Любовь и доктор Форрест

– Я очень рад, что тебе понравилось. Может быть еще чего-нибудь хочешь?

– Нет, что ты. Подумай о моей фигуре.

– Если бы я только мог ее забыть!

Воцарилось неловкое молчание, и Лесли отвела глаза, избегая встречаться с ним взглядом.

– Ты как будто чего-то стыдишься, - сказал он.

– Тебя это удивляет?

– Вообще-то нет. Извини.

– Ничего, все в порядке.

И снова наступила пауза, и тогда он вздохнул.

– Кажется вечер не слишком-то удачно, да?

– Что не слишком-то удачно?

– Наша попытка забыть обо всем и жить одним лишь этим моментом.

– Он вытащил сигарету и закурил, мрачно глядя на дымящийся конец.
– Я расстроил твои планы на вечер. Тебе следовало бы провести это вечер без меня: по крайней мере тогда ты бы лучше провела время.

Она натужно сглотнула.

– Вот как?

– Черт, что я говорю, нет! Конечно же нет. Тем более, что здесь не принято, чтобы по вечерам сюда приходили женщины без спутников. И тогда ты нарушила бы все правила приличия.

– Ну тогда не жалей, что пригласил меня.

– Я никогда не жалел об этом!
– он взял ее за руку.
– Пойдем, потанцуем?

Весь остаток вечера они провели в замечательно настроении, которое для Лесли было несколько омрачено ее осознанием того, что всему хорошему когда-нибудь приходит конец.

Стрелки часов перевалили уже далеко за полночь, когда они вышли из ресторана и пошли вдоль одной из узких улочек по направлению к шоссе. Все проезжавшие мимо такси уже везли пассажиров, и Лесли вздрагивала всякий раз когда холодные снежные хлопья попадали ей в лицо.

– Лучше держись за меня, - посоветовал Филип, - а то еще поскользнешься. Такие дороги не приспособлены для того, чтобы на них ходили на высоких каблуках.

Он взял ее под руку и они продолжали медленно идти вперед. Она снова вздрогнула, и тогда он привлек ее поближе к себе.

– Извини, что так вышло. Я представить себе не мог, что мы не сможем сразу поймать такси. Может быть ты подождешь вот здесь, у двери магазина, пока я попытаюсь найти машину?
– С этими словами он отошел в сторону и закричал, что было мочи. И практически тут же рядом с ним, у тротуара притормозило свободное такси, объезжавшее улицы в поисках пассажиров.

Когда они сидели на сидениях в темном салоне, он вздохнул с облегчением.

– Ну, слава богу! А то я уже начал было волноваться.

Она улыбнулась.

– Я бы не стала возражать, если бы здесь было еще и чуточку потеплее.

– Хочешь, я дам тебе свой шарф?

– Нет-нет, я не очень замерзла.

Но он уже успел развязать шарф, который был тут же обмотан у нее вокруг шеи. Она прижималась подбородком к мягкой шерсти, которая все еще хранила тепло его тела и снова не смогла сдержать дрожь.

– Ты уверена, что тебе уже удалось согреться?
– обеспокоенно поинтересовался он.

– Да, я..., - у нее в горле стоял ком, Лесли изо всех сил старалась сдержать подступившие слезы, и не смогла больше выговорить ни слова.

Наверное некоторые из переживаемых ею ощущений передались и ему, у него тоже перехватило дыхание, и тогда он обнял ее за плечи, прижимая к себе.

– Так никуда не годится, - прошептал он.

– Я хочу чтобы этого больше не было.

– Правда?
– переспросила она.

– А ты что, не знаешь?
– он говорил, и Лесли чувствовала щекой его теплое дыхание.
– Разве ты не знаешь о моих чувствах?

– Я не была уверена, - прошептала она в ответ.
– Ты целыми днями совсем не обращал на меня внимания. Я думала, что я просто нравлюсь тебе, но...

– Ты мне не просто нравишься, - резко перебил он.
– Иначе все было бы намного проще! Но как еще мне вести себя, когда со всех сторон за нами следят сотни глаз! Ты что, думаешь, что мне хочется все время быть с тобой? Что я не сгораю от желания обнять тебя... прикоснуться к тебе?

Но прежде, чем она смогла что-либо сказать он вдруг припал своими губами к ее губам, раздвигая их. Это был их первый столь тесный физический контакт, мечта, вопротившаяся в реальность, и она полностью отдалась наслаждению, не желая думать о том, что будет дальше.

Вскоре такси въехало во двор отеля, и Филип помог ей выйти из машины.

– Мне кажется, что нам следует выпить за нашу любовь, - сказал он в то время как они шли к лифту.
– Бар уже закрыт, но у меня в номере есть виски.
– Он вопросительно взглянул на нее.
– Или может быть это претит твим представлениям о нормах приличия?

Она покачала головой, и они вошли в лифт и поднялись к нему в номер.

Но когда он закрыл дверь на ключ, и они снова остались одни, Лесли вдруг овладело неизвестное ей ранее тревожное чувство, и тогда она быстро подошла к окну и отдернула штору.

– А у тебя окно тоже выходит на озеро. Красиво, правда? А летом здесь, должно быть, все это смотрится еще замечательней, когда там катаются на лодках.

Он подошел и встал рядом, держа два бокала, один из которых затем протянул ей.

– Ты слишком много говоришь. Как будто беспокоишься о чем-то.

– Та, это так.

– А мне показалось, что ты не станешь переживать из-за каких-то там условностей.

– Из-за них нет. Я переживаю из-за себя! Ты сейчас здесь рядом со мной... мы совсем одни..., - она опустила глаза, и неожиданно он взял у нее из рук бокал, и поставив его вместе со своим на каминную полку, нежно обнял ее.

– Ты такая неиспорченная, - глухо сказал он.
– Ты говоришь совсем как маленькая девочка, и временами я даже не могу поверить, что передо мной высокообразованный врач.

– Но только во всем остальном я остаюсь просто легко ранимой женщиной.

– Тогда ты должна быть уверена, что я не причиню тебе зла.

И они снова слились в долгом поцелуе, и его сильные, но такие нежные руки ласкали ее, перебирая медового цвета волосы, оглаживая упругое девичье тело, разжигая в ней желание, о котором она столько раз читала в книжках или слышала от подруг, но сама никогда прежде, до сего момента, не испытывала.

– О, Филип, - задыхаясь, прошептала она.
– Я так люблю тебя.