Мой путь озарён рассветом
Шрифт:
И последняя граница, которую нам с вами надо обсудить — «хозяин». Управление чужими посохами кажется чем-то немыслимым, а секрет тем не менее предельно прост. Управлять чужими посохами может тот, кто овладел своим, свыкся и слился с ним, как со своей частью, тем самым сделал и Древо достаточно важной частью себя, чтобы чувствовать его постоянно. Слышащим этого не дано, на такое способны лишь ведуны. И тут-то и возникает вопрос: кто и как может впустить в себя Древо в достаточной мере, чтобы повелевать чужими посохами, а заодно повысить гибкость управления своим? И ответ этот без сомнения удивит вас. Самый простой путь для этого — коснуться Древа в мире духов и быть признанным им.
Многие люди ломали голову над тем, как и почему некоторые раски, попадая в мир духов, оказываются не где-нибудь, а у Древа. С вами это случилось при весьма любопытных
Но есть и другой путь добраться до чужих посохов. Небывалой мощи добиваются те, кто осознанно позволяет Древу забрать их здоровье и силы, чтобы многократно увеличить свои способности. Истории известно несколько таких личностей, и все они обладали двумя зверями, но полностью жертвовали одним ради могущества. Все они стали частями легенд, и все они не могли даже перемещаться без посторонней помощи. Говорят, их тела окутывали гибкие деревянные ветки, пожирая их заживо, а уши и хвосты умерших звериных тел заменяли деревянные же подвижные обманки. Но я думаю, таким образом они помогали себе шевелиться.
Знакома ли вам легенда о Харенсе Драконьем? Матери рассказывают её детям перед сном, а ведь она, как им многие другие легенды, хранит в себе частички реальных событий. В исторических документах о Харенсе — настоящем, а не приукрашенном легендами, — говорится, что бедолага мог только сидеть, опираясь на подушки, зато подушки ему поправляли два огромных дракона. Огненный Роул и ледяной Луор, они были при своём хозяине постоянно, не исчезая, даже когда он спал. Харенс хранил свой посох в виде двух живых драконов, как ты хранишь свой в виде браслета, а я — в виде кулона. У них было что-то вроде своей воли, и воля эта, будучи порождением посоха, велела им убивать. Когда Харенс совсем ослаб телом и начал стремительно слабеть духом, Роул и Луор вырвались на свободу и отправились крушить окрестности, и ни один киирин не мог остановить их, хоть киирины и были в меньшей опасности, чем остальные люди. Харенс обращал против них их собственные посохи. Но, к счастью для всех, вскоре он окончательно потерял чувство меры, и это его убило.
Такие люди появляются крайне редко, и в этом великое счастье всего человечества. Но в последнее время мне пришлось встречать троих молодых людей, опасно подошедших к черте, переступив которую, они вынудили бы нас оборвать их жизни, чтобы спасти другие. Хвала Киире, никто из них — из вас — не сможет сделать этого на самом деле. Первый из них, юноша немногим старше вас, обладает невероятной силой воли и безмерной силой духа, а оба его зверя живут в гармонии друг с другом, что позволяет ему управлять посохом на огромных расстояниях и с весьма любопытным изяществом. К счастью, Рейнер Ворон — слышащий. Он бережёт своё тело и дорожит им, а потому не берёт и малую часть чудовищной силы, которую мог бы взять, оказавшись он ведуном. Подобного потенциала я не встречал никогда, и я рад, что Рейнер никогда его не реализует.
Вторая девушка несколько младше. Как и вы, она прибыла в Валмирану недавно, и ей не хватает двух банальных, но важных вещей: терпения и воображения. Однако, если она сможет воспитать их в себе, это кончится плохо для всех. Я считаю её наиболее опасной в потенциале, но сейчас меня больше всего занимаете вы. Вы зашли дальше них обоих, по словам Хоберина Высокого, вы достигли своего предела, но продолжаете путь, умудряясь его сдвигать. Это весьма примечательно, но, увы, внутри вас слишком большой раздор. Вы погубите себя быстрее, чем станете излишне опасны. Хоберин и этот юноша, Крис Энтхейм, просили меня, чтобы я позаботился о вас, помог вам продолжать двигаться вперёд, не заходя слишком далеко и не подвергая себя лишнему риску. Я согласился, что вполне естественно, ведь вы тоже можете помочь мне, ордену, Валмиране в конце концов. Всё, чего я хочу, чтобы вы были готовы эту помощь принять. Что скажете, Ярна Сеена?
Что я могла сказать? Разумеется, я согласилась без малейших колебаний, и узнала, что на самом деле всё предельно просто. Пользуясь посохом, я должна была поглядывать в сторону Древа, не взывая к нему, но наблюдая. Если бы мне вдруг показалось, что Древо оказалось слишком близко, стоило немедленно прекратить. Вот и всё. И это у меня получилось удивительно легко.
Надо сказать, Маттиас Трирог при всей своей подозрительной слащавости оказался в самом
деле хорошим человеком. Так через полтора часа демонстрации моих способностей, немало устав, я призналась:— Я тоже пыталась создать дракона однажды, но он был совсем маленьким и не смог летать. У меня вообще не получается заставлять что-либо летать.
— О, это потому, что вы не понимаете сути полёта! — мягко ответил глава кииринов. — Полёт чрезвычайно сложен сам по себе, даже парение весьма непросто, спросите любого шиикара. Попробуйте разобраться в этом, уверен, у вас всё получится, но я вам тут, увы, не помощник.
Кстати, о помощи. Настала пора поговорить о том, что вы можете дать ордену, а вы можете дать кое-что, чего не дал бы никто другой. Когда я узнал, я был в настоящем восторге, хотя в этом вашей вины больше, чем вашей заслуги.
Он наткнулся на мой непонимающий взгляд и благосклонно кивнул, удовлетворённый этим.
— Слухи о Валмиранской Ведьме, прирученной правительством, заставили людей наконец-то отойти от Стен на приличное расстояние и, вот что удивительно, за последние два дня поразительное количество магов, нарушавших закон внутри Стен, самовольно пришли покаяться в содеянном, умоляя, чтобы им сохранили жизнь. Понимаете? Валмирана никогда не работала запугиванием, а то, что преступники иногда загадочным образом умирали, очевидно было работой правительства. Многие были недовольны тем, что правительство нарушает собственные законы, ведь казнь без суда запрещена. Но наш орден служит в том числе и для тех случаев, когда закон ловит в ловушку сам себя. Когда человека нельзя судить, но и оставлять в живых тоже невозможно. Вы подарили нам выход. Могучее не человеческое существо на страже мира и справедливости! Существо, в которое поверили по обе стороны от Стен, и которое не только боятся, но и благодарят! Разумеется, вскоре слухи стихнут и будут забыты, но только если мы позволим им это. Ярна, я прошу вас подарить образ Валмиранской Ведьмы нашему ордену, чтобы он наравне со всеми нами служил защите порядка.
— Люди быстро поймут, что за Ведьмой стоят разные люди, — возразила было я, но Маттиас был настроен решительно.
— Свидетели, если такие будут оставаться, увидят лишь огонь и женскую фигуру, а жертвы будут очевидно убиты животными. Да, на роль исполнителей таких заданий подойдут не все, и всё-таки в нашем ордене есть пять-шесть человек, кроме вас, которые могли бы справиться с задачей. Но нам нужно ваше разрешение. Вы ведь понимаете, что тайна Валмиранской Ведьмы должна оставаться тайной, а без вашего содействия нам никогда не добиться этого.
Я вздохнула. Всё это звучало очень правильно и логично и всё равно мне чем-то не нравилось. Быть может, я просто ревновала свою легенду, которой мне теперь предстояло поделиться с другими. С другой стороны, это означало, что рождённая мною Валмиранская Ведьма будет жить, даже когда я сама умру, а это вполне подогревало моё честолюбие.
— Хорошо, — к огромной радости Маттиаса согласилась я. — Но правду уже знают некоторые из моих близких друзей.
— Сможете ли вы убедить их не передавать секрет дальше ради всеобщего блага? — спросил глава кииринов, и я утвердительно кивнула. — Вот и славно. А через несколько лет, когда легенда приживётся, им просто никто не поверит. Есть в этом некоторая горькая ирония, правда?
Лучше сказать было трудно. Чем дольше я об этом думала, тем яснее понимала, что всё сложилось наилучшим образом. Я ждала, что слухи о моём представлении с тиграми станут катастрофой для меня и моих близких, но нет, все только выигрывали. Оставалось только как следует разузнать, что ждёт меня как часть ордена.
Оказалось, что и тут всё было весьма радужно. Члены ордена имели право брать новые задания хоть каждый день, и оплата за каждое была более чем достойной. Можно было, напротив, не брать заданий вовсе, но в таком случае орден оставлял за собой право призвать лентяя насильно, навязывая тому одно задание в месяц, но не более. Разумеется, это не касалось больных, застрявших на других длительных заданиях, а также молодых матерей. Орден учитывал возможности и предпочтения каждого, и киирины, не желавшие, к примеру, убивать или покидать Стены, для подобных заданий не привлекались. Единственным исключением была война. В случае большой войны все члены ордена были обязаны встать на защиту своего дома, притом тогда и так, как распорядится Маттиас. Мы подчинялись ему лично, а он подчинялся Верховному Совету Валмираны, обходя военную коллегию, что, на мой взгляд, было очень даже хорошо.