Мир для Мирры
Шрифт:
– Ничего. У Флойда всё прекрасно получится, так ведь, парень?
Флойд растерянно оборачивается, не доверяя собственному слуху. Он оторопело глядит на Демира, а после кивает.
– Да, конечно. Я сделаю всё как надо.- кажется, он невероятно горд и растерян одновременно. Флойд- выбраковка. Результат ошибки в совместимости членов колонии. Раньше, когда не было подбора по совместимости, дети иногда рождались больными. К сожалению, дядя Вэла не мог в одиночку противостоять совету, а Вэл был ещё совсем ребенком. Поэтому таких детей приговаривали к смерти, едва бедняжкам стоило обрести жизнь. Впрочем, в колонии много чего было иначе - сюда принимали только сильных и здоровых особей, преступников и тех, кто вел не совсем достойный образ жизни, никогда бы не поместили в тюрьму. Даже само понятие " заключённый" вызывало
И только когда Вэл вырос, начал осознавать, что колония летит в тар-тарары по скользкому пути бесчеловечной жестокости, он стал пытаться менять правила и устои, окружив себя верными людьми. По итогу, хоть совет и любил обставлять свои заседания с помпезностью, власти у него оставалось всё меньше. А Вэла поддерживало огромное количество людей. Именно благодаря Вэлу такие как Флойд живут среди нас, обладают всеми правами. Вот только в последнее время перевес сил вновь оказался на стороне совета, становилось всё больше недовольных политикой Вэла ...
Демир кивает Флойду. И тот идёт к его месту под неодобрительными взглядами окружающих. Странно, но никто из них больше не осмеливается возражать. Лишь молча буравит глазами бедолагу .
– Ну, теперь мы можем поговорить.
– Демир, слегка коснувшись моего локтя, заставляет миллионы мурашек ползти по моей коже. Невольно веду плечом, чтобы освободиться даже от такой, как мне кажется, сильной хватки. Нет, он больше никогда не прикоснется ко мне.
– Не здесь.
– бросаю я, и разворачиваясь, шагаю к тому месту, где часто прятались с Вэлом, болтая обо всем на свете. Миновав поле, где часть жителей рассыпает удобрения и рыхлит землю, а другая собирает в корзины золотистые початки кукурузы, я иду вдоль нескольких высоких ангаров, сворачивая к старому двухэтажному деревянному дому, видимо, оставшемуся со времён, когда хозяин территории решил построить гостевой дом. Теперь за высохшими брёвнами хранятся старые сломанные инструменты и разный технический мусор. Лестница наверх, на второй этаж, прогнила, но под ней есть помещение, где часто мы с Вэлом скрывались от всего мира, болтая при тусклом свете маленькой переносной лампы для кемпинга.
Я, даже не оборачиваясь, чувствую, что Демир идёт следом. Его взгляд скользит между лопаток, прожигая насквозь. Уже у самой двери меня вдруг накрывает осознание того, как абсурден и нелогичен мой порыв. Зачем я это делаю? Что я хочу узнать у него, услышать? " Да, я запланировал захват этой колонии. Поздравляю, ты меня раскрыла!". Так он скажет, глядя мне прямо в глаза? " О, нет, Мирра. Как ты могла даже подумать о подобном?!"- покраснев от возмущения гневно бросит? И почему именно он? Отчего часть мужчин в колонии настроена агрессивно по отношению именно к нему? Ответ плавает где-то далеко за гранью разумного, но, в то же время до страшного реален, почти осязаем- виной тому я. Впервые я действительно виновата. Вэла ненавидели из-за меня. Считая, что всё более и более радикальные меры он принимал, чтобы угодить мне. Демира осудили лишь за то, что он оказался знаком со мной. И чего мне стоило солгать? Отчего я выдала перед советом и остальными правду?! Я- та, кто едва ли не всю жизнь буквально купался в спасительной лжи!
– Сюда?- раздается низкий мужской голос позади, и я едва не подпрыгиваю от неожиданности! Я уже и забыла, где, с кем, зачем сюда пришла. Киваю, не в силах выдавить из себя и слова. Демир, будто понимая моё состояние, толкает дверь, и та со скрипом распахивается, отчего в воздухе начинает клубиться мелкая пыль.
Демир заходит внутрь, оглядываясь. А затем поворачивается ко мне, вопросительно приподняв брови.
– Нам туда.- тут же, чтобы не испытывать больше неловкости и разочарования от потери решимости, показываю кивком головы на едва заметную дверь под лестницей. Вытащив из кармана лампу, шелкаю включателем, но свет то появляется, то исчезает снова. Внутри начинает пульсировать мысль о побеге, постепенно подчиняя себе все моё существо. Паника накрывает, не давая здравому смыслу успокоить безумные страхи, точно снежным комом обрушившиеся на меня. Мы здесь совершенно одни. На эту часть территории почти
никто и никогда не заходит. Ближайшая к стене вышка находится слишком далеко, чтобы мой крик был услышан. А в поле его не услышат тем более.– Позволь?- спокойно протягивает руку Демир, покорно ожидая моего решения. Взвизгнув, отпрыгиваю в сторону, он делает шаг, ещё один- и забирает у меня ...лампу. Всего лишь лампу! Пару мгновений он что-то подкручивает в ней, а затем щёлкает включателем- и та светится.
– Мирра, я ведь пообещал, что больше никогда не причиню тебе вред.
– ровным голосом произносит тот, кто только и делал, что старался причинить мне как можно больше вреда. Если бы я могла ему верить. И, всё же, отчего-то я здесь. С ним.
Во взгляде Демира скользит нечто странное, похожее на разочарование. Но он тут же разворачивается, направляясь к двери под лестницей. Уверенные быстрые шаги- будто он и сейчас полностью уверен в том, что несчастная пленница последует за ним куда бы он не шёл.
Пока Демир открывает дверь, подвешивая лампу на железный крюк в стене внутри каморки, я несколько раз нервно оборачиваюсь назад, словно решая, не броситься ли со всех ног в спасительное общество других жителей . Или же до конца идти за тем, кому убить меня- дело каких-то жалких пары мгновений. Ещё и исчезновение глупой Мирры спишут на то, что сбежала, испугавшись. Того, что её обман и работа на тех, кто, не важно, снаружи или изнутри, мечтает захватить колонию, вскроются.
***
Неловко съежившись в углу каморки, на старом скрипучем табурете, не отвожу взгляда от большой фигуры Демира. Он усаживается в выцветшее кресло, которое когда-то принес сюда Вэл. Сложив руки в замок, упирается локтями в колени, слегка подавшись вперёд. Ко мне.
– Мирра, ты ведь не поверишь, что я - он скользит глазами по моему лицу, жадно впитывая каждую чёрточку. Но во взгляде проскальзывает нечто странное, словно он желает запомнить меня. Или это - страх, все больше подчиняющий меня себе?
– Искал тебя?
Мой подбородок дрожит от злости и подкатывающих к горлу рыданий. Только один Демир, господин и пленник, садист и нежный любрвник, - только он может вызвать во мне такую бурю эмоций. Мне хочется вскочить, броситься на него, вцепившись в это самоуверенное спокойное лицо ногтями..."А, может, впиться в его губы поцелуем?"- шепчет мне издевательски подсознание.
Пересилив себя, поднимаюсь:
– Если ты и дальше намерен играть со мной, я просто уйду.
Дура! Глупая наивная дурочка, отчего-то дающая этому злу во плоти шанс за шансом. Зачем? Мне страшно ответить на этот вопрос самой себе.
– Нет.
– тут же поднимается и он, глядя точно побитый щенок.- Пожалуйста, Мирра.- его рука тянется ко мне, замирая в нескольких сантиметрах. Он не двигается, будто спрашивая дозволения. Впервые не приказывая. Не требуя. И я сдаюсь.
– Говори. У тебя есть пять минут- потом я уйду.
2.17 Демир
Сложно пробиться через ту стену ненависти, которой окружила себя девушка напротив. Мирра. Мой мир. Мираж, за которым я словно безумный гонялся, не в силах поймать. Поиски шли днём и ночью, но так и не увенчались успехом. Казалось, Мирра исчезла, растворилась, а, может быть, и не существовала вовсе? Может, это - всего лишь жалкие попытки моего больного разума примириться с ужасающей реальностью? Той, где я был вынужден играть безумца, для которого человеческая жизнь ничего не значила? И Мирра, ее образ, стал для меня таким желанным спасением?
Но нет- она сидит напротив меня, напуганная, обозленная. Странно, но иногда замечаю, как её взгляд проходится по моему лицу, фигуре, подолгу задерживаясь на руках, губах. Будто Мирра желает, чтобы вместо бессмысленных слов и заверений я перешёл к действиям?
– Я...Не знаю, что тебе ответить.
– наконец, выдает она приглушенно. Табурет поскрипывает, когда она меняет позу. Теперь ее взгляд устремлён сквозь меня, на стену. Выражение лица такое потерянное, что хочется обнять её, утешить. Мирра смогла сделать то, чего не удавалось ни одной другой девушке до неё - достучаться до спрятанного глубоко внутри меня настоящего Демира. Вывести его на поверхность точно жителя заброшенного убежища, чтобы он, прищуривая слезящиеся от солнца глаза, неверяще озирался вокруг, никак не в силах осознать своей свободы.