Маг теневой империи

Первой справилась Ирма. Уже через неделю она стояла передо мной с полным списком, её глаза горели решимостью.

— Готово, — сказала она, протягивая пергамент.

Я пробежался глазами по списку: огненные шквалы, ледяные клинки, барьеры, усиленные до предела, и даже несколько заклятий ментальной магии.

— Ты уверена насчёт этого? — Я ткнул пальцем в строку: «Сонм теней» — заклинание, которое превращало тени в оружие. Оно было мощным, но требовало жертв — части собственных душевных сил, после его использования мага надолго охватывала меланхолия.

— Абсолютно, — её голос не дрогнул. — Если придётся выбирать между хорошим настроением и жизнью, я знаю, что выберу.

Я не стал спорить.

Гаррет, напротив, корпел над списком почти два месяца. Каждый день он приходил ко мне с новыми правками, сверял комбинации, переписывал целые разделы.

— Вот, — наконец он швырнул пергамент на стол. — Лучшее, что я мог придумать.

Его выбор был… неожиданным. Ни одного прямого атакующего заклинания. Вместо них — иллюзии, маскировки, телепортации на короткие дистанции и «Удар отражения» — заклятие, которое возвращало противнику его же силу.

— Ты собираешься убегать? — поинтересовался Элиас, перелистывая список.

— Нет, — Гаррет ухмыльнулся. — Я собираюсь побеждать. Без единого удара.

Лорен выбрал путь разрушителя. Его список напоминал инструкцию по уничтожению всего живого: взрывы, землетрясения, кислотные ливни, даже «Разлом реальности» — заклинание, которое, по слухам, однажды раскололо небольшой остров пополам.

— Ты серьёзно? — я поднял бровь.

— Абсолютно, — он скрестил руки. — Если уж драться, то так, чтобы после меня оставалась только пустошь.

Кот, свернувшийся у меня на плече, фыркнул:

— Надеюсь, он не передумает в середине боя.

— Не передумаю, — Лорен хлопнул ладонью по столу. — Я хочу это.

Томас оказался самым нестандартным. Вместо заклинаний он выбрал… речитативы, усиливающие весь отряд заклинания.

— «Боевые гимны», — объяснил он, показывая список. — Каждая строчка — заклинание. Каждая нота — удар.

— Ты хочешь петь в бою? — Элиас не смог сдержать смешка.

— Да, — Томас улыбнулся. — И когда мои враги услышат этот голос, они забудут, как дышать.

Элиас долго колебался. Его список менялся каждый день, пока, наконец, он не остановился на балансе. Половина — защита, половина — атака. Ничего лишнего, ничего рискованного.

— Скучно, — прокомментировал Гаррет.

— Надёжно, — парировал Элиас.

Я же выбрал путь переписывания.

Мои заклинания не просто атаковали или защищали — они меняли правила. «Искажение реальности», «Перезапись магии», «Обратный отсчёт» — заклятия, которые даже деканы боялись произносить вслух.

— Ты играешь с огнём, — предупредил кот, когда я закончил список.

— Нет, — я свернул пергамент. — Я стал пламенем.

Когда все списки были готовы, мы собрались в заклинательном зале в последний раз.

— Последний шанс передумать, — сказал я, окидывая взглядом команду.

Никто не дрогнул.

— Тогда начинаем.

Иглы из обсидиана зажглись голубым светом. Кровь, пот, сжатые зубы — час за часом мы вплетали магию в кости, превращая себя в оружие.

К утру всё было кончено.

Мы стояли, дрожа от усталости, но в наших глазах горело нечто большее, чем просто усталость.

— Теперь мы другие, — прошептала Ирма.

— Да, — я разжал кулак, и в воздухе вспыхнула руна — не та, что я нанёс, а новая. Та, что родилась только что. — Теперь мы больше, чем маги.

Кот прыгнул на стол, его глаза сверкнули.

— Поздравляю. Вы только что сделали первый шаг к тому, чтобы стать опаснее, чем всё, что есть в этой Академии.

* * *

Я проснулся с ощущением, что что-то не так.

Солнечный свет, пробивавшийся сквозь ставни, лежал на пустой кровати Элиаса. Скомканное одеяло, брошенный на подушке камзол — будто он только что вскочил и вышел. Но в комнате стояла мёртвая тишина.

— Элиас?

Мой голос прозвучал неестественно громко в этой тишине. Я резко сел, оглядывая остальные кровати.

Пусто.

Все пять коек — пустые. Ирмы пояс с клинками висел на спинке кровати, будто она просто отошла. Гарретов меч в ножнах стоял прислонённый к тумбочке. На столе даже дымился остывающий кофе в кружке Лорена.

Я вскочил, босые ноги ударились о холодный каменный пол.

— Ирма? Гаррет?

Ни ответа, ни шороха. Даже кот, вечно спавший на подоконнике, исчез.

Я распахнул дверь в коридор. Пусто. Только эхо моих шагов отражалось от каменных стен.

Вернувшись, я заметил на подушке Томаса странный блеск. Чёрный кристалл, размером с голубиное яйцо. Он пульсировал тусклым багровым светом, будто дыша.

Сердце заколотилось чаще. Я обошёл все кровати — на каждой лежал такой же кристалл. Пять штук. Пять пульсирующих точек во тьме.

Последней каплей стала записка, прижатая Ирминым кинжалом к её тумбочке. Всего два слова, написанные её же почерком:

"Они проснулись."

Кристаллы синхронно вспыхнули ярче, осветив комнату кровавым светом. Где-то вдали, за стенами академии, раздался протяжный вой — не человеческий, не звериный. Что-то древнее.

И тогда я понял — это не исчезновение.

Я схватил кристалл с кровати Ирмы, и в тот же миг в висках ударила острая боль. Перед глазами вспыхнули обрывки образов:

— Темный коридор, освещенный дрожащим синим пламенем факелов…

— Гаррет, бьющийся в невидимых путах, его рот растянут в беззвучном крике…

— Томаса, волочащего за собой сломанную ногу, оставляя кровавый след на камнях…

Кристалл выпал у меня из пальцев, покатившись по полу. Я тяжело дышал, пытаясь осознать увиденное. Это было не просто видение — это происходило прямо сейчас. Где-то в глубинах академии.

Стук в дверь заставил меня вздрогнуть.

— Алекс? Ты там?

Голос кота. Но что-то в нем было… не так. Слишком ровное, слишком размеренное произношение.

Я медленно повернулся, замечая странность — дверная щель была очерчена тонкой линией того же багрового света, что исходил от кристаллов.