Мой темный принц

— Оливер.

— Так устал. — Я зевнул, невнятно произнося слова, и все еще стоял спиной к Брайар. — Мы должны пойти спать пораньше.

— Почему Себастьян едет через всю Европу?

— Вообще-то, в Азию. — Я демонстративно покачивался, пока мы шли в спальню. — Бали, по состоянию на два дня назад.

— Он должен быть на Олимпиадах.

— Детка, они бывают только раз в четыре года.

— Я серьезно. — Брайар запыхалась, не поспевая за моими нарочито длинными шагами. — Что говорят об этом твои родители?

— Ничего. Они его любят. Он – их любимчик. (прим. В оригинале Password child.)

— Что это вообще значит?

— Это значит, что его имя - их пароль для всего. — Я распахнул дверь в спальню и плюхнулся на кровать, снимая ботинки и бросая их туда, куда их посылала сила тяжести. — Просто чудо, что их банковские счета не опустошили хакеры.

— Ты что-то от меня скрываешь.

Да.

Однажды ублюдок, всегда ублюдок.

Вместо ответа я громко захрапел, застонав в своем фальшивом сне. Она выдохнула свое разочарование и ушла. Через минуту я услышал журчание душевой лейки. К тому времени как она улеглась в постель и заснула, я все еще бодрствовал.

По правде говоря, я хотел рассказать ей.

Я хотел рассказать ей все. О своем соседе. О своем брате. О той ночи пятнадцать лет назад. О том, почему я ее подвел.

Но я не мог.

Я дал обещание и уже разрушил достаточно жизней.

Как обычно, мне с трудом удалось заснуть.

Я включал шумовой аппарат, подаренный мне терапевтом, считал овец, играл в лапту со спящей Брайар и насвистывал «Спящую красавицу».

Спустя несколько часов сон поселился в моих костях, но я знал, что он принесет с собой кошмар.

Он всегда так делал.

29

Оливер

Девятнадцать лет

Если бы я мог выбрать один момент, который останется на всю жизнь, то это было бы сейчас. С Брайар Роуз, отсыпающейся от похмелья, когда я наблюдал за ней из подвесного шезлонга на крошечном балконе, а весь Париж расстилался под нами.

Она раскинулась на простынях, как на картине, - мягкая, красивая и спокойная. Я знал, что, когда она проснется, морщинка между ее бровями вернется и она найдет способ погрызть свои и без того измученные ногти.

Я вздохнул и начал прокручивать сотни непрочитанных сообщений от папы, мамы и Себа.

Вечер наступал и наступал, перетекая в ночь. Мне нужно было заказать билет на обратный рейс в США, но я не хотел оставлять ее, пока не буду убежден, что с ней все в порядке.

Технически она могла бы вернуться со мной в Штаты. Но папа и Себ никогда бы не позволили нам это пережить. Себ выдавил бы из меня все дерьмо, но только потому, что он никогда не упускал возможности. А вот папа. Он скрывал свое разочарование, хотя я видел это в его затяжных взглядах и глубоких вздохах.

Нет. Он рассчитывал, что я буду работать на все сто. Изучу компанию изнутри и снаружи. Он ожидал, что я буду сосредоточен. Это означало следование первоначальному плану, который мы с Брайар Роуз разработали, даже если это означало несколько недель разлуки.

Я не помню, как заснул в шезлонге, но как только услышал хриплый голос Брайар Роуз, назвавшей меня по имени, вскочил на ноги и побежал в комнату. Она вытянула руки над головой, полностью проснувшись, а на простынях лежали веером сокровища, которые я привез из аптеки.

Она глотнула таблетку, ее щеки и нос загорели, а глаза все еще были сильно зажмурены от усталости.

— Ты смотрел, как я сплю?

— Я хотел убедиться, что с тобой все в порядке.

Она кивнула.

Я прислонился бедром к комоду, изучая ее.

— Ты...?

— Мне будет лучше, как только ты заставишь меня забыть. — Она с улыбкой похлопала по месту рядом с собой. — Иди сюда.

Я подошел к ней и сел с другой стороны кровати, избегая ее личного пространства. Облегчение от того, что она поправилась, разлилось по моей груди. Не просто в порядке, а больше не раздавлена.

Я вытащил меню из зажатого между гостиничными приветственными пакетами для гостей

— Хочешь заказать еду в номер?

— Сейчас три часа ночи. — Она фыркнула. — Уверена, они уже закрыты.

— Уверен, что нет... — Я пошевелил бровями. — ...за правильные чаевые.

Брайар Роуз рассмеялась. Смех затих у нее в горле.

— Кажется, мне нужно привыкнуть к тому, что я безденежная студентка. Не думаю, что мои родители будут оплачивать счета за большинство моих вещей.

— У нас все получится. — Я похлопал ее по ноге, прекрасно зная, что у меня все получится.

Мне даже не пришлось бы просить родителей. У меня были собственные сбережения. Их хватит на два года обучения в колледже и оплату общежития, а в планах было и больше.

Я прижался губами к ее лбу на несколько секунд, вдыхая воздух. Сухо. Влага испарилась во время сна.

Она оттолкнулась ногой, играя с моим бедром.

Я обхватил ее рукой и начал массировать.

— Послушай, Обнимашка. Мне нужно отвезти тебя обратно в Женеву. Папа ждет, что я вернусь домой на стажировку.

— Может, ты просто проведешь здесь ночь? — предложила она, оживившись.

Я прикусил нижнюю губу и покачал головой.

— Я бы хотел. Но я...

— Да ладно, Олли. Я не видела тебя целый год.

— Это очень важно для меня, — признался я, помолчав. — Эта стажировка.

Даже объясняя ей это, я чувствовал себя дерьмом. Это был ее восемнадцатый день рождения, и ее родители бросили ее на произвол судьбы и покончили с ней, не подарив ни кекса, ни поздравительной открытки. И вот я здесь, зажатый из-за какой-то хреновой стажировки, которую мне навязал отец для компании, которую я все равно унаследую.

Она повернулась и поползла вверх по моему телу, опираясь руками и коленями на кровать.

— По крайней мере, попрощайся со мной вежливо.

— Послушай, я не хочу торопить события...

Но прежде чем я успел закончить фразу, она прижалась своим пахом к моему стояку. Ее непрозрачное нижнее белье не скрывало влажности между бедер. Я чувствовал, как она готова к моему прикосновению, даже сквозь джинсы.

Я втянул воздух. Мы и раньше целовались и даже занимались фиктивным сексом, но это было совсем другое ощущение.