Мельбурн – Москва

Алешу мой вопрос явно насмешил.

– Да, знаешь, по ночам только этим и занимаюсь.

– Алеша, ты сможешь честно ответить на мой вопрос?

– Честно, как твой ХОЛМС, – пошутил он, – на пятьдесят процентов да, на пятьдесят процентов нет. Я ведь еще не знаю, о чем ты спросишь.

– Ты меня презираешь? За то, что у меня в квартире было так неубрано?

Конечно, я не ждала честного ответа, но пристально смотрела ему в лицо – на тренингах нас учили по мимике человека определять степень его правдивости. Глаза Алеши округлились, уголки губ дрогнули, и только я стала лихорадочно припоминать все приведенные в учебниках рисунки, как он откинулся на спинку стула и начал безудержно хохотать.

– Наташка, – от смеха ему не сразу удалось продолжить фразу, – Наташка, киска, неужели ты думаешь, что я сам здесь так все вылизываю? Соседка снизу приходит, убирает, когда меня нет.

– Она молодая? – наверняка не следовало этого спрашивать, но просто вырвалось.

Алексей рассмеялся еще веселее.

– А ты ревнуешь? – он подошел ко мне и легко подхватил на руки. – Иди ко мне, моя австралийская киска, ты такая сладкая!

Нас охватило настоящее безумие, и когда я пришла в себя, Алексей лежал рядом со мной, уткнувшись лицом в подушку. Я почувствовала, что у меня совсем нет сил и, с трудом открыв глаза, встретилась взглядом с женщиной на портрете – она смотрела на меня со спокойной улыбкой. Рука Алеши, обнимавшая меня, дрогнула, неожиданно он вскочил и торопливо начал рыться в небольшом настенном шкафчике.

– Что ты ищешь? – испуганным шепотом спросила я, приподнимая голову.

– Батарейки. Сейчас, погоди.

Вытряхнув откуда-то на ладонь две пальчиковые батарейки, он вставил их в настенные часы и, сверив время с компьютером, передвинул стрелки. Маятник закачался, часы пошли. Кукушка юркнула обратно в свой резной домик, потом вновь выскочила и начала куковать. Под ее кукование я крепко уснула.

Разбудил меня далекий, но настойчивый звонок моего мобильного. Алеша принес мне мою сумочку, я торопливо вытащила трубку – Миша.

– Спишь уже что ли, Наташка? – весело спросил он. – Сообщаю, как ты просила, что все в порядке, мы уже в берлинском отеле.

– Спасибо, что позвонил, Миша, – отгоняя остатки сна, ответила я.

– Не за что. Зайди завтра к маме, тебе там рядом. Пока, целую и отключаюсь.

Я сидела с мобильником в руке и думала, какие неожиданные повороты может делать жизнь. Совсем недавно мне казалось, что после смерти папы у меня не осталось ни единого близкого человека, а теперь вдруг столько родных – братья, племянник, скоро будет второй. И мама, к которой нужно зайти. И Алеша.

Взглянув на него, я неожиданно встревожилась.

– Алеша, что случилось? Что-то плохое?

Он подошел и сел рядом со мной.

– Не хотел тебя будить, но раз уж ты проснулась…. Наташа, в Интернете сообщают, что погиб Марк Яновский.

Перед глазами у меня пошли круги.

– Как? Не может быть, они же с Мишей только утром ездили за Эдиком.

– Его тело обнаружили часов в пять дня, в районе станции Чкаловская – на железнодорожных путях, изувеченное поездом. Личность установили только недавно, теперь выясняют, что он мог делать в том районе – это довольно далеко от Москвы.

– Но он никуда не собирался ехать, он должен был встретиться с Женей и отдать ей паспорт Эдика, они с Мишей весь день звонили ему и не могли дозвониться. Миша еще меня просил…

– Ты можешь в точности повторить все, что говорил тебе Миша? Я имею в виду о том, что они с Марком делали и говорили.

– Ну…да, конечно.

Я постаралась дословно воспроизвести наш с Мишей разговор. Алексей хмуро сдвинул брови.

– Он так и сказал – «кому-то на что-то намекнул»?

– Ну, примерно. Да и мне прежде Марк говорил что-то вроде «маленький шантаж ради правосудия». Я так поняла, что если законы в стране не работают, то единственный способ добиться правосудия – кого-то слегка припугнуть.

– Да, – с горечью произнес Алексей, – он видно и припугнул. Так ловко это проделал, что его решили на всякий случай убрать. Скорей всего, перед тем, как положить на рельсы, его заставили рассказать, кто дал ему такую информацию.

– Ты думаешь… его…

– Больно уж это похоже на то, как поступили с подростком Андреем. Конечно, и здесь искать виноватых не будут, спишут все на несчастный случай или самоубийство. Погоди, мне нужно кое с кем связаться по скайпу. Лежи, не двигайся и не шуми, не нужно, чтобы тебя заметили. Все поняла?

– Ага.

Натянув на голову одеяло, я неподвижно лежала, слушая, как он щелкает мышкой, как идут гудки вызова. Женский голос сказал:

– Здравствуй, Алеша, какие новости?

– Здравствуй, Гюля. Новости плохие – убит Марк Яновский, адвокат Гаспаряна. Он, как мне сказали, что-то кому-то сболтнул, и они решили, что он владеет информацией.

Женщина какое-то время молчала, потом со вздохом ответила:

– Я говорила, что эти люди оставляют кровавые следы, что я теперь могу сделать? Они выполнили наши требования, мальчик свободен, я тоже свое получила, а насчет адвоката уговора не было. Насчет тебя, кстати, тоже, поэтому тебе лучше пока где-то пересидеть – они понимают, что будет, если до выборов просочится эта информация. Кстати, я должна с тобой рассчитаться, но, думаю, нет смысла пересылать тебе деньги в Россию.

– Положи их в надежный банк на мое имя, сообщишь, как мне потом их получить.

– Хорошо, пересылаю тебе координаты немецкого банка, завтра деньги будут переведены туда на твое имя – пять процентов, как мы условились. Прощай, Алеша, мне будет жаль, если с тобой что-то случится.

Когда разговор был окончен, я сбросила одеяло и, сев на кровати, сердито сказала:

– Я хочу знать, что происходит, ты обещал мне все рассказать еще тогда, когда я шла добывать эту чертову флешку.

Однако Алексей уже был на ногах и что-то торопливо искал в шкафу.

– Потом, потом, Наташка! А, вот оно. Собирайся, быстро, мы едем.

– Опять едем?

– Все мобильники отключаем и оставляем здесь. Твой паспорт у тебя?

– Да, мне сказали, что в России нужно всегда иметь его при себе. А зачем отключать мобильники? Мне ведь могут позвонить.

– Чтобы не засекли. Тут уж не до жиру, быть бы живу. Паспорт, кредитную карту – все давай мне. Если что, смотри – все документы здесь, у меня в кармане рубашки под свитером, ближе к телу. Быстрее, быстрее, отсюда нам надо драпать. Так, чтобы не забыть, – он огляделся и сам себя спросил: – Все взял? Карта «виза», паспорт, загранпаспорт….

Пока Алеша прятал документы, я послушно поднялась и стала натягивать одежду. Уходить из теплой комнаты в морозную ночь жутко не хотелось, глаза мои слипались, но у меня все-таки хватило сил спросить:

– Извини, пожалуйста, Алеша, но я забыла – что такое «драпать»?

– Сейчас узнаешь на опыте, – пообещал он, подхватывая сумку, в которую сунул кое-что из одежды, мой и свой ноутбуки, а также две банки тушенки, пачку чая и буханку хлеба, – диктофон не забыла?

В машине я крепко уснула, свернувшись калачиком на заднем сидении, а проснулась, когда мы въезжали в железные ворота. Пропустив нашу машину, створки сомкнулись. Мы стояли у крыльца огромного трехэтажного особняка, вокруг не было ни души.