Лягушка-путешественница. Часть 2

– Благодарю, господин Картен, - поспешно проговорила гостья.
– Не нужно, время ещё есть.

– Как хотите, госпожа Юлиса, - равнодушно пожал плечами хозяин дома и напомнил.
– Не забудьте написать письмо отцу.

– Я помню, - усмехнулась девушка.
– Займусь сейчас же.

Увы, но дело это оказалось не таким простым. Сказалось долгое отсутствие практики. Поначалу перо выводило какие-то совсем немыслимые каракули. Услужливая Риата тут же предложила записать письмо под диктовку госпожи. Но та отказалась. Надо тренировать руку. Даже испортив два листка Ника не отказалась от своей затеи. Но не решаясь больше просить папирус у хозяйки, отправила на рынок рабыню. А пока та ходила, быстро набросала черновик, щедро украсив его кляксами.

Понимая, что Наставник - единственный человек в этом мире, кому хоть сколько-нибудь не безразлична её судьба, девушка решила, как можно подробнее, рассказать старику о своих приключениях. Пусть читает и радуется тому, что несмотря на все препятствия, путешествие его названной дочери через океан завершилось вполне благополучно.

Вряд ли любопытный Картен не сунет нос в это послание. Никакие печати, конверты и футляры не остановят хитрого канакернца. Поэтому Ника решила благоразумно умолчать о некоторых эпизодах своих странствий, ограничившись туманными намёками, терявшимися на фоне пышных славословий в адрес заботливого морехода, который, по мере своих сил, пытался скрасить её тяжёлый путь.

Вернувшись с базара, невольница положила перед госпожой два больших квадратных листа и тощий свиток. А в ответ на её недоуменный взгляд принялась с жаром поносить местных торговцев за скаредность и жаловаться на ужасную дороговизну. После чего протянула девушке две потёртые медные монетки, печально сообщив, что это сдача. Голос женщины звучал искренне, и возмущение казалось неподдельным. Но Ника с грустью поняла, что её просто-напросто обворовали. Мдя. Ну, и как теперь поступить?

Путешественница буравила рабыню тяжёлым взглядом, однако та смотрела на неё с самым простодушным видом.

"Ну врёт же в глаза!
– с нарастающим возмущением думала девушка.
– Может все-таки поколотить? Отхлестать по щекам, как дуру Дацию? А за что? Не пойман - не вор. Да и не подобает аристократке руки марать. И госпожу Картен о такой услуге не попросишь. Ладно, сделаю вид, будто поверила. Но денег ей больше не дам. Ни обола!"

Кивнув, она отвернулась к столу и пододвинула к себе папирус. Ника все же умудрилась испортить ещё один лист. Зато полностью отредактировала письмо, и теперь осталось только переписать его набело.

Но тут заявился Картен с гостем. Они так быстро пересекли двор, что девушка просто не успела выбраться из-за стола и подойти к окну, чтобы рассмотреть Канира Наша.

Само-собой, после этого и речи быть не могло о какой-то писанине. Ожидая, когда её позовут, путешественница принялась ходить по комнате, волнуясь не меньше Вестакии в день её неудачного сватовства.

Усевшись в уголке, Паули с тревогой наблюдала за госпожой. Едва донеслись звуки приближавшихся шагов, девушка быстро вернулась за стол, придав лицу задумчивое выражение.

– Госпожа Юлиса, - послышался вкрадчивый голос Мыши.

– Входи, - разрешила Ника.

– Господин Картен хочет вас видеть. Он ждёт в мужском зале.

– Хорошо, - кивнула путешественница.
– Я сейчас спущусь.

Рабыня вышла, а девушка потребовала себе зеркало. Осмотрев тщательно уложенную причёску, чуть подправила помаду на губах, и гордо вскинув голову, отправилась на встречу с караванщиком, стараясь представить, как выглядит её будущий попутчик.

Хозяин дома и гость, попивая вино из массивных бокалов, о чём-то разговаривали, стоя у горящего камина. Рабы, в том числе и Риата, под чутким руководством Тервии торопливо расставляли на столы, застеленные расшитой скатертью, миски и тарелку. Канир Наш оказался удивительно похож на киношного восточного купца, какими их любит изображать фабрика грёз и её многочисленные филиалы, разбросанные от Лондона до Бомбея.

Невысокого роста, в трёх цветастых халатах, одетых один поверх другого. Солидно торчавшее вперёд пузцо перетягивал широкий кушак с заткнутым за него длинным кинжалом в богато украшенных ножнах. На голове красовался настоящий желто-зелёный тюрбан с солидным сапфиром. А левая рука, поблёскивая перстнями, важно оглаживала каштановую, явно крашеную, бороду.

Тёмно-карие, с поволокой глаза из-под мохнатых бровей внимательно оглядели её с ног до головы, нигде долго не задерживаясь.

– Это вы дочь уважаемого Лация Юлиса Агилиса?
– голос у него оказался звучный с еле уловимым акцентом.

– Да, я, - скромно улыбнулась девушка.

– Может, вы сначала пообедаете?
– радушно предложила Тервия.

Но супруг отрицательно покачал головой.

– Позже, вот уладим все дела.

– Тогда я вас оставлю.

– Останься, - велел ей мореход и обратился к гостю.
– Вы уже решили, когда покинете Канакерн?

– Для через четыре, - осторожно ответил купец.
– Или через пять. Не беспокойтесь, я пришлю своего человека предупредить вас.

– Где мне искать вас, господин Канир Наш?
– спросила Ника.

– Сам я остановился в гостинице Урсмана Крула, что возле храма Нутпена. А караван мой в усадьбе Пиркена, за городом.

– Это далеко?
– путешественница решила выяснить всё, как можно подробнее.

– Совсем близко, госпожа Юлиса, - поспешил успокоить её мореход.
– Всего две тысячи шагов от Атарских ворот. Я сам провожу вас или пошлю кого-нибудь из рабов.

– Благодарю, господин Картен, - чуть поклонилась девушка и вновь обратилась к имперскому купцу.
– Я никогда раньше не переходила через такие высокие горы, господин Канир Наш. Мне придётся идти пешком?

Рассмеявшись, толстяк поставил пустой бокал на маленький столик.

– Мой дорогой друг рассказывал, что вы провели всю жизнь среди невежественных дикарей и не умеете ездить верхом на лошади.

– Увы, нет, - огорчённо развела руками Ника.

– Поэтому я дам вам прекрасного, послушного осла!
– гордо заявил собеседник.
– Он повезёт вас и ваши вещи.

– Со мной две служанки, поспешила сообщить путешественница.
– Как быть с ними?

Мужчина сурово свёл густые, чёрные брови.

– Они пойдут своими ногами.

– Как же так?!
– девушка недоуменно воззрилась на хозяина дома.
– Господин Картен, вы же знали, что я буду не одна.

– Мои рабы и слуги тоже идут пешком, - насупился толстяк.

– Но они сильные мужчины, - с упрёком покачала головой Ника.- А не слабые женщины.

– Господин Канир Наш, - просительно проговорил мореход.
– Девушка такого знатного рода не может обойтись без служанки. Мой друг Лаций Юлис Агилис очень просил помочь своей дочери.