Мое побережье

Вперед, шестеренки, вы сможете!

Он предложил воду, которая, как выяснилось, терпеливо ждала, когда я обращу на нее внимание. Я сделала несколько послушных глотков, однако эффекта, само собой, не наблюдалось.

Образы медленно начинали всплывать перед глазами. Можно считать это успехом?

Речь Беннера звучала неразборчиво, но жесты, указывающие к выходу, спасали положение. Идти было по-прежнему легко: я перетекала вдоль помещения, подобно киселю, придерживаясь Брюса под руку. Вот в холле замаячил Тони с бежевой курткой и черным пальто.

— А мои вещи… — где сапоги, где сумочка? Слова плохо формировались в предложение, выставляя меня на позициях умственно отсталой.

— Все уже в машине, давай, — Тони протянул пальто — оставалось лишь сунуть руки в рукава. Помог справиться с загнувшимся воротом, сменил Брюса на посту «поддерживаемого».

— Ей бы проветриться, — заговорил Беннер, когда мы подошли к дверям, то ли вознамерившимся прыгнуть на меня, то ли скачущих визуально от пружинистой походки.

Хватит говорить обо мне в третьем лице! Я, вообще-то, все слышу.

— Сейчас пройдемся, — это Тони — рядом. Все еще обнимает за талию.

Ночной воздух освежающей прохладой ударил в лицо, забираясь в мигом разметавшиеся по ветру пряди; редкие сигналы автомобилей оглашали оживленные улицы, мигающие вывески рекламы рябили наперебой, и город манил своей энергией, готовый делиться ею направо и налево, со всеми желающими.

Каблуки стучали по асфальту; ноги пока не мерзли, и ощущения были исключительно приятными. Тони ненадолго отпустил меня, выуживая из кармана сигареты. Взор зацепился за большой яркий баннер женщиной в стиле пин-ап, бесстыдно демонстрирующей ажурные чулки и бокал с вишенкой, что играл неоновыми огнями, зазывая в очередное питейное заведение. Я вывернула шею, провожая красивую особу взглядом, а в следующий момент исчезла и реклама, и цепь фонарей.

Каблук опорной ноги подвернулся, и, не успев ухватиться хоть за что-нибудь, я коленями поприветствовала асфальт.

Прекрасно.

— Пеп, эй, — Тони, взяв меня за руки, легко вернул в вертикальное положение, — ты как, ушиблась?

— Нормально, просто ногу подвернула, — я хмурилась, силясь разглядеть колено на наличие травм, но в голове все еще было мутно. Болезненные ощущения не донимали. Обошлось, наверное; куда больше привлекла зажатая в зубах сигарета. — Можно мне тоже?

Старк задумчиво моргнул, не сразу понимая, о чем его просят. Затем, осознав предмет обсуждения, вопросительно изогнул бровь, однако никак не прокомментировал реплику — молча выудил из пачки сигарету и протянул мне на пару с зажигалкой.

Брюс что-то вымолвил — я пропустила мимо ушей. Глядишь, к лучшему; подпалив, наконец, белый кончик, вернула зажигалку Тони и обхватила подставленный локоть. Как тогда, у промышленного комплекса.

К великому стыду, но я солгу, если скажу, что никогда не пробовала курить. Нет, не увлекалась и не горела тягой, но несколько эпизодов проскальзывало — можно смело записывать в копилку персональных грешков. Да и разве может быть иначе, когда твоего лучшего друга зовут Энтони Старк?

Господи, как низко я пала.

Вкус никотина непривычно не раздражал, а облачка дыма мгновенно рассеивались в бодрящем ноябрьском воздухе. С затяжками сигарета стремительно тлела, крошечным мигающим колечком ярко выделяясь в темноте переулка.

Мысли постепенно начинали заполнять черепную коробку. Докурив позже Тони, я позволила усадить себя на заднее сидение «Феррари».

— Разве ты не поведешь? — то, что Старк сел рядом, откровенно удивило.

— Ну, я все-таки тоже перебрал, — он весело усмехнулся, передав связку ключей Брюсу, хотя я могла поклясться, что речь его была в меру твердой.

Или все просто виделось в сравнении?

Брюс, в отличие от Старка, стартовал плавно и аккуратно.

***

В дороге я успела задремать, но очнулась к тому моменту, как мы въехали Маунт-Вернон. Разум на толику прояснился; я завозилась, покосилась на спящего Тони, на всякий случай махнула ладонью перед его носом — никакой реакции.

Тихий вздох. Дурман все еще окутывал сознание, но многие вещи резали глаз гораздо отчетливей.

— Брюс, — не в состоянии поймать отражение его глаз в зеркале заднего вида, спрятала полыхнувшее от стыда лицо в спинке переднего сидения.

— М? — он не включал музыку, и оттого шелест шин звучал убаюкивающе.

— Я сильно опозорилась?

Беннер тихо фыркнул, не отрываясь от дороги:

— Опозорилась? Как?

Улица выглядела знакомой. Через считанные минуты наверняка окажемся у моего дома.

— Я напилась и выглядела кошмарно, — слова комом вставали в горле, вызывая дрожь в голосе. Нос начало щипать, под веки словно сыпанули песка. Проклятье.

— Эй, ты чего, все в порядке, — по тому, как на секунду его тон прозвучал громче и четче, я поняла, что Брюс обернулся, тут же, впрочем, переводя взор на трассу. — Подумаешь, выпила немного.

— Немного? — он издевается?

— Немного, — с напором повторил он. — Просто ты маленькая, я имею в виду комплекцию, весишь всего ничего, оттого пьянеешь быстро. К тому же, уверен, раньше ты больше одного коктейля не заказывала.

— Не заказывала, — подтвердила его довод, однако успокоения в нем не находила.

— Тем более. Каждый рано или поздно впервые напивается, тебе еще повезло, что не довела дело до стадии «ниндзя». — Я ответила на его добродушный смешок против воли, вымученно. Первый раз или десятый — это не оправдание. — Не расстраивайся из-за этого ни минуты, — продолжил Брюс после небольшой паузы. — Поверь, это не то, на чем стоит себя корить.

В окнах мелькали горящие фонари; помноженная размером двух разных городов темнота была привычна глазу. Маунт-Вернон ночью спит. Маунт-Вернон — не овитый энергией Сиэтл.

Тони проснулся, как по команде, едва машина притормозила у сокрытого мраком дома. Оставаясь в одиночестве, я имела обыкновение зажигать тусклый светильник в коридоре; сейчас строение источало мертвенную тишину и не озарялось никоим намеком на жизнь. Исключая Снежка, который наверняка растянулся на подоконнике на кухне — лишь там с улицы проступали блики фонаря.

Старк безапелляционно заявил, что проводит меня не меньше, чем до постели, и уедет только тогда, когда удостоверится, что меня «выключило». Брюс предпочел остаться в машине. Пытаясь хоть немного уменьшить время его ожидания, я попробовала шагать быстрее и шире, да наверняка упала бы во второй раз, если бы не Тони, благоразумно не позволяющий передвигаться в одиночку.

Светильники загорались по той траектории, в коей мы передвигались. Вот дернули за ниточку бра — пальто отправилось на крючок, сапоги — к собратьям по назначению. Я категорически отвергла помощь Тони и, плюнув на все и сев на пол, еще долго и упрямо возилась с пряжкой туфлей. Вот мягкие желтые оттенки рассеяли коридор и Снежка, выгибающего дугой рыжую спину и сонно щурившего глаза. Вот щелкнул выключатель у белой двери.