Метаморфозы

И открывает баночку. Там ничего нет, никакой красоты, только подземный сон, стиги й ский, в ырвавшийся из-под крышки, на неё нахо дит. По телу разливается об лако оцепенения и овладевает ей , упав шей на тропинке. А Купидон, выздоровев от своей раны и не перенеся столь долгого отсутствия Психеи, ускользнул через окно комнаты, где был заклю чё н, и, с удво енной быстротой полетев на отдохнувших во время бездействия крыльях, мчится к Психее, сни мает с неё сон и пря чет его в баночку. Психею же раз бу дил уколом своей стрелы и сказал :

– Вот ты, бедняжка, опять чуть не погиб ла, всё из-за твоего любопытства. Но пока что исполни поручение, которое моя М ать дала тебе , а об остальном позабо чусь я .

В озлюбленный вспорхнул на крыльях, а Психея поспешила отнести Венере подарок Пр о зерпины .

Меж тем Купидон, снедаемый любовью и боясь суровости своей М атери, принимается за хитрост и и, достигнув на крыльях выси Н ебес, со скорбным лицом обращается с мольбами к Юпитеру и излагает Е му суть дела. Тогда Юпитер, потрепа в Купидона по щеке и поднеся к С воему лицу его руку, поцеловал и сказал :

– Хоть ты, сынок, и не оказывал М не почтения, присуж дё нно го М не собранием богов, а н а оборот, М ою грудь, где предо пределяются З аконы стихий и чередования светил, часто поражал ударами и нередко позорил грехами вожделений, так что пят нал М ою честь и доброе И мя, з а став ляя нарушать З аконы, в особенност и закон Юлия , и общественную нравственность прел ю бодея нь ями. Т ы заставлял М еня менять М ой лик на вид змеи, огня, зверей, птиц и домашне го скота, - но , всё же, памятуя о С воей снисходительности, а также и о том, что ты в ырос на Моих руках, Я исполню твои желания, сумей только уберечься от своих недоброжелате лей. А ещё в ответ на это благодеяние ты должен , если на З емле в настоящее время находится какая-нибудь девушка несравненной красоты, отдать её М не в вознагражде ние .

О н приказал Меркурию созвать всех богов на заседание и объявить, что на то го, кто не явится на Н ебесный совет, будет наложен штраф в десять ты сяч нуммов. Н ебожители н а полнили покои, и Юпитер, сидя на возвышенном седалище, воз гласил :

– Боги, внесё нные в списки Музами, вы , конечно, знаете этого юношу, который вы рос у М е ня на руках. Я р ешил сдержать порывы его моло дости. Х ватит с него, что его ежедневно пор о чат рассказами о прелюбодеяниях и всякого рода сквернах. В сякий повод к этому н адлежит уничтожить , и связать распущенность брачными путами. Он выбрал девушку и лишил её н е винности. П усть же она оста нется при нём, пусть он владеет ей и в объят ь ях Психеи насла ж дается лю бовью. - И, обратясь к Венере, продол жил : - А, Ты, Д очка, отбрось печаль и не бойся, что Т вой род и положение пострадают от брака со смертной. Я сделаю так, что союз будет закон ным .

Тут О н отдал приказ Меркурию схватить Психею и доставить на Н ебо и. протянув ей чашу с амброзией, сказал :

– Прими, Психея, стань бессмертной. Пусть никогда Купидон не отлучается из твоих объятий, и да буде т этот союз на веки веков .

Накрывают свадебный стол . На почё тном ложе возлежал новобрачный, прижав к груди Психею. Подобным же об разом возлежал и Юпитер с Юноной, а за ними – по порядк у и все боги. Чашу с нектаром подавал Юпитеру его кравчий, славный сельский отрок, остальным гостям подносил Либер. Вулкан готовил кушанья, Оры осы пали цветами, Грации окропляли благов о ниями. Музы оглашали воздух пением. Аполлон пел под кифару, Венера в такт музыке плясала в таком сопровождении: Музы пели хором, Сатир играл на флейте, а Пан дул в свирель. Так была передана во власть Купидона Психея, и, когда при шё л срок, у них родилась дочка, которую мы зовё м Наслаждением.

 Так пленной девушке рассказывала выжившая из ума и пьяная старушонка, а я, стоя неподалёку, жалел, что нет при мне табличек и палочки, чтобы записать эту повесть.

Тут вернулись разбойники с добычей, но некоторые из них - ранены. Этих они оставили дома, а сами поспешили возвратиться за частью добычи, припрятанной, по их словам, в пещере. Проглотили второпях обед и, погоняя дубинками, вывели на дорогу меня с лошадью. Утомлённые перевалами и кручами, к вечеру мы добирались до пещеры. Там на нас навьючили поклажи и, не дав передохнуть, погнали обратно, и так торопились, что я, осыпаемый ударами и толчками, свалился на камень, лежавший при дороге. Опять посыпались на меня удары, чтобы я поднялся, хоть я и повредил себе правую голень и левое копыто.

И один из разбойников сказал:

– Долго ли мы будем даром кормить этого осла, который теперь ещё и охромел?

А другой сказал:

– Как только этот проклятый завёлся у нас в доме, нам нет удачи, храбрых то ранят, то убивают.

Ещё другой сказал:

– Как только он поклажу донесёт, я не я буду, если его вниз головой не сброшу, пускай ястребы им питаются.

Пока эти люди так между собой о моей смерти переговаривались, мы добрались до дома. От страха у меня на копытах, словно крылья выросли. Тут, свалив с нас груз и перестав заботиться о нашем благополучии, а также о моей смерти, они вызвали остававшихся в пещере раненых товарищей и поспешили назад, чтобы остаток добычи перенести на руках, так как, по их словам, им надоела наша медлительность. Меня же охватило беспокойство при мысли о готовящейся мне смерти. И я так раздумывал:

– Ну что, Луций, стоишь, чего ещё худшего ждёшь? Смерть – решена тебе на совете разбойников. Привести это в исполнение не стоит труда: видишь, близко скалы, усеянные камнями, которые в тело тебе вонзятся раньше, чем умрёшь, и раздерут тебя на клочки. Ведь эта твоя магия, дав тебе образ и тяготы осла, не ослиной кожей тебя снабдила, а кожицей, как у пиявки. Что же ты не воспрянешь Духом и не подумаешь, пока ещё возможно, о своём спасении? Пока разбойников нет, всё для бегства складывается благоприятным образом. Или ты боишься присмотра старухи? Лягнуть её разок копытом, даже хромой ногой – вот с ней и покончено! Но к кому направить свой бег, и кто окажет мне гостеприимство? Вот – ослиное рассуждение! Да любой прохожий прихватит с собой средство к передвижению.