Лицо с обложки

— Это точно, — согласилась Зоя. — Значит, разбегаемся в разные стороны? Встречаемся через час в центре зала…

И, заметив, как поменялся в лице их конвоир, похлопала его по плечу:

— Шутка, Брану! Не падай в обморок. Без тебя мы ни шагу. Кто же потащит за нами наши покупки?

Зоя всучила Бритоголовому часть своих пакетов и кивнула Лоре — не отставай, делай то же самое.

— Бабы, — обиделся конвоир, — вы совсем обнаглели!

— Брану, не ной. Зачем тогда качать бицепсы? Без применения они атрофируются. Вот у хозяина видишь, какие проблемы со здоровьем? А все оттого же…

— Отчего?

— Оттого, что не использовал по назначению.

— А с чем у него проблемы? — полюбопытствовал конвоир, когда они поднимались на эскалаторе на верхний уровень магазина.

— С сердцем, — не задумываясь, ответила Зоя.

Лора навострила уши. Любопытно узнать что-нибудь про Раймана. Сам он такой замкнутый, неразговорчивый. Грустный. Всегда молчит. О нем бы она его ин спросила, никогда не ответит толком. Странный он…

Лора вздохнула, спросила шепотом по-русски:

— А ты откуда знаешь? Йорг тебе говорил?

Зоя тоже шепотом ответила:

— Нет, конечно! Если хочешь втереться к ним в доверие. неси с умным видом любую ахинею. Верят, дурачье! Думают, раз у нас эксклюзивный доступ к телу хозяина, то мы про него все знаем.

Лора кивнула, хотя и мало что поняла.

А ларчик просто открывался… О том, что Райман отправляется на медицинское обследование. Зоя случайно узнала от одного из постоянных клиентов, перешедшего к ней «по наследству» от Кати.

Звали клиента Манфред. Зоя вычислила в нем врача — по привычке часто мыть руки. Манфред относился к числу ближайших «друзей» Раймана, из чего следовал вывод: он жутко богат. «Жутко богатыми» в Германии были хирурги или специалисты, владеющие собственными кабинетами в частных клиниках. В том» что Манфред нс хирург, она убедилась легко: заговорила о болезни своего младшего брата, которому нужна операция. Гость покачал головой:

— Я не специалист. Нужно обратиться к хирургу-ортопеду.

Манфред навещал квартиру на Потсдамском шоссе регулярно, по вторникам и пятницам. Всего десять свидании. Десять шансов выудить из клиента золотую крупицу полезных сведений. Сегодня был вторник, но Манфред свидание перенес.

Уходя от нес в прошлую пятницу, он предупредил, что в следующий pаз они увидится только через неделю. Зоя устроила небольшую сцену ревности. Осторожность подсказывала всегда интересоваться причиной длительного отсутствие «гостя» или внезапного переноса свиданий. Если окажется, что ее «рейтинг» среди гостей упал. Райман может без предупреждения выставить «слюха на бордель», по колоритному выражению Май.

Манфред, польщенный упреками в неверности, принялся оправдываться: в следующий вторник они не смогут увидеться потому, что к нему в клинику приедет на обследование постоянный пациент, тип крайне привередливый.

Это был факт, сам по себе ничего не значивший, и Зоя отложила его в копилку памяти лишь но привычке. Но через некоторое время в квартиру на Потсдамском шоссе позвонил Райман и предупредил Май, чтобы во вторник его не ждали.

Два горчичных зернышка, упавших в чернозем Зоиной фантазии.

С огромной долей вероятности два факта соединялись воедино: Манфред — личный лечащий врач Раймана, а Райман — тот самый постоянный и крайне привередливый пациент. с которым во вторник Манфреду предстоит повозиться. Ничего невероятного в дружбе между врачом и пациентом нет, так же как нет ничего необычного в том, что высокооплачиваемый врач любит девиц из увеселительных заведений.

Собственно, это все, чем Зоя располагала. Слишком мало, чтобы использовать для достижения своей цели. Зато вполне достаточно, чтобы возвысится в глазах Брану до роли наперсницы хозяина, знающей все (или многие) его тайны.

… - А вы разве нс замечали, что хозяин в последнее время плохо выглядит? — Зоя вернула разговор в нужное русло, когда вся троица, едва волоча ноги от усталости, зашла в ресторан галереи «Леффертс» выпить «по кофейку».

Брану в ответ равнодушно пожал плечами:

— Хозяин не телка, чего мне на него пялиться?

— А вот и зря. Подумай заранее, чем займешься, когда его кондрашка хватит. Или с твоей профессией безработица не грозит?

Брану ухмыльнулся, но ума хватило насторожиться:

— А ты-то чего так за хозяина переживаешь?

Но у Зои был готов ответ.

— Я переживаю не за хозяина, а за себя. Что, хочешь сказать, мне плохо живется? Живу, как королева! Как мне после этого не волноваться, видя, что хозяин зеленеет на глазах?

Лора слушала разговор вполуха, блаженствуя в мягком кресле, в прохладном зале. Ноги с непривычки гудели, а от переизбытка впечатлений перед глазами так. и плыли рядами витрины, витрины…

Они прослонялись по галерее в общей сложности часа три. Зоя командовала: «Душ и банные принадлежности — актуально, Райман эти расходы оплачивает… Электроника — безнадежно, Райман эти товары не оплатит. Видеопрокат — безнадежно… Детская одежда — то же самое… Аптека — надо заглянуть обязательно… Секс-шоп — обязательно». Зоя затащила их даже в книжный отдел, где взяла пару бесплатных брошюр и модных журналов. Затем Лора, вздыхая, долго глазела на ювелирные витрины. Заглянули в отдел спортивных принадлежностей и тренажеров — там Бритоголовый разрезвился, как рыба, отпущенная в воду, а Зоя и Лора скучали, ожидая своего конвоира…

Официант принес заказы.

Лора подставила, как шикарно она смотрится со стороны, и в очередной раз пожалела, что никто из «закадычных» врагинь не видит ее за столиком в ресторане галереи «Леффертс», попивающей кофеек по пятьдесят марок чашка! Приняв рассеянный вид, Лора обвела взглядом полупустой зал ресторана. Производит ли она на мужчин соответствующее впечатление? Убедилась — производит!

Повеселев, Лора оттопырила мизинчик, поднося к губам кофейную чашечку. Сделала глоточек. Прислушалась к пустой болтовне Зои. Осуждающе покачала про себя головой.

Насколько ей удалось узнать мужчин, Зоя вела себя с Бритоголовым категорически неправильно! «Было у них что-то до Раймана или нет, но давить на мужское самолюбие этого жлоба я бы не стала!» — размышляла Лора, помешивая крохотной ложечкой коричневый сахар в чашке. Дразнить Бритоголового своей недоступностью — все равно что махать красной тряпкой перед носом у быка! Взбесится, и костей не соберешь. А Зоя словно и не замечала, какое действие производят на Брану ее песни сирены. Кокетничала с ним напропалую! Стоило ему дернуться, как она тут же осаждала его щелчком по носу: «Скажу хозяину, не лапай, не купишь!» А как только конвоир набычился, Зоя тут же поменяла тактику. Сказала, нежно заглядывая ему в глаза: