Месть старухи

– Дядя Бласко, а далеко ехать до тёти... Миры?

– Далеко! Дня три. Завтра мы поедем верхами, а ты будешь править. Справишься. Мулу будет легче тащить эту коробку. Будет быстрее. Ладно, иди к ручью набрать воды в котёл. И дров собери для костра. А я животными займусь. Пусть пасутся.

Солнце ещё не село, а вода в котле уже забулькала. Кусок говядины издавал приятный аромат вкусного бульона. На угольях пеклись лепёшки из кассавы и бананы. Мунтала присматривала за всем этим с важным видом. Сиро ещё не просыпался, а Бласко возился в двуколке.

– Дядя Бласко, а что я мамке скажу, когда она меня найдёт?

– Она тебя не найдёт, Мунтала. И не думай об этом. Вот приедем завтра в деревню, куплю тебе юбку и кофту, а то уж слишком ты жутко одета. В таком виде тебе никак нельзя появляться на людях.

– У меня будет настоящая юбка и кофта? – Глаза Мунталы весело заблестели.

– Не будешь же ты ходить в этой тряпке! Лепёшки готовы? Пошли к ручью. Надо тебе хорошенько помыться и тряпку простирать. Идём же! – прикрикнул Бласко, видя, что девочка сильно смущается.

– Я буду голая ходить, пока будет сохнуть эта... тряпка?

– Я тебе дам свою сорочку. Она у меня ещё чистая. Вроде платья будет тебе. Поясом подпояшем, рукава закатим и сойдёт. Пошли же!

Бласко схватил за руку упирающуюся Мунталу и повёл к ручью.

– Ты ещё маленькая, чтобы стесняться меня, – строго молвил Бласко. – Поторопимся, а то бульон выкипит и мясо подгорит. Ладно. Купайся сама, но с песочком. Вот, наденешь потом, – он бросил на куст сорочку жёлтого цвета без всяких украшений и кружев.

Отошёл, потом повернулся и стал следить, как она моется. Было смешно от неуклюжести девочки, но она старалась, пока не посчитала дело сделанным.

– Другое дело! – раскрыл Бласко свои объятия, приглашая Мунталу подойти и принять его поздравления с омовением. – Теперь от тебя не воняет. Смотри за ужином, а я пойду тоже окунусь с дороги.

К обеду въехали в деревушку дворов в пятнадцать. Решили остановиться до утра здесь.

– Надо продуктов купить, одежду Мунтале, а там и до вечера недалеко, – Сиро многозначительно подмигнул. – Идите, добывайте одежду, а я займусь ночлегом. Надо передохнуть.

Бласко скоро в одной из лучших халуп деревни уговорил хозяйку продать им почти новую юбку и лёгкую кофту с лентами. Ещё купил кувшин молока и масла маленькую калебасу. Молоко они тут же выпили с Мунталой, масло спрятали в сумку.

– Это для приготовления пищи на костре. Пригодится, – Бласко серьёзно и ободряюще смотрел на девочку. – Хорошо бы дома была Луиса.

– А кто это, сеньор?

– Тётя Мира по доброте своей приютила одну девочку, метиску. Она учится и воспитывается в монастыре святой великомученицы Магдалены, недалеко от города, где ты будешь жить, – ответил Бласко. – Я ещё не видел её. Так что ничего не могу сказать о ней. Да, ей дет одиннадцать, а, может, и меньше.

– Она большая. Мне только шесть.

– А когда будет семь?

– Я не знаю, сеньор. Мамка как-то говорила, что сразу после дня святого Сильвестра. А когда это, я не знаю.

– Приедем домой и узнаем, что это за день такой. И не называй меня сеньором, Мунтала! Я тебе не сеньор! Скорее ты для меня сеньорита. Поняла?

– Как же так сень... дядя Бласко? У меня язык не повернётся так вас называть... по имени, что ли?

– Лучше всего, сеньорита! – улыбнулся Бласко, приучая её к такому повороту в её судьбе.

Она смутилась, покраснела, но не ответила. Лишь подходя к хижине, где заметили их двуколку и животных, она спросила:

– А почему этот се... дядя Сиро такой сердитый? Он мне не нравится. Его я даже немного побаиваюсь. Вы вот с добром ко мне относитесь.

– Он просто от природы такой хмурый, сеньорита. И не надо называть меня на «вы». Донья Мира может рассердиться на это.

– Она строгая? – с опаской спросила Мунтала.

– Совсем нет! Но ты ведь теперь сеньорита, а я простой работник.

– Я согласна, Бласко! Мне даже так лучше. Я не привыкла выкать. Но и ты чтоб не выкал. Мне хочется быть с тобой в дружбе.

Они вошли в калитку. Пожилой хозяин из зажиточных, хотя здесь все были бедными, встретил Бласко с Мунталой немногословным приветствием, предложил:

– Отобедаете в саду, сеньоры? Скоро будет готово.

– Если позволите, – согласился Бласко и добавил: – Где наша девочка может переодеться?

Хозяин завёл Мунталу в полутёмную комнатку, и вскоре она вышла на свет божий в сильнейшем смущении. Новый наряд был впору, и теперь она выглядела вполне прилично в юбке ниже колен из дешёвого материала яркой расцветки с преобладанием синего цвета. Кофта была оранжевого оттенка, и красная лента блестела в волосах.

– Настоящая сеньорита! – воскликнул довольный Бласко. – Не стыдно продолжить путь. Потом сеньора Мира завалит тебя нарядами. Ещё заставит туфли с дорогими пряжками носить.

– Я не смогу так ходить, дядя Бласко. Никогда не носила туфель.

– Девочки ко всему красивому быстро привыкают, – успокоил её Бласко.

Два дня на запад спешили всадники и девочка с вожжами в руках, гордая доверием взрослых.

– Мунтала, смотри вперёд! – прокричал Бласко, указывая рукой на показавшуюся впереди колокольню церкви. – Это наш город! Ещё четверть часа – и мы будем дома! Приготовься!

Девочка побледнела от страха, ответить не нашлась, только опустила вожжи.

– Подвинься, что-то ты растерялась, а впереди мост. Дай я править буду, – Сиро бесцеремонно оттеснил её с середины ящика и схватил ремни.

– Я поскачу предупредить хозяев! – крикнул Бласко и ударил коня каблуками. Тот взбрыкнул, крутанул недовольно головой и поскакал через мост, грохоча подковами по расшатанным доскам.

Все домочадцы высыпали встречать племянницу сеньоров.

– Боже! Да она почти белая! – послышался голос Клементины, прибежавшей к воротам. – И совсем кроха!

– Здравствуй, племянница! – раскрыла объятия Мира. – Наконец ты дома! Иди к тёте Мире, моя ненаглядная! Дай тебя поцелую!

Бласко тихо улыбался, вспомнив, что задержался у реки, чтобы девчонка умылась хоть немного. И теперь радовался своей предусмотрительностью.

Мира держала Мунталу за руку, ведя её в дом. Девочка ещё не произнесла ни слова, всё глазея вокруг. Испуг явственно проступал на её лице.

Мира отдавала распоряжения двум служанкам:

– Горячей воды для мытья, обед в столовую и комнату. И поторопитесь. Мунтала, ты чего молчишь? Скажи хоть слово, милая моя племянница!