Лилия для Шмеля

* * *

Свои пожитки я собрала за пять минут, зато многочисленные вещи Жужа требовали основательного отбора. Я долго перебирала его курточки, костюмчики, миниатюрные ботиночки, сортировала и складывала выбранные наряды в большой корф, пока Низа — еще одна служанка графини — не сообщила, что меня немедленно хочет видеть Гевиб.

К нему я шла в сомнениях. Даже гулкие шаги, отражавшиеся в коридорах, начали пугать, предвещая беду.

Робко постучалась в дверь его кабинета и вошла, ожидая, что угодно.

Дворецкий при моем появлении оторвался от записей, не говоря ни слова, отсчитал сорок красивых, круглых саммеров и ткнул пальцем, где мне расписаться.

— Благодарю, — растерянно пробормотала я, сгребая монеты в карманы.

— Благодарите графиню, — прокаркал Гевиб, недовольно оглядел меня и добавил: — Рекомендую обновить гардероб. Нильд — город балов, светских раутов и новых знакомств.

— Думаете, меня там ждут с распростертыми объятиями? — ответила с грустной усмешкой. Если напыщенный дворецкий хотел задеть — не получилось. Мне не восемнадцать, поэтому я давно не живу мечтами.

— Могу посоветовать обратить внимание барона Гризцеля. Он частый гость графини.

— Он сумасшедший? — я сразу заподозрила подвох.

— Уверяю, для девяноста лет барон сохраняет удивительное здравомыслие, — ни один мускул на лице Гевиба не дрогнул и фигушки поймешь, он издевается или серьезен?

— Фи, — фыркнула я, решив, что сводник и советчик из сноба дворецкого никудышние. — У него дети, внуки, правнуки и праправнуки стоят у постели и ждут наследства.

— Но некое содержание вдовам прилагается, — лишь после разумного замечания Гевиба я поняла, что все-таки он дает совет от души. Видимо, даже черствый сухарь жалеет тощую баронессу бесприданницу.

— Благодарю за совет, — выдохнула я и покинула кабинет.

Глава 12

Выехали утром, после легкого завтрака.

— Паритова Гора в двух часах езды. Ах да, вы не боитесь плавать на паритуме? — поинтересовалась графиня.

— Я не плавала на паритуме, — ответила робко.

— В любом случае, Корфина, не вздумайте падать в обморок, потому что в обморок намерена упасть я, — невозмутимо объяснила Ильнора, и я невольно улыбнулась.

— Тогда мы зажмуримся и будем вместе молиться, чтобы все прошло хорошо, — успокоила покровительницу.

— Будем, — вздохнула она. — Будь я моложе, поехала бы в экипаже, но лучше день в плавании и еще парочка седых волос, чем две недели тряски и долгое, изнурительное лечение спины.

Оставшуюся дорогу я гадала: что такое паритум, и что в нем такого страшного? Может, новомодный быстроходный корабль? Однако насколько помню карту, поблизости моря нет. А что касается магических переходов — пока что магии вокруг себя не видела. От слова совсем.

Интересуясь этим вопросом, как-то спросила у Гевиба, как работает садовый купол, и получила ответ:

— Мне артефактор не докладывал, но судя по стоимости, кроме оплаты его неуемного аппетита, часть средств ушла на агратовый накопитель для элементальных флюидов и преобразователь сих самых флюидов в поток чистой силы, заряженной солнечными и воздушными элементами.

Поведав это, прищурившийся седовласый дворецкий с интересом наблюдал, как я перевариваю услышанное и задумчиво хлопаю глазами. Оставшись довольным своим умом, он не упустил возможности поерничать:

— Не забивайте себе голову «магией», с юной баронессы станется этикета и танцев.

Я скривилась, и он еще укусил:

— Что, и с этим трудности?

Теперь, вспоминая о том разговоре, я представляла здешний корабль гигантской рыбой с накопителем во лбу, но время шло, а за окном кареты не то что море — речушка не появилась. Зато росла холмистая гора, к вершине которой через лесок, змеей вилась дорога.

«Графине виднее, куда ехать», — подумала и прикрыла глаза, чтобы немного подремать, а когда чуть позже выглянула в окно кареты — обомлела, увидев высокие, добротные четырех и даже пяти этажные мостки, на вышине которых парили яркие, красочные, очертаниями похожие на рыб, дирижабли. Я прильнула к окну и рассматривала их с изумлением.

Паритумы походили на дирижабли, однако сильно отличались. Чего только стоил большой, мерцающий, голубой шар, закрепленный снастями между деревянной палубой со стеклянным куполом, защищающим пассажиров от холода и ветра, и объемной овальной оболочкой, стилизованной под блестящую рыбу с красными плавниками.

— Впечатлены? — улыбнулась графиня.

— Очень. А остальные тоже поплывут на паритуме?

— Конечно, нет! Паритум — корабль для благородных!

Экипаж остановился у одной из вышек. Мужчина в голубой униформе и фетровой шапочке открыл дверцу, помог нам спуститься, а после провел к лифту, на котором нас подняли на самый верх вышки, где в ожидании рейса состоятельные путешественники коротали время в подобии воздушного вокзала — кто за едой, а кто просто почитывая газеты.

— Изволите, посетить холлапаритум? — услужливо поинтересовался служащий компании.

— Нет, — нахмурилась графиня. Она волновалась перед «плаванием» и пребывала явно не в духе.

— Согласно правилам, питомца все плавание следует держать в корзине…

— Не отдам Жужа! — взвилась Ильнора, готовая вступить в бой с любым, кто попытается тронуть ее любимца. — Он от страха будет плакать!

Мужчина уже готов был начать терпеливо объяснять, что таковы правила, но вмешалась я.

— Простите, я понимаю, что того требуют правила безопасности, но можно клетку с Жужем поставить около нас, чтобы мы могли приободрять его. Обещаем до конца поездки не выпускать!

Мужчина тяжело вздохнул, окинул взглядом меня, графиню и с сомнением кивнул. Однако оговорился:

— До первой жалобы других клиентов.

— Хорошо! Если Жуж испугается, я пойду с ним, куда скажете, — заверила служащего с самым честными глазами, и он отчеканил:

— Добро пожаловать на борт патирума.

По широкому трапу с высокими бортами мы вошли в просторное, светлое

помещение, обставленное с отменным вкусом дорогой мебелью. Диваны, ковры, игральные столы, шкафчики с прессой и книгами… — все что угодно для путешествия высокородных господ с комфортом.

— Корфина, садитесь у окна! — велела графиня. И едва расположились, коснулась моей руки. — Если я буду в обмороке, выбирая между мной и Жужем — выбирай его. Он ужасный трусишка!

— Ну, что вы, графиня! — улыбнулась я, поглаживая Жужа за ухом. — Он храбрый, умный мальчик. Но если что, обещаю, не оставлю его одного… — Морально я уже была готова провести большую часть пути в служебном помещении, потому что вряд ли Жуж за долгое плавание не испачкает корзину. Однако когда ее принесли, осмотрела плетеный домик и поняла, что и тут без артефакта не обошлось. Жуж на удивление легко согласился зайти в него, покрутился на перинке и улегся, что на него совсем не похоже. Он ужасный привереда и скандалист.