военного. Лицо — словно высеченное из гранита: резкие скулы, прямой нос с еле заметной горбинкой. Он двигался с той особой плавностью, которая свойственна людям, которые всех призирают.

— Лейтенант полиции Федорцов Андрей, — представился он. — По заявлению Архипова Дмитрия Петровича о разбойном нападении и краже денежных средств.

Я усмехнулся:

— О краже?

— А что тебя удивляет? — надменно отрезал подполковник. — Нам необходимо произвести обыск

Я рассмеялся:

— Обыск? — Я театрально развёл руками, указывая на полный хаос в комнате, — Господа, у нас уже провели обыск. Причём очень основательно, — я наигранно задумался. — Кстати! Это же нас и ограбили!

Взгляд лейтенанта заходил из стороны в сторону, а в его лице мелькнуло мимолётное замешательство.

— Кто провёл? — процедил он сквозь зубы.

— Как бы точно описать, — пожал я плечами. — Похожие на вас.

Лейтенант резко развернулся к своим подчинённым и фыркая от злости:

— Обыскать всё! Каждый угол! Найти деньги!

Я тут же встрял, сделав максимально благожелательное лицо:

— Совершенно верно! Помогите нам найти деньги. Мы уже всё обыскали — нигде не нашли.

От лейтенанта несло снобизмом и отвращением.

— Как хорошо, что вы приехали! Я так рад, что полиция переживает не только о благородных господах вроде Архипова, но и о простых жителях. Мы же тоже пострадавшие. — я продолжал давить на него.

Четверо полицейских принялись методично обыскивать помещение. Каждый шкаф, каждый угол был осмотрен с профессиональной дотошностью. Через двадцать минут они вышли, разводя руками:

— Ничего, господин подполковник.

— Вам необходимо проехать с нами для дачи объяснений. — холодно процедил тощий полицай.

В этот момент что-то внутри меня напряглось. Руки буквально наполнились какой-то неведомой энергией. Воздух вокруг меня стал вибрировать, и полицейский невольно отпрянул и попятился назад.

— Насчёт поездки, — процедил я сквозь зубы. — я не забыл прошлую поездку. Так что на этот раз доберусь пешком сам. Сам. Понятно?

Последнее слово прозвучало таким тоном, что даже Сан Саныч оглянулся.

Лейтенант, сквозь скрип зубов, процедил:

— Вы обязаны явиться в отделение не позже завтрашнего дня, иначе...

В момент, когда он произнёс «иначе», на него одновременно уставились я и Сан Саныч. Наши взгляды были настолько красноречивы, что не требовали никаких слов. В них читалось молчаливое предупреждение: «Ты уверен, что хочешь договаривать?»

Он моментально осёкся:

— Вам и так всё понятно. — быстро пробормотал он и стремительно удалился.

Дверь закрылась. Наши взгляды с Сан Санычем пересеклись, словно в дуэли. Предвидя дальнейшее, я его опередил:

— Опыт уже имеется, — твёрдо сказал я. — Поступлю иначе.

Сан Саныч явно хотел возразить, что-то предложить, но передумал. На этот раз он решил довериться. Молча кивнул и продолжил уборку.

На следующий день, закончив приводить дом в порядок, насколько это было возможно, я оказался у кованого забора высотой в два с половиной метра напротив здания.

Что меня ждёт внутри? Неизвестно. Но одно я знал точно — нужно войти.

Я сделал шаг вперёд.

Глава 17

Я подошёл к двери старинного особняка и постучал. Тишина обволокла меня, словно густой туман. Костяшки пальцев снова встретились с потемневшим от времени дубом двери — на этот раз увереннее, требовательнее.