Любопытство - не порок, но оно наказуемо

Да, я пускай и не потерял прежней хватки, постоянно, в любой возможный момент, занимаясь в спортивном зале итальяшки, но этого катастрофически не хватало. Это, как долгое время тренировать мышцу, а потом бросить, бросить словно бы насовсем, и вдруг начать… Сразу приходит осознание, что прошлые усилие канули в Лету, и их вновь приходится достигать, когда бы ты мог перейти уже на новый уровень. И возникает вполне разумный вопрос: «А зачем тогда ты прежде прекратил все это?», ведь вернулся, вернулся пускай и не с тем же желанием, что и до этого, но все же.

К тому же время драк я всегда расслаблялся. В такие мгновение забывается все: кто ты, кем являешься и являешь ли – все стирается, оставляя лишь голую экспрессию, силу, на корню меняющую ипостась своего владельца.

Когда я больше полугода назад пришел к деду с требованием сделать мне поддельный паспорт, с той самой наглостью и нерушимой уверенностью в свою истину, он чуть было не послал меня куда подальше. Пока не понял, что перед ним и вправду стоит его собственный внук, от которого он отказался из-за неприятного родства. И ведь он презирал не только меня, как главного источника всех проблем для бывшего главы отдела спецназа, а сейчас мэра Санкт-Петербурга – второй столицы России – но и дочь, отказавшуюся от любых денег с обеих сторон, лишь бы быть со мной. Лишь бы никто не смел притронуться к тому, кто родился, несмотря на нежелание всех, кто окружал ее.

Узнать, что тот человек, который бы словно постоянно пытался от тебя избавится, отправляя на учебу, подвергая всевозможным тренировкам, как тела, так и духа, неожиданно оказывается единственным, кто по-настоящему тебя любил во всем этом безмерно огромном мире, болезненно. Особенно, если его уже нет рядом.

И когда дед вручил мне нужные документы с довольно болезненной фразой больше никогда не попадаться ему на глаза и «лучше вообще сгинуть»… я понял, настолько одинок в этой вселенной с ее неминуемо жестокими правилами.

Костя по-своему вернул мою веру в человечество, своим безумным озорством, улыбками, подколами по вечерам, когда мы были вдвоем и ели попкорн сидя за телевизором, и именно я оказался тем существом, которое подтолкнуло его к смерти. Пускай я даже до сих пор и не могу поверить, что вернись я в нашу лачугу на третьем этаже близ окраины Москвы, он не окажется внутри, нет возможности отрицать очевидное – его рана была на том злополучном снимке.

Но я что-то рано расклеился. Бой еще впереди – успею впасть в отчаяние!

Обдумывая свое прошлое и анализируя возможные пути в будущем, я не останавливался и разминал мышцы. И за этим занятием застал меня Сильво. Я как раз встал на мостик, когда дверь позади меня отворилась, и на пороге показался Армандо, я помахал ему рукой, перенеся вес на одну руку и ноги.

– Привет, - помахал мне в ответ мужчина, словно бы мы сегодня уже не здоровались, и я фыркнул, поднимаясь в вертикальное положение. – Пора ехать.

– Прекрасная новость, - отозвался я, беря сумку со сменной одеждой и парой других необходимых вещей, вроде бутылки минералки. – Я полностью готов.

Возле порога меня остановил голос все еще стоящего словно нерушимая стена Сильво:

– Рио, если хочешь, ты можешь отказаться от боя.

Я ожидал дальнейшего смешка от мужчины, но он продолжал серьезно смотреть на меня, выжидая моего решения.

Так мы простояли с пару мгновений. Слушая биение своего сердца и методичный стук секундной стрелки настенный часов неподалеку, я ошарашено думал о том, шутит ли этот итальянец или нет… А ответ так и не приходил на ум.

Я удивленно уставился на него, но сдержав рвущееся наружу «да, хочу», сжал сильнее ручку сумку на плече:

– Не вам решать. У меня все еще есть хозяин.

На этом наш разговор закончился, и я сел в другую машину, нежели влюбленная парочка идиотов мафиози. Мне не хотелось ни видеть их, ни слышать, будто оказавшись в другой обстановке без них, я могу поверить в то, что вырвался из этого замкнутого круга.

До самого места я задремал, погрузившись в неспокойное преддверие чего-то, и лишь резкий толчок в плечо по прибытии разбудил меня, заставив вернуться на землю из мира Морфея.

Отворив дверь, я не сразу понял, что меня ведут именно туда, куда ведут, а именно – в казино. Его яркая вывеска светилась в ночи всеми цветами радуги, а у меня в голове звенел противный гул сонного состояния.

Оказавшись в раздевалке в подвале, я смог немного расслабиться в кругу более или менее знакомых лиц. Наконец, встретился с Бойдом, которого Вернер так же захватил с собой из Нью-Йорка.

Когда я переоделся и чуть успокоился, парень предложил выйти наружу и вдвоем переждать время до выхода.

– Спасибо, но не стоит. Я хочу еще немного здесь посидеть… Почему-то вид этих смешных мест перед боем, заставляет меня улыбнуться.

– Оттягиваешь неминуемое, - заметил Бойд, скорее констатируя факт, чем осуждая. Он похлопал меня по плечу и вышел.

Народу осталось мало, по сравнению с тем, что было в самом начале. И я почти сразу понял, что кто-то за мной следит, совершенно не таясь. Обернувшись, я встретился с неприятным и колким взглядом убийцы.

«Энрико», - всплыло у меня в голове имя этого парня. Я, наверное, впервые в упор смотрел на другого монстра, который, в отличие от того же Гримма, потерял последние остатки человечности, и стал идеальной машиной для убийств.

Именно в этот момент я окончательно осознал, почему именно Гримм так нравится мне. Он все еще оставался внутри невинным мальчиком с игривой улыбкой на устах, в то время, как этот парень, что сейчас остался в раздевалке и смотрит на меня, может только ухмыляться.

Такого бессмысленно приручать. Он будет на твоей стороне ровно до того момента, пока его самого будут устраивать те цели, которые достигает его мнимый хозяин. Такой парень предаст в любой момент, чтобы совершить… чтобы подняться на ступень выше в собственных глазах монстра.

В глазах Энрико так и читалось: «Насколько же ты хорош?», что так и хотелось начать драку прямо сейчас, но вместо этого я отогнал эту мысль и вышел. Спокойно, без какого-либо напряжения, потому что внутри была стойкая уверенность, что в ближайшее время нас вряд ли поставят друг против друга. А к тому моменту, когда это случится, я успею подготовиться не только физически, но и морально…