Макабр. Книга 1

– Впереди завал, – предупредил я.

– Что? – нахмурилась Бруция. – Какой еще… Да твою ж!

Идеальное зрение кочевников тоже не подвело, они увидели препятствие сразу после меня. Остальным пришлось подойти поближе и увеличить мощность фонарей, но и они разглядели груду металла, полностью заблокировавшую тоннель.

– Это еще откуда? – удивилась Мира.

– Возможно, было новое столкновение с астероидами, оно и вызвало разрушения, – предположил Рино. – Или где-то поблизости бахнул взрыв… Не думаю, что жизнь здесь была такой уж мирной.

В принципе, предположение было не совсем дурацкое, но мне нравится думать про Бернарди гадости – и я буду. Мне даже ничего искажать не придется, достаточно сосредоточиться на том, что он не учел. Этот тоннель расположен далеко от внешней границы станции и тех участков, где наши сканеры уловили жизнь. Следовательно, что бы там ни произошло, это не могло отразиться именно на этом тоннеле, не затронув другие.

Мира достала личный компьютер и вывела на экран схему «Слепого Прометея».

– Я сейчас подберу обходной путь, – сказала она.

– Зачем? – удивился Бернарди. – Мы с кочевниками легко разберем этот завал, пять минут и готово!

Эх, позволить бы ему умереть, хоть шоу бы получили… Но – нельзя. Неизвестно, когда нам пригодится умелый пилот, а меня одного на всё не хватит. Да и потом, команда подобралась слишком маленькая, нет лишних людей на наблюдение за нестандартным способом убийства.

– Стоять, – велел я.

Остановились действительно все… Забавная игра: управлять людьми словами. Хотя знаю я людей: долго адекватное смирение не продлится.

Только я подумал об этом, как Бернарди перезагрузился:

– Ты с чего себя начальником возомнил? Нам приказали игнорировать тебя, а не подчиняться!

Свою свободолюбивую натуру он решил продемонстрировать сразу же: он снова шагнул к груде металла впереди. Но этим, как ни странно, он тоже подыграл мне.

Я умею двигаться очень быстро, если надо. Некоторые описывают это как «нечеловечески», но, конечно же, преувеличивают: как минимум на уровне тела я остаюсь человеком. Тут дело скорее в тренировках и в том, что я привык к искусственной гравитации.

А вот Бернарди не привык. В космосе он в основном заполняет собой кресло, тренируется в залах, в настоящих боях участвует редко. Нет, какому-нибудь пьянчуге в баре он легко покажет, как весело протирается пол человеческим лицом. Но сейчас он даже не заметил, как я оказался рядом с ним, только и мог, что удивленно моргать. Ну а дальше – по отработанной схеме: я перехватил его руку, завел за спину, сжал его волосы и без особой жалости, хоть и не в полную силу приложил головой о ближайшую металлическую стену. Бернарди не потерял сознание, но кровавые пузыри поврежденным носом пустил сразу же. Я отскочил на безопасное расстояние, он прижал руку к лицу и обнаружил, что пальцы покрыты красным.

Он не испугался, он разозлился, как я и ожидал. Тут же обозначил меня как урода, подлежащего мести, и двинулся в мою сторону. Я стоял неподвижно, готовясь повторить удар, если нужно, да не пришлось – вмешался Овуор Окомо.

– Бернарди, отставить, – скомандовал он. – Гюрза, объяснитесь.

Я не люблю объясняться, это скучно, долго, да и не всем обычно понятно. Начинаются все эти «Ой, правда, что ли?» и «Да быть на может!». Поэтому с ответом я не спешил, смотрел на вице-адмирала, но украдкой наблюдал и за Бернарди. К нему уже кинулась сердобольная Кети, которая непонятно откуда извлекла кровоостанавливающую салфетку.

Именно этого я и ожидал. Я готов был направиться к пилоту, но Сатурио Барретт опередил меня. Он сам подошел к ним, забрал у Кети салфетку, теперь пропитанную кровью, и, брезгливо придерживая за чистый уголок, протянул мне.

– Ты ведь этого хотел? – спросил он.

Надо же… Вот не зря говорили, что кочевники быстро эволюционируют! Он один из всей группы понял, что я не устроил бы драку ради драки. Ну, может, еще Мира, но она предпочла не вмешиваться, а Сатурио продемонстрировал, что во всем разобрался.

Я бы умилился, но не буду. И мне не идет, и он наблюдает за мной не от большой симпатии. Сатурио – хороший охотник, один раз он мне проиграл, теперь он изучает меня, чтобы это больше не повторилось.

Ладно, пускай изучает, не он первый, не он последний. Надо будет на досуге напомнить ему, что случилось с последним человеком, который изучил меня достаточно хорошо.

Пока же я принял у него тряпку эту, закрепил на одном из кусков металла, валявшихся у нас под ногами, и швырнул в сторону груды металлолома. Дальше началось шоу, которое было бы куда интересней, если бы жрали Бернарди, но что делать – довольствуемся малым!

Металл казался безжизненным издалека и даже когда мы приблизились к нему, хотя пол под нашими ногами создал достаточную вибрацию, чтобы привлечь внимание существа. Оно все равно не спешило нападать открыто, оно из тех, кто устраивает ловушки, уже ведь понятно. Оно ждало, пока какой-нибудь не в меру ретивый пилот станет блюдом дня.

Но получило в итоге кровавые сопли. Не думаю, что это его обрадовало, однако кровь была свежая и горячая, оно все-таки отреагировало. Из всех щелей металлической груды появились предельно тонкие белесые отростки – щупальцами я бы их не назвал, маловаты. Больше похоже на туго натянутые жилы или корни растений, никогда не видевшие солнца. Чем бы это ни было на самом деле, двигалось оно потрясающе быстро: секунда – и нити сомкнулись на моем импровизированном снаряде коконом без единого просвета.

При этом безмозглым существо точно не было. Оно не попыталось сожрать то, что ему бросили, сразу, оно изучило это, железку, которую я подобрал, отбросило в сторону, салфетку все-таки утащило на глубину.

Движение тут же остановилось. Существо, даже раззадоренное кровью, не попыталось перейти к нападению. Пожалуй, неуместно было приписывать ему человеческие страсти, оно действовало с четкостью охотящегося насекомого.

Пока я размышлял об этом, мои спутники пытались собрать картину мира заново. Судя по выражению лиц, из кубиков.

– Как ты понял? – повернулась ко мне Мира.

Она пришла в себя быстрее всех и, в отличие от Кети, не выглядела так, будто ей хочется забраться на потолок и сидеть там до окончания миссии. Интересно, я могу уже старчески думать о том, что это моя школа, или еще подождать?

– Вот этого всего тут быть не должно, – я кивнул на преградившую коридор свалку. – Сначала кажется, что это результат обвала, но важны детали. Практически все, что там валяется, – фрагменты внутреннего устройства станции. Ни при каком обвале их не могло сюда принести случайно.