Мои были

Наступил 1945 год. Война шла на территории Германии и других европейских стран. В начале мая нам сообщили, что война закончилась, и это событие нужно отметить. Женщины сварили овсяной браги, ячменного пива, приготовили небогатый общий обед. И так мы скромно отметили День Победы. Широко праздновать не было времени, так как надо было работать на полях.

Потом стали приезжать агитаторы, собирали нас и говорили о том, что положение в стране очень сложное, так как Западная часть страны находится в руинах, разрушены и разорены города, села, заводы, фабрики, электростанции, шахты, железные дороги, колхозы, совхозы, десятки тысяч деревень сожжено. И все это надо восстанавливать и побыстрее. Обещаний сладких не давали. Приезжавшие пропагандисты говорили о том же,разъясняли и вселяли надежду, что под руководством Коммунистической партии наш народ справится со всеми трудностями. Да мы и сами знали кое-что о разрушенном хозяйстве Западных районов страны из первых уст эвакуированных с Запада страны людей, проживавших в отдельных лагерных пунктах Вятлага. Они приходили в наши деревни во все время их эвакуации менять свои вещи и изделия на молоко, картофель, овощи. Сами по себе эти их обменные действия вызывались немалой нуждой. Они нам и рассказывали о полных и неполных разрушениях в их краях.

Закончилась война, и им надо было возвращаться домой, в свои разрушенные дома и на разорённые земли. Всё надо было восстанавливать заново, с самого нуля. Кто им поможет? Надежда только на тех людей, по землям которых не прошла война, и которые остались не разрушенными, и не разорёнными, хотя с изрядно изношенным хозяйством. Мы понимали это хорошо без агитаторов, без пропагандистов, которые пытались объяснять нам очевидные вещи, ибо жившие вблизи нас эвакуированные люди знали лучше и больше, чем приезжавшие к нам агитаторы и пропагандисты, пользовавшиеся официальной печатью и действовавшие понаслышке. И пошли мы с прежней силой гнуть спину. Мантулить. Работать. Вкалывать. Вламывать.

Д. Гонцово. Кировской обл. 1941-1945г.г.

17. ИЗ ЖИЗНИ

Мы сидели на скамейке, у такой же, которые устанавливались у забора каждого дома в деревне, с двумя дедами и говорили о недостатках, недоработках, разорении и о падающих колхозных делах. Дед Андрей Иванович высказал предложение о том, чтобы я остался в колхозе с тем, чтобы потом быть председателем колхоза, и такое предложение в тех условиях могло быть осуществлено. В те времена компартия Советского Союза направляла в деревни руководителей из города с тем, чтобы поправить дела в разваливающихся колхозах.

Второй дед - Иван Николаевич, деревенский плотник и столяр резко возразил и сказал, что из меня председателя колхоза не получится. "Ты не умеешь материться". Говорили, что этот дед был белогвардейским офицером в прежние войны, был по своему грамотен, и поэтому знал, что говорил.

Колхозники, и эти два деда знали меня по прежней работе в качестве помощника бригадира в средине сороковых годов, и видели тогда, что я не был способен быть жёстким руководителем в то время, и не всегда был способен заставить производительно работать колхозника.Не надо было быть мямлей, а надо было быть жёстким, и заставлять работать некоторых нерадивых людей, которые были, есть и будут всегда, с помощью нецензурного мата, рычания, ругани, стучания кулаком по столу, топания ног по полу. То есть применять некоторое насилие к работнику, чтобы он выполнил работу.

Ко времени нашего разговора прошел почти десяток лет с тех пор как я работал помощником бригадира в колхозе, и приобрёл какие-то навыки, в том числе и в руководстве коллективом, чему-то научился, и теперь не был слабеньким деткой. Но в разваливающемся колхозе я не хотел оставаться, так как я уже проработал в промышленности и в Советской армии семь лет, а будущее того колхоза было туманным и неизвестным. Хотя в деревне и в колхозе надо было интенсивно работать, выращивать зерно, скот, чтобы обеспечивать государство необходимым питанием л сырьём. Большевики распорядились по- своему. Ликвидировать "неперспективные деревни".

При попытке получить документ - паспорт после окончания службы в Советской армии в районном отделе внутренних дел - РОВД мне определённо стали отказывать в получении паспорта, и говорили, чтобы я шёл работать в любой колхоз, а в колхозе такой документ, как паспорт, не нужен, и можно якобы прекрасно прожить без него. После долгих хождений и требований моих паспорт мне выдали.

В будущем я научился матерной лексике, нецензурным словам, повышению голоса, грубости, яростной полемике, стучанию кулаком по столу и топотом ног по полу и другим жёстким и неприятным методам выдачи задания некоторым непонятливым подчинённым работникам, якобы не понимавшим, а в действительности не хотевшим понимать технологию необходимой работы, а точнее сказать хотевшим отлынить от дела, хотя они были научены такому делу. Таких было немного, но чтобы доказать и убедить их в необходимости выполнения нужной всем позарез иногда работы или обязанности приходилось затрачивать никому ненужные время и усилия на разговоры и увещевания. Почему нужно заставлять выполнять необходимые для общества дела и обязанности грубыми методами, не знаю. И это при том, что работник получает за свою работу и дела зарпплату, пусть и недостаточную, но эту зарплату определяет не местный руководитель, а государство.

А.П.Гонцов. Д.Гонцово. Кировской обл. 1942-1955.

18. НЕСОСТОЯВШИЙСЯ РЫБАК.

Мне было 6 лет, когда меня пригласили старшие парни из деревни Гонцово Саша и Вася пойти на рыбалку на речку Вольку на место впадения её в лесную реку Порыш. Расстояние от деревни до места рыбалки - 8 километров. Мы приготовили снасти - удочки, наживку и отправились в путь с таким расчётом, чтобы прибыть на место рыбалки рано утром до восхода солнца, порыбачить и что - то наловить тогда, когда рыба "клевала". Мы занимались своей рыбалкой, а в то же время на нас усиленно нападали комары и мошки, нещадно впивались в нашу кожу и с удовольствием попивали нашу кровь. Спасения не было, кроме того как отмахиваться ветками деревьев.. Поскольку я был мал и неопытен, то рыбалка моя оказалась никудышной - и за 3 часа я сумел выловить одну рыбинку - краснопёрку длиной в 15 сантиметров. Для меня - никакого удовольствия. Желание рыбачить у меня отпало, и в дальнейшем я не занимался таким делом. У старших моих товарищей улов был побольше, но чересчур хвалиться небольшим уловом не следовало.

В 1951г. на берегу реки Камы возле посёлка Усть-Порыш после спада весеннего половодья остался закрытый со всех сторон мелкий водоём диаметром метров 5 и глубиной до 1-го метра. Вода в нём была прозрачной, и хорошо были видны там оставшиеся рыбы и довольно большие - до полуметра длиной. Почему они не сообразили покинуть эту яму с уходящей водой, неизвестно. Не чувствовали ловушки? Этот малый водоём под солнцем испарялся, и рыбы в нём неминуемо бы погибли. Я постоял, понаблюдал беспокойное движение рыб, затем пошёл и взял сачок, и выловил им всю живность. Крупные рыбки забрал к себе в барак для питания, а мелочь отправил в реку.

В 1952 г.на Южном Сахалине нам дали задание построить-каптёрку - жилой домик. Вблизи протекала речка Хомутовка. Ширина её - в среднем - 2 метра, а глубина до 1-го метра. По этой речке вверх по течению весной и в начале лета шло много рыбы - в основном горбуши - метать икру в верховьях. Рыбины довольно крупные, свежие продвигались неустанно вперёд, перепрыгивали через камни, пороги. И мы ловили их острогой, несли домой, варили, жарили и с удовольствием поедали. Но большая ценность у этих лососей - икра, которую мы сначала не умели готовить. А после того, как нас научили готовить эту икру - посолить, подержать её в рассоле 15-20 минут, после чего она становилась готовой к непосредственному употреблению. Вкус этого деликатеса был необыкновенный, и можно было проглотить язык вместе с таким яством.

В 1958г. в посёлке Усть-Порыш мужики Кивилёв Д. и Окунев Н. пригласили меня порыбачить в озере - старице, бывшей давным давно руслом реки Камы. Рыбы там водилось достаточно, и мужики ходили с бреднем по старице и вылавливали её. Меня в воду не допускали, а задача моя состояла в том, чтобы собирать улов и хранить его. Рыбалка была очень удачной, и все мы были довольны хорошим уловом.

В 1975г. я отдыхал и лечился в санатории, расположенном в городе Геленджике. Нас пригласили попутешествовать на катере в Чёрное море. С нами был проводник. Он показал нам то, как надо ловить рыбу - ставриду с помощью толстой лески, на которой были закреплены крупные крючки на расстоянии 10-15 сантиметров друг от друга. Он взял эту леску с крючками и опустил её в воду, а затем резким рывком вытащил её на повехность. И при этом почти на каждом крючке висела зацепленная за различные части тела рыбина - ставрида длиной до полуметра. Часть рыбин отрывалась и падала на палубу и в воду. Всё это происходило при непрерывном движении катера. Я насчитал свыше 20 поднятых рыбин. Мы, туристы, с изумлением глядели на это зрелище, так как никогда не видели подобного. Попросил у проводника нашего эту рыбную снасть и тоже опустил её в воду, подождал немного и резко выдернул её обратно из воды на поверхность. На крючках прочно закрепились и трепыхались 7 рыбин. Это было меньше, чем у опытного рыболова, но я считал это большим достижением и огромной удачей. Рыбы мы снимали с крючков и отправляли обратно в море.

. Д.Гонцово. 1938г.,Пос. Усть-Порыш.1951г.,1958г.

Ю. Сахалин,1952г.,Геленджик,1975г.

19. КРАЖА

Наши челоможные колхозники вместе с колхозными лошадьми после осенней уборки и обработки выращенного урожая были приглашены на заготовку леса в районе речки Тупрунки, расположенного на расстоянии в 90 километров от нашего колхоза. Там предварительно был построен стан - барак для временного жилья лесорубов, конюшня для отдыха и кормления лошадей, туалет - все объекты построены кое-как, некачественно, на "скорую руку", с недостаточно проконопаченными стенами как в бараке, так и в конюшне, и где ветер гулял как на свободе. Другого не было, потому жили при существовавших неудобствах.