Магия жизни

– Согласилась, да. Но у меня был собственный план побега. В Фасиру.

Николас подался вперед, внимательно слушая, а Дарен в ответ нервно вздохнул и придвинулся ко мне, как если бы хотел защитить.

– И почему же вы решили бежать, рина Веррона? – вкрадчиво спросил Страйден.

– Я подумала, что вы и рэн Роксвел узнали, кто я. Выяснили, что я дочь герцога, которого казнили за попытку покушения на сына императора, а на самом деле это я, точнее, моя магия, случайно ранила Кристиана.

Страйден в шоке уставился на меня. Похоже, его обвинения не доходили так далеко, и мужчина не предполагал всерьез, что события десятилетней давности тоже напрямую связаны со мной. Кристиан говорил о том, что почувствовал что-то общее в обоих магических ударах, но Николас не придал этому значения.

– Все же, герцог был невиновен? И это ваша магия…? Я отмел эту мысль, вам было всего восемь… Продолжайте, рина Элизабет! Кажется, вы сейчас будете вновь и вновь меня удивлять.

Слова из меня полились потоком. Начав говорить, я уже не могла остановиться. Я рассказала, как моя магия проявилась с самого детства, как отец скрывал ото всех, не зная, с чем это связано и безуспешно пытался меня учить пользоваться даром. Как я случайно отразила заклинание его высочества Морона, которое моя магия расценила как смертельное. Как страдали мои родители, пока шло расследование.

Слезы полились из глаз, а я продолжала рассказывать про клятву отцу, про внезапную казнь и скитания после. Я поведала про болезнь матери, но не уточнила, где герцогиня сейчас. Когда я закончила, то осознала, что сижу на диване в объятиях оборотня, который гладит меня по голове, утешая. От этого плакать захотелось еще больше. Не помню, чтобы после смерти отца меня хоть раз кто-то жалел. Мама была добра ко мне, но ее привязанность к отцу была намного сильнее. Иногда мне даже казалось, что она тоже обвиняет меня в его смерти.

Страйден задумался и мягко спросил:

– Элизабет, а почему Кристиан не погиб, если, как вы говорите, его заклинание было смертельным?

Я попыталась отстраниться от Дарена, но не получилось, поэтому продолжила говорить, чувствуя руки вервольфа на своих плечах.

– В Ширтаде меня научили понимать мою магию. И сейчас я могу ответить на этот вопрос. Я не умею разрушать. Я вообще не могу убивать. Отражая магию, дар сохраняет жизнь.

– Но почему вы с матерью не рассказали все это после ареста герцога Веррона? – спросил Роксвел, еще теснее прижимая меня к себе.

– Принц не приходил в себя, а мы не понимали природу моего дара. Боялись, что толком и объяснить ничего не сможем. Отец не желал, чтобы меня хоть как-то привлекли к этому делу. Родители переживали, что меня могут наказать, что мое будущее будет загублено. Он принес себя в жертву, погиб из-за меня, – только успокоившись, я опять заплакала. – Я не знаю, не знаю! – дернувшись, почти закричала я.

– Что могли сделать восьмилетней девочке? – воскликнул Дарен. – Лиза, не плачь, теперь все будет хорошо, – успокаивал меня мужчина.

– Так, я понял, – Страйден опять вскочил со своего стула, перевернул его и сел, положив руки на спинку перед собой. – В ратуше было что-то подобное, но защищали вы… Роксвела? Дарена? Но почему? Впрочем, я догадываюсь…

Мужчина замолчал, наступила очередная пауза, во время которой каждый думал о своем. Я – о разоблачении. И нет, не о том, что теперь мужчины знают историю десятилетней давности. От этого я как раз почувствовала некое облегчение. Меня беспокоило раскрытие моей увлеченности оборотнем. Магия все рассказала за меня.

Следующий вопрос задал Дарен:

– А как ты оказалась в Ширтаде?

– Асури Карвиш – видящий, – ответила я, но видя непонимание вервольфа, добавила:

– Это такие маги, которые видят суть человека, определяют его дар и даже могут частично улавливать эмоции.

– И что же этот… видящий тебе наплел? – Роксвел опять начал заметно злиться.

Я же успела немного успокоиться и, воспользовавшись тем, что Дарен отвлекся, встала с дивана. Подошла к столу, взяла бокал с водой, затем обернулась к мужчинам и ответила:

– Да то же, собственно, что и вы, рэн Роксвел. Заявил на меня права и сказал, что женится на мне. Потом похитил и доставил в Ширтад.

– То есть этот асури был в нашем государстве под чужим именем, а затем похитил подданную Империи. Ник, мы можем многое ему предъявить!

– Дар, если надо будет, предъявим. Но в данный момент он уже не так сильно меня интересует. А вот наш лекарь – да! Рина Элизабет, я правильно понимаю, что вы сбежали от Гриншоу? Что ему нужно было от вас? – маг посмотрел на меня так, словно силой своего взгляда мог вытянуть из меня и то, о чем я не имею понятия.

– Он не говорил. Сказал, что пожалел меня еще восьмилетнюю тогда во дворце…

Николас аж подпрыгнул на стуле:

– А говорите, что познакомились с ним в казарме…

– Я его не помню. Он сказал, что понял еще тогда, что я маг, но не выдал.

– Король говорил, что его сестра тоже маг жизни... На что еще способна ваша магия, кроме защиты близких? – продолжил Страйден.

– Высиживать цыплят, – ответила я, неуместно хихикнув. Нервное, наверно.

Мужчины явно не поняли, что я имею ввиду, а Дарен обеспокоенно сказал:

– Ник, думаю, мы достаточно узнали. Остальное – частности. Лизе стоит отдохнуть.

– Рэн Роксвел, почему вы пытаетесь говорить за меня? – возмутилась было я, но вдруг действительно почувствовала дикую усталость. – Хорошо, я, пожалуй, пойду к себе.

В дверь постучали, зашел граф Мальт. Он окинул взглядом гостиную, поклонился мне и, посмотрев на мужчин, сказал:

– Король Айдин назначил нам встречу. Через полчаса.

Дарен встал и бросив: «Я провожу рину и вернусь», вышел за мной в коридор.

Я старалась дойти до своей комнаты как можно быстрее. Разговаривать больше не хотелось. Эмоциональное опустошение давало о себе знать. Подойдя к двери, я хотела нырнуть в свою комнату и закрыться в ней, но мужчина не дал мне этого сделать. Проскользнув вслед за мной, он закрыл дверь за собой и прислонился к ней спиной, не приближаясь. Глядя, как я неуверенно прошла к окну, спросил:

– Значит, ты защищала меня? Я тебе не безразличен?

Я промолчала, а мужчина продолжил:

– Никогда не рискуй собой больше!