Макабр. Книга 1

От размышлений об этом его оторвал голос Скайлара.

– Ну что? – спросил сын. – Как будем добивать этих уродов? Пошлем туда роботов, полицию или еще одну бомбу?

– Никак.

– Папа!..

– Мы оставим их там, – уже жестче произнес Чарльз. Он любил сына, но даже ему не позволял слишком наглеть.

– Зачем?!

– Потому что мы не знаем, что ждет нас дальше. Пусть будут… на всякий случай. Заодно и посмотрим, сколько можно протянуть в ограниченном пространстве почти без еды, воды и лекарств. Вот видишь? Даже такие люди, как эти, иногда для чего-то полезны.

* * *

Порой мне казалось, что я все-таки умер во время битвы с Сатурио и вполне закономерно попал в ад. Серьезно, если ад существует, для кого, как не для меня? Мысль была смешной. Если я в аду, почему в истерике другие, а мне весело?

Ладно, преувеличиваю. Не весело, скорее, любопытно, что тут случилось. Но не страшно… Совсем не страшно – при том, что я не могу объяснить и половины увиденного на «Прометее», да и не факт, что выберусь отсюда живым. Еще одно доказательство моего сумасшествия – хотя никто уже давно не ставит его под сомнение.

Я вижу, что мои спутники напряжены так, что, если я все-таки позволю себе как-нибудь хлопнуть в ладоши у них над ухом, подпрыгнут они с такой силой, что пробьют потолок и окажутся в открытом космосе. И ведь это они еще не все видели… Например, я им из технических тоннелей принес только череп. А там сейчас целый склад того, что для монстра было пищевыми отходами, а для людей – останками. В основном кости, но есть немного мягких тканей… В прошлом мягких, теперь-то иссушенных до состояния индейки в пайке космического пехотинца.

У меня странные ассоциации иногда. Но адекватность никто и не обещал.

Пока мы продвигались в сторону лаборатории, я размышлял о том, мог ли вот так порезвиться тот, кто ныне сам обернулся сухим трупом на стене станции. Сначала казалось, что да – очевидно же, что питался он не традиционным способом. Но потом я просмотрел те формулы, которые вывел медицинский сканер. Думаю, этот несостоявшийся гибрид всего на свете поглощал своих жертв полностью, используя их для построения тела. Да и потом, он выбрал пассивный способ охоты – выжидание в виде гигантского куста на стене, который не так уж сложно заметить. Скорее всего, дела с уловом у него обстояли не очень… Хотя что тут гадать, он же мертв!

Это означает, что он не мог собрать ту внушительную коллекцию костей, которая стала утеплителем в стенах станции. А кто мог? Вариант напрашивался сам собой: тот, кто решил топать тут, запугивая… ну, запугивая одну Кети, остальные держались неплохо.

Но и здесь вылазит нюанс. Я бы и рад проигнорировать его ради красивой теории, да не приучен отключать мозги. Существо, которое способно так передвигаться, охотится активно. Это преимущество – и это недостаток: оно нуждается в частом питании, хоть какой-то метаболизм у него есть. А здесь с питанием не очень: за часы, проведенные на станции, мы только его шаги и слышали.

По идее, оно должно было сожрать все кости без остатка, голод и не такие блюда в меню включает. Так почему же оно не боролось за каждую крошку? Как вариант, оно пребывало в анабиозе, а проснулось только теперь, потому что мы поспособствовали. Тогда понятно, почему оно в итоге направилось прочь и не спешит нападать… Ничего, рано или поздно нападет, и лучше нам быть готовыми к этому.

Барретты, конечно же, рвались преследовать существо, когда сообразили, что оно отступает. Но возможности Сектора Фобос действительно начали бы волновать меня, если бы они вдруг поумнели! Овуор им это запретил, и кочевники все-таки смирились. Им почему-то казалось, что столкновение с неизвестной формой жизни может завершиться только их победой, хотя лично я бы со ставками не спешил.

В любом случае, бегать тут, изучая занимательные вычихи эволюции, никто не стал. Нашей целью теперь был центральный ангар: я сказал, что лучше идти туда, они послушались. Мне даже не пришлось объяснять, что, пока Мира возилась с общедоступными файлами, я незатейливо вскрыл внутренний архив, доступный лишь офицерам, и теперь знал, что именно там обустроили лабораторию. Причем обустроили в спешке – и как раз после того, как было зафиксировано первое столкновение. Не нужно быть гением, чтобы сопоставить одно с другим.

А еще это произошло пятнадцать лет назад. И мне любопытно, что тут развилось за такой срок.

Казалось, что хотя бы с прибытием в лабораторию у нас проблем не будет. Карту видели все, и все знали, что мы сможем попасть туда быстро, по одному из центральных тоннелей. Единственный потенциальный хищник здесь топает, как слон, и я не удивлюсь, если хрипит. Крупных битв не было, оружие не использовалось, а это минус пункт в вероятность обрушения пола, потолка или всего сразу. Чего бояться?

Вроде как нечего, но я не привык полагаться на судьбу, да и она была ко мне не слишком щедра. Поэтому выглядел я по-прежнему так, как будто все еще в коме, просто с открытыми глазами, а по факту налаживал подключение к тому, что осталось от системы видеонаблюдения станции.

Вообще, нейрочип – прекрасное изобретение человечества. То самое, которого веками ждали фантасты со всего мира. Миниатюрное устройство, прямая связь человека с компьютером, установка в мозг безопасна и настолько проста, что я могу сам это сделать… Правда, едва не загнувшись в процессе, но это детали. В чем же тогда подвох? Есть он вообще?

Безусловно. И он настолько же грандиозен, насколько безграничны возможности нейрочипа. Если бы все было так мило и радужно, сейчас каждый недоумок ходил бы с личным доступом к Сети.

Уже на этапе первых испытаний выяснилось, что нельзя просто засунуть себе в ухо чип и творить чудеса. Да, он синхронизировался с мыслями, но управлению им нужно было учиться – а это мигом урезало список желающих получить новинку процентов на семьдесят. Далее оказалось, что учиться требуется долго, сложно, да еще и постоянно сталкиваясь с головокружениями и мигренями. Плюс риск таких мелочей, как паралич, эпилепсия и легкий случай мучительной смерти… В общем, к моменту, когда нейрочип добрался до серийного производства, стало ясно, что серию придется делать небольшую. И даже среди тех, кто принимал этот вызов, действительно овладеть нейрочипом получалось у считаных единиц.

Но у меня получилось неожиданно легко. Даже при том, что мой первый чип был краденым, а устанавливали его в клинике, где даже кошка рожать побрезгует. Нет, все-таки отзываю часть претензий к судьбе: она благоволила мне не так уж редко.

Не могу сказать, что научился использовать нейрочип по щелчку пальцев, но все мои усилия были вознаграждены более чем достойно. Начать хотя бы с того, что без чипа я не смог бы контролировать оружие, скрытое в моем теле… Но это ладно, частный случай. В целом же, чип обеспечивал мне контакт с машинами куда быстрее, чем с людьми. Вот и теперь «Прометей» показывал мне больше, чем я мог разглядеть собственными глазами.