Магия жизни

Через минуту меня занесли в дом и сгрузили на диван гостиной. В комнате находилась пара незнакомых мужчин, видимо, членов дипмиссии. Они боролись с любопытством и желанием досмотреть скандальную сцену. Но воспитание взяло верх и оба ретировались.

Я была в ярости. Дарен тоже не мог похвастаться спокойствием. Заострившиеся черты лица, вытянувшиеся клыки и светящиеся глаза говорили о высшей форме гнева, которая грозила явить черного волка. Но острота момента была даже не в этом. Я почувствовала, что из моего тела тоже рвется волчица. Вот это был бы сюрприз! Отвернулась, спрятав таким образом глаза и руки.

– Я сказал тебе никуда не выходить!? Я сказал не рисковать!? Ты знаешь, как я ощущаю твои боль и страх? Что мне стоит чувствовать их без возможности помочь? Мне убивать хочется! – вервольф припечатывал резкостью и рычащими нотами своих слов.

Я не выдержала. Призвав человеческую злость и женскую гордость, я стряхнула начавшуюся трансформацию, повернулась и со змеиным шипением выговорила:

– А кто, ты, собственно, такой, чтобы указывать мне? Придумал сказку про какую-то истинность и думаешь, можешь указывать? В Троксе что сказал мне? Она, но не она! Так вот я не она!

Я немного растеряла нить повествования, но быстро восстановила логику претензий:

– В Крайде по закону я за мага замуж должна пойти! А не за перевертыша! Император тебе не разрешит! Посмотрим, как ты против его слова пойдешь!

Мужчина уже и не пытался сдерживаться. Он приближался ко мне, швырнув встретившийся на пути стул в стену.

– Император? Замуж за мага?? – Казалось, Роксвела сейчас разорвет. – Император, скорее, тебя на плаху отправит. Дура! За меня замуж пойдешь, поняла?

– Да я лучше на плаху, чем с тобой!

– Я тебе настолько противен? – чуть тише, но очень угрожающе спросил мужчина. Он стоял очень близко, нависая надо мной и пронизывая волчьим взглядом. Я была настолько зла, что не дала Бет ни одного шанса, хотя волчья часть почти поджала хвост и со скулежом помахивала хвостом в желании послушаться и покориться. По комнате разлилась давящая сила альфы. Раньше я такого не могла ощущать, но сейчас по телу пошли мурашки и нервный озноб.

Вопрос, который задал Дарен, был определенно озвучен не вовремя. В этот момент правильного ответа на него оборотню было не получить:

– Я когда-то сказала не прикасаться больше ко мне. Так вот. Я напоминаю. Больше никогда!

– Отлично! Прикасаться я к тебе не буду. Но и угробить себя не дам. Будешь сидеть в коттедже под стражей до самого отплытия в Империю. В этот раз я это точно обеспечу. И никто не сможет опротестовать мое право тебе приказывать. Только не в Ширтаде. Поняла? – Роксвел вышел из гостиной, хлопнув дверью. По одной из створок с громким треском пошла трещина. Я смотрела на ползущий по красивому рисунку деревянной двери разлом и почему-то хотела плакать.

После скандала видеть никого не желала и не могла, поэтому пошла к себе в комнату. За окном окончательно стемнело. День прошел, и сил уже не было. Поняла, что голодна, но спускаться вниз не стала. Нахлынула жалость к себе, появились мысли, что меня не понимают и не любят. Захватило ощущение щемящего одиночества и пронзительной тоски. Потянуло в лес. Чтобы не ощущать тревожащий хвойно-малиновый запах вервольфа, тысячу раз прокручивая его обидные слова в голове; чтобы порезвиться в ароматах ночного леса, выпустив на волю звериные инстинкты. Искушение было нестерпимым. Но и риск огромен. Волк может учуять Бет. Но если сбежать подальше…

Выглянула в окно. Высоковато: второй этаж. Но варианты были. Прямо перед окном росло раскидистое многовековое дерево, чьи ветки почти касались моего окна и были при этом широкие и крепкие на вид. Дотянуться до них было несложно, но только в человеческой форме, само собой. А что, так даже лучше. Сначала спущусь, а потом обернусь, предварительно раздевшись и спрятав платье и обувь. План был готов.

Всю меня охватило сумасшедшее нетерпение. Кровь кипела от возбуждения. Скоро я почувствую радость свободы, азарт охоты и хоть на время избавлюсь от человеческих сомнений и мыслей. В таком состоянии зацепиться за ветку и перебраться на дерево я смогла очень быстро. Через минуту исчезла в буйной кроне и начала постепенно спускаться вниз. С этой стороны коттеджа освещения не было – свет шел только от луны и моих окон. Остальные окна в этой части дома были темны. Я не знала, в какой комнате поселился Роксвел, но надеялась, что он в любом случае сейчас занят беседой, ужином или чем-то еще.

Спустившись на землю, я побежала подальше от дома. Отбежав, как мне показалось, на достаточное расстояние, я остановилась и осмотрелась. Одежду и обувь можно было спрятать в ветвях дерева, показавшегося мне подходящим для этих целей. Решившись, я начала раздеваться. Однако едва я успела расстегнуть пуговицы на лифе платья, когда случилось два события.

Услышав шорох в кустах, я повернула голову и увидела две светящиеся точки. Волк! Но как он меня нашел? Я попятилась и успела сделать только несколько шагов назад, когда зверь понесся на меня. Испугаться волка я не успела, потому что начала отбиваться от другого агрессора. Чьи-то руки со спины притянули меня к себе, а вокруг нас завертелась светящаяся воронка портала. Я видела, как оборотень в отчаянной попытке схватить бросается ко мне, но не успевает. Нас разделяла плотная стена из света, поднимающегося с земли. Несколько секунд я ничего не видела и не слышала, словно находилась под толщей воды, а потом вдруг оказалась в каком-то темном помещении. Резко вернулись звуки и запахи. Похоже, я получила первый в своей жизни опыт пространственного переноса.

Пытаясь рассмотреть хоть что-то или кого-то, я крутила головой. Где я? Во что я опять вляпалась? Запустила частичную трансформацию и благодаря волчьему зрению смогла в темноте рассмотреть детали. Это было похоже на подвал. Меня похитили и поместили в это жуткое место. Но зачем? Начала выпускать когти, чтобы иметь возможность защитить себя, но в этот момент позади раздался голос. Я почувствовала запах мужчины, показавшийся мне смутно знакомым:

– Э, нет. Так дело не пойдет. Давай-ка, мы тебя успокоим. – Я почувствовала, как к носу мне прижимают тряпку. Вдохнула приторный аромат какого-то зелья. Голова закружилась, сознание начало уплывать, и я погрузилась в сон.

***

Когда я очнулась, память тут же бросила в меня последнее воспоминание. От страха я вскочила на ноги, но тут же упала – одна моя рука была прикована к стене, поэтому я не смогла сохранить равновесие. Попыталась посмотреть волчьим зрением, но не сработало. Сердце забилось в панике уже даже не от страха, а дикого ужаса. Все говорило о том, что я попала в настоящую беду. Об этом можно было судить по запаху сырости, голому каменному полу, на котором сидела, и тяжелой цепи, позвякивающей при каждом шевелении рукой. Немного привыкнув к темноте, я увидела, что в помещении есть окошко. Очень маленькое, оно находилось почти под потолком. В него сейчас проникал тусклый лунный свет. У противоположенной стены я уловила какое-то шевеление. Глаза еле-еле выхватили силуэт лежащего человека.

– Эй, – позвала я, – вы кто?

Ответа не было, как и повторных шевелений.

Я потянула рукой и проверила длину цепи. Что ж, я могла подняться, встать в рост, и сделать пару шагов. На этом все. Цепь была закреплена в кольце, которое торчало из стены. Посмотрев на нее в лунном свете, поняла, что сплав, из которого она сделана, отличается от обычного железа. Первое, что пришло на ум – антимагический блок. Проверила, попытавшись сформировать щит. Магии не было. Как и Бет.

В тяжелых мыслях и полном одиночестве я сидела на полу, прислонившись спиной к холодной стене. Хотелось пить. Но тюремщики не позаботились о моих нуждах. Сколько прошло часов, прежде чем рассвело, я не знаю. К этому моменту жажда мучила нестерпимо. Единственное что изменилось с рассветом – света в окошко стало проникать уже гораздо больше, и я смогла разглядеть, кто лежит на полу нашей общей камеры. Второй узницей была принцесса Висаль. Я надеялась, что она или спала, или была без сознания. Признаков жизни девушка не подавала, но мне не хотелось думать, что она мертва. Я подергала в отчаянии цепь. Хотела закричать и позвать на помощь, но почему-то было страшно. Я малодушно не желала узнавать, кто и зачем меня похитил.