Много снов назад

— Что происходит? — спросил, взяв девушку аккуратно за плечи и чуть отодвинув от себя. Она избегала смотреть ему прямо в глаза, опустив их вниз. — Что случилось?

— Я вынуждена вернуться домой, — Рози оступилась назад. — Наверное, стоило предупредить отца о поездке, соврать что-нибудь или что-то вроде того. Он назвал это ещё одной моей «сумасшедшей» выходкой, совершенную ему назло и отказался платить аренду за квартиру. Вот и всё, — она пожала плечами, будто всё это было в порядке вещей и не представляло собой ничего удивительного.

— Неужели ты не можешь как-то изменить его решение, — Дуглас вяло улыбнулся, испытывая волнение, что пропустило электрический заряд по всему телу.

— Не в этот раз, — Рози последовала на кухню, чтобы сварить им кофе. Отвернулась, так ни разу и не посмотрев в глаза. Дуглас последовал за ней, стал рядом, пребывая в недоумении от того, какой спокойной и безразличной к происходящему она оставалась.

— Я могу оплатить аренду за квартиру. Или ты могла бы переехать ко мне.

Дуглас словил на лице Рози тень насмешливой улыбки, когда она покачала головой, по-прежнему не отрывая взгляда от медленно кипящего на огне кофе. Более не выдержав этого, он приложил пальцы к её подбородку и вынудил обернуться, чтобы посмотреть на него. Рози сделала это неохотно. Губы сжались в тонкую полоску, от теплой нежности в голубых глазах не осталось и следа. Она смотрела на него зло и упрямо, словно бросала вызов.

— Что произошло на самом деле? — спросил с мягкой настойчивостью.

— То и произошло, — она дернула рукой и задела кофеварку, из-за чего напиток разлился, но, к счастью, на плиту, а не на одного из них. Дуглас успел выключить огонь, прежде чем не произошло чего ещё, когда Рози всего будто и не заметила. — Просто я не хочу возвращаться обратно. И это всё заставляет меня нервничать и злиться! — голос девушки сорвался в крике. Холодная отчужденность воспылала ярким огнем. — И я просто ненавижу всё это!

— Я могу поговорить с Гудвином…

— Нет! Ты не можешь!.. — Рози обернулась к нему и обдала раздраженным взглядом. — Нет, — её плечи устало опустились, будто она сдалась перед самой собой.

Рози подошла к Дугласу, не отводя больше глаз, что стали стеклянными. Нежные руки коснулись его лица, проведя невесомо пальцами по коже прежде, чем обхватить ладонями. Мужчина замер на месте, когда она приблизилась и поцеловала его — мягко и неуверенно. Затем Дуглас обхватил её талию руками и прижал к себе, делая их поцелуй глубже, крепче и горячее. Он чувствовал на кончике языка вкус её уязвимости, что был сладок.

Она опустила руки на его крепкие плечи. Медленно, шаг за шагом, повела за собой к спальне, ступая по комнате наугад. Опустила его ладони чуть ниже, когда начала расстегивать пуговицы на рубашке, освобождая себя от лишней одежды.

— Мы так и не закончим этот разговор? — надорвано спросил, отстранившись от неё ненадолго. Рози выбрала момент и стянула через голову Дугласа свитер, отбросив вещь небрежно в сторону.

— Нам не о чем больше разговаривать, — только и успела ответить, прежде чем снова втянуть мужчину в поцелуй.

Рози пыталась забыть обо всем, что рассказала Кэрол. Не увенчалась успехом и попытка убедить себя, что всё это была наглая ложь, брошенная в лицо исключительно из злобы и ревности. Рози постояла за себя, ответив унижением, что было отчасти справедливым, но всё же Кэрол насолила ей не меньше.

Она не хотела спрашивать у Дугласа, была ли это правда. Это выдавалось унизительным, хоть в то же время интерес снедал её изнутри. Рози никак не могла уснуть, мучаясь от бесконечного потока мыслей, что кружил голову, наутро не пошла в школу, проведя весь день за сбором вещей, да и открыть перед Дугласом дверь пришлось себя заставить. Смотреть на него и слышать в голове гнусный голос Кэрол было невыносимо больно, но Рози продолжала бороться с собственным рассудком, который кричал, что всё пора было заканчивать.

У неё были большие планы на тот отрывок времени, что у них оставался. Они должны были вернуться к безмятежности, покою и взаимному принятию друг друга. Не было причин сохранять дистанцию, более мучатся в недомолвках и предрассудках, быть подчиненными перед страхом. Беспокойству больше не должно было оставаться места в их жизнях, что были на пороге переломного момента, разделяющего сплетенные вместе нити надвое.

Рози была убеждена, что они нужны были в жизнях друга, более того — необходимы. Ей нужен был человек, который принял бы её, полюбил, помог поверить в себя, разбив ледяную стену замкнутости, за которой она укромно спряталась. Толика тепла и надежды стали для неё глотком свежего воздуха, которым Рози и сама не заметила, как стала упиваться, желая всё больше и больше. Дуглас позволил ей быть слабой и уязвимой, но в то же время сильной и свободной. Она искренне и самозабвенно любила его, находя в нем часть самой себя, и, наверное, именно этого должно было стать достаточно.

Для него их знакомство стало не менее важным. Кроме того, что упрямство и бойкость Рози, дали ему шанс вернуть всё, что он в одночасье потерял, встреча с ней дала и намного больше. Девушка стала его головной и сердечной болью, его единственным беспокойством и отрадой, его любовью и страданием. Она сокрушала Дугласа, а затем приводила в чувство так много раз, что американские горки их отношений совершенно перестали его пугать. Принятие неизбежности собственных чувств стало решающим для обоих.

Рози не могла противиться Дугласу, покуда это было невозможно. Она любила его, как и прежде, вот только эта любовь неприятно колола в груди, пуская в голову ядовитое сомнение. Надо же было ей встретить Кэрол. Надо же было Кэрол заявиться к нему домой не пойми для чего. Надо же было всему так невовремя случиться.

И всё же она позволила ему ни распознать своего сомнения, ни дать шанс его развеять. Глупая, наивная и слишком молодая, чтобы смыслить что-либо в любви. Рози и сама не понимала, что делала и зачем, когда наутро приготовила на двоих кофе, поцеловала Дугласа на прощание и сказала, что любит его. Как ни в чем не бывало, он сказал, что не может дождаться увидеть её снова. Они снова вернуться к столику в «Ужине с Барни», забронированном на 19.30, к дивану в его квартире перед камином и двум чашкам крепкого кофе, а затем решат, что делать дальше.

Рози всё решила за двоих. Ей, казалось, так будет правильнее. По крайней мере, на время. Едва за Дугласом успела запереться дверь, как она умылась, переоделась и вызвала такси. С помощью Брианы, которая вовремя приехала, спустила все коробки вниз, а Дугласу оставила под дверью записку.

«Я больше не могу оставаться в этой квартире. Я не должна больше здесь оставаться. Всё будет в порядке с тобой и со мной. По крайней мере, пока у нас есть время. Но сейчас мне нужно кое о чем подумать и кое-что для себя решить. Надеюсь, ты меня поймешь, покуда я всегда пыталась понять тебя. Я люблю тебя. Спасибо».

Рози почти была уверена, что ещё вернется. Немного уляжется буря слов Кэрол, и она вернется, использовав время, что ещё оставалось. Она искренне хотела этого, но рассудок снова взял вверх над сердцем. Он ни на секунду не умолкал, убеждая девушку в верности принятого решения, от которого было уныло и грустно.

Беспомощна и нерешительна, Рози однажды проснулась с полным отсутствием чувства времени, что стерло свои рамки и растворилось в пределах действительности. Все убеждения утратили смысл, когда оказалось важным осознать, было ли всё настоящим? Или это был ещё один сон, который она помнила дольше остальных?