Людовик IX Святой

Несмотря на эту впечатляющую локализацию чудес в Сен-Дени (всего более 4/5), почти все биографы Людовика Святого говорят, что его чудеса были явлены в Сен-Дени или в других местах [1636] , несомненно, повинуясь тенденции делокализации чудес, заметной в ХIII веке [1637] . Что касается чудом исцеленных — за исключением двух итальянцев (чудеса LXIV и LXV), шателена Эг-Морта (чудеса LXI и LXH) и ребенка, прибывшего из Бургундии, чтобы встретить останки короля (чудо LVT), а также молодого слуги, уроженца Юры, который шел за похоронным кортежем от Лиона (чудо XV), — то их можно разделить на три категории: Сен-Дени, Париж, Иль-де-Франс, до пределов Нормандии и Артуа [1638] .

1636

Напр.: «… ас de miraculis, quae circa ejus sepulcrum et alias» (a также о чудесах y его гробницы и в других местах (лат). — Примеч. пер.) (Guillaume de Chartres: De Vita et de Miraculis // Recueil des historiens… T. XX. P. 28).

1637

Делокализация означает тенденцию помещать чудеса в места, не отмеченные присутствием святого при жизни или его реликвиями. Ср.: Vauchez A. La Saintete en Occident… P. 519–529.

1638

Среди них 12 обитателей Сен-Дени, 25 парижан, 20 коренных жителей Ильгде-Франса и соседних областей и 2 родом из более отдаленных мест, один рыцарь из Антон, что в диоцезе Аррас, и один свинопас из Рангона, близ Лудена во Вьенне, в диоцезе Пуатье.

Все чудеса за исключением одного (чудо XLVI, об осушении трех парижских погребов) повествуют о людях, избавившихся от уродства или болезней или избежавших смерти. В них почти в равной мере участвуют мужчины (23) и женщины (20) и точно так же из 20 детей и подростков 11 — мальчики, а 9 — девочки. С точки зрения пола и возраста в чудесах наблюдается относительное равновесие: 23 мужчины и 20 женщин, 11 детей и подростков — мальчики, 9 — девочки. Подавляющее большинство людей, испытавших на себе действие чуда, — бедные люди или нищие (50 из 63), остальные распределяются следующим образом: 7 людей Церкви (один каноник, два священника, один монах-цистерцианец, две сестры из дома Дочерей Божиих в Париже, одна послушница), трое горожан, пятеро знатных людей (один шателен, трое рыцарей, одна девица). Зачастую оговаривается, что речь идет о людях, которые должны трудиться своими руками или которые разорились и даже стали побираться. А порой подчеркивается, что благодаря исцелению они смогли избавиться от нужды [1639] .

1639

Вот, напр. (чудо ХIII), Жеанна из Сарри (близ Креси-ан-Бри), жена Жеана Плотника, у которой однажды в 1276 году ночью отнялись ноги. По истечении месяца, «поскольку она была бедна и не было никого, кто бы ей помог, а ее муж не желал отдать ей то, что ей полагалось», она отправилась в парижскую богадельню. По прошествии времени она захотела вернуться домой и возвратилась на костылях с помощью мужа, но он снова не стал за ней ухаживать. Тогда она пошла «с большим трудом» (на костылях) побираться у церкви Сен-Мерри в Париже. Услышав о чудесах, которые происходят у гробницы Людовика Святого, она решила отправиться в Сен-Дени и жить там тем, что ей удастся заработать своим трудом. Она «пряла и заработала 3 су», и на эти подъемные она с большим трудом, на костылях, добралась до Сен-Дени. Она поставила перед гробницей короля «свечу высотой в свой рост». На пятый день ей стало лучше. На десятый день она вернулась в Париж «на своих ногах, без палки, без костылей и без посторонней помощи». С тех пор она пребывала в добром здравии «и трудилась как другая святая женщина» (Guillaume de Saint-Pathus. Les Miracles de Saint Louis… R 131–134).

Отсюда явствует социальная функция чуда: питать надежды самых обездоленных, — роль, которую в наши дни играют Собес и лотереи.

Как видим, почти все чудеса воздействуют на физическое состояние испытавших их действие людей.

Надо ли особо выделять исцеление больных золотухой (туберкулезным аденитом), чем короли Франции (святые и не святые) снискали себе репутацию при жизни ex officio [1640] ? И да, и нет. Нет, потому что чудотворная сила французских королей не зависела от качества их духовности, от христианской ценности их жизни, а считалась их неотъемлемым свойством. Жоффруа де Болье посвятил исцелению золотушных Людовиком Святым небольшую главу, да и другие биографы говорят об этом весьма бегло [1641] . И все же кажется, что есть связь между чудотворной специализацией Людовика Святого при жизни (ибо он король Франции) и его способностью являть чудеса (ибо он мыслился святым) после смерти. Действительно, одна женщина, сыгравшая важную роль в одном из официально признанных чудес (шестидесятое), Эммелина из Мелена, вдова одного из служителей королевских погребов, «поклялась, что, когда мощи блаженного Людовика Святого по возвращении из-за моря были доставлены во Францию, то исцелили многих золотушных, целовавших раку с его мощами на пути или в городах, где делались остановки, и все говорили, что они тотчас же исцелялись» [1642] . Таким образом, можно предположить, что репутация короля как целителя золотушных при его жизни привлекала больных к его мощам на пути их следования. Сдвиг его чудотворной силы со времени его жизни на период сразу после смерти в известной мере повлиял на веру в его способность творить чудеса после смерти и даже в его святость, хотя, как мы видели, и другие чудеса вымаливались и являлись Богом на пути следования его останков, которые, таким образом, становились мощами. Людовик IX-чудотворец стал Людовиком Святым, и в этом превращении ему помогло исцеление золотушных.

1640

По должности (лат.). — Примеч. пер.

1641

Geoffroy de Beaulieu. Vita… Cap. XXXV (восемь строк в Recueil des historiens… T. XX. P. 20). Напр., Гийом де Сен-Патю в «Житии Людовика Святого» (Guillaume de Saint-Pathus. Vie de Saint Louis…) — ибо речь идет об исцелениях, совершенных при жизни короля — делает это дважды, но весьма кратко: «Chascun jour, au matin, quand il avoit oy ses messes et il revenoit en sa chambre, il fesoit apeler ses malades des escroeles et les touchoit» — «Каждое утро, прослушав мессы и возвратившись в свои покои, он велел позвать золотушных и возлагал на них руки» (Ed. Delaborde. P. 99) и еще: «Et par bonc tens li benoiez rois ot de coutousme que quant il avoit ses messes oyes et il a(voit) touchie ses malades du mal des escroeles» — «И время от времени блаженный король имел обыкновение, прослушав мессы, прикасаться к золотушным» (Ibid. Р. 142). Сохраняю текст на старофранцузском языке, который в данном случае не труден для понимания.

1642

Guillaume de Saint-Pathus. Les Miracles de Saint Louis… P. 188.

Но биографы короля настойчиво говорят о том, что чудеса, совершенные при посредничестве Людовика Святого не только велики и обильны, но и разнообразны. В булле о канонизации Бонифаций VIII говорит о diversitas miraculorum [1643] святого короля [1644] . Вообще, если Людовик IX при жизни был наделен целительной силой узкой специализации, как целитель единственной болезни, золотухи, то Людовик Святой почти сразу обрел известность как один из великих святых, сила которого не ограничивалась одним типом чудес, являемых в каком-то особом святилище, но распространялась на все заболевания, при которых могло потребоваться его посредничество перед Богом. Они являлись не только у гробницы в Сен-Дени, но и «в других местах». Поэтому перечень чудес, признанных Римской курией,Boniface VIII // Recueil des historiens… T. ХХIII. P. 159.это поистине опись чудес, считавшихся «великими» в конце ХIII века.

1643

Разнообразие чудес (лат). — Примеч. пер.

1644

Boniface VIII // Recueil des historiens… T. ХХIII. P. 159.

Гийом де Сен-Патю приводит целых два перечня: один в проповеди, а другой — в разделе «De miraculis» «Жития».

В проповеди он перечисляет шестьдесят чудесно исцеленных Людовиком Святым; они распределены следующим образом:

умалишенные (alienati mente) — III

с высохшими руками и ногами (aridi membris) — II

спасенные утопленники (ab acque inundanti periculo) — II

страдающие парезом (contracti curati) — VI

выпрямившиеся горбуны (curvi erecti) — II

хромые, обретшие способность ходить (claudi recuperaverunt gressum) — V

прозревшие слепые (ceci visum) — III

страдающие длительной лихорадкой (febricitantes continua sanati) — III

страдающие четырехдневной малярией (a febre quartana) — III

имеющие свищ (fistulati) — III

больные катарактой (?) (a gutta forma [1645] ) — I

1645

А. Ф. Делаборд полагал, что следовало бы, возможно, читать fortissimo и отослать к выражению «goutte flestre» французского перевода «Чудес», но поскольку flestre имеет значение «свищ» и поскольку в рукописи проповеди (записанной в Шартре) a gutta forma идет следом за, fistulati, то такое сближение не очень-то убедительно (Delaborde H.-Fr. Une oeuvre nouvelle de Guillaume de Saint-Pathus… P. 277. Note 2).

немые, обретшие дар речи (muti recuperaverunt verbum) — II

паралитики (paralitici curati) — XVI

больные аксудативным диатезом глаз или горла (a struma super oculum et in gutture) — II

золотушные (a scrofulis) — I

глухие, обретшие слух (surdus recepit auditum) — I

имеющие опухоль (a tumore sil et dolore [1646] ) — III

1646

Сохраняю в перечне римские цифры, как в рукописи. А. Ф. Делаборд отмечает, что в тексте оригинала стоит timore, а не tumore и не расшифровывает сокращение sil, остающееся для меня загадкой (Delaborde H. Fr. Ор. cit. P. 277. Note 3, 4).

восставшие из мертвых (mortuis suscitati sunt) — II

Данный перечень несколько отличается от перечня, содержащегося в «Чудесах», где таких случаев не шестьдесят, а шестьдесят пять [1647] . Резюме этого второго перечня также приводит Гийом:

Он помог пораженным парезом (contrez) и выправил конечности таким горбатым, что они почти касались лицами земли, и он помог им и возвратил им здоровье и они высоко держали головы, он помог горбунам, подагрикам, больным тяжелой и коварной болезнью, называемой свищ (flestre), тем, у кого были сухие конечности, тем, кто был в беспамятстве (умалишенные или страдающие амнезией), тем, кто страдал длительной лихорадкой или малярией…, многим паралитикам и прочим, мучимым самыми разными недугами; всем им он помог, пришел на помощь и возвратил отменное здоровье; он вернул слепым зрение, глухим — слух, хромым — способность ходить, мертвым — жизнь… [1648] .

1647

В целом ряде случаев затруднительно точно вычленить категорию упоминаемых чудес, и, в частности, трудности с категорией паралитиков не позволили мне выявить пять чудес, которые не учтены в проповеди.

1648

Guillaume de Saint-Pathus. Les Miracles de Saint Louis… P. 1–2.

Хотя, как пишут некоторые историки [1649] , процент «пораженных парезом» уменьшается среди чудесно исцеленных в ХIII веке, но если прибавить к ним горбунов, хромых, тех, кого называют паралитиками (среди которых, вероятно, немало больных эпилепсией — болезнью Святого Льва — или страдающих болезнью Паркинсона) — короче, всех, у кого проблемы с опорно-двигательным аппаратом, то эта категория остается наиболее значительной среди официально исцеленных Людовиком Святым. Модель исцелившихся страдальцев, кажется, такова: он (или она) с невероятным трудом добирается до Сен-Дени «a potences», то есть на костылях, потому что он (или она) «остался» без ноги, или до колена, или без стопы, а возвращается домой на своих ногах и без костылей. Показательное исцеление, вполне объективное, возвращающее человеку, которого болезнь совершенно подкосила и обрекла на зависимость от других (родственники, больница, милостыня), его натуру и человеческие способности: способность передвигаться, ходить прямо, быть независимым, трудиться.

1649

Sigal P.-А. Maladie, pelerinage et guerison au XIIe siecle: Les miracles de Saint-Gibrien a Reims // Annales. E.S.C. 1969. T. 24. P. 1–27;

Vauchez A. La Saintete en Occident… P. 549–552.

Чудес о возвращении человеческого достоинства еще больше, чем об избавлении от физических мучений.

Еще в одну важную категорию входят все исцелившиеся от болезни, вызывающей уродство и отвращение, от гноя и «грязи»: свищей, язв, ганглий, ран и т. д.; все эти люди, гниющие и смердящие, с опухолями и дырами, трагические толпы которых в Италии XVI–XVIII веков великолепно описал П. Кампорези [1650] . Чудо возвращает им здоровое, даже красивое, тело, чуть ли не ослепительную красоту и нормальный контакт с окружающими.

1650

Camporesi P. Le Pain sauvage: L’imaginaire de la faim de la Renaissance au XVIIIe siecle. P., 1981.

В конечном счете в чудесах Людовика Святого нет ничего исключительного. Он делал все то, чего в конце XIII века ожидали от великого святого, будь он из мирян или из церковников, будь он король или монах. В своих чудесах он, как и другой святой, его племянник, святой Людовик Тулузский, был святым, как все [1651] .

Чудеса и житие

Не стану распространяться о паломничествах к могиле Людовика Святого в Сен-Дени. Отмечу только, что чудо нередко бывало явлено по ходу и особенно как итог девятидневного молитвенного обета, продолжающего старинные обычаи Высокого Средневековья у могил святых, что часто случалось в конце (и являлось венцом) целого ряда бесплодных паломничеств к святым местам, но Людовик Святой отличался необычайным даром чудотворства, и однажды чудо явилось в конце второго паломничества, паломничества в Сен-Дени (чудо XXXIX). Второе паломничество оказалось удачным, ибо перед ним проситель чуда исповедался в грехах. В данном случае встает вопрос о новизне и о традиции в чудесах Людовика Святого. Окружающая их атмосфера вполне соответствует древним «суевериям». Во-первых, два чуда, которые были явлены не на могиле, а при посредничестве предметов-реликвий, принадлежавших Людовику Святому. Один монах-цистерцианец из Шаалиса избавился от боли, распространявшейся от головы к спине и пояснице, накинув на себя мантию, подаренную аббатству Людовиком Святым (чудо XII). Три затопленных парижских погреба были чудесным образом осушены, когда в воду опустили, совершив при этом крестное знамение, шляпу с павлиньими перьями, которую носил Людовик Святой и которую он подарил одному из своих оруженосцев; владелицей этих погребов была вдова последнего (чудо XLVI). Многие паломники приносили сами или поручали поставить у могилы Людовика Святого в Сен-Дени свечу высотой в свой рост (магический предмет суеверий), а один из чудесно исцеленных поднес базилике Сен-Дени восковую ногу в знак благодарности за исцеление его собственной ноги (чудо LV).

1651

Paul J. Miracles et mentalite religieuse populaire a Marseille au debut du XIVe siecle // La Religion populaire en Languedoc du XIIIe a la moitie du XIVe siecle: Cahiers de Fanjeaux. Toulouse. № 11. P. 61–90.