Моя чужая новая жизнь

Я облегчённо выдохнула, увидев, как Вилли тискает в объятиях брата.

— Возвращайся в блиндаж, здесь всё ещё опасно, — приказал Кребс.

Под ногами что-то хрустнуло, и, бросив взгляд вниз, я увидела, что всё усеяно пустыми гильзами. Я почти наступила на выпавшую из чьего-то кармана фотографию. Машинально подняв её, я уставилась на уже знакомое изображение. Пятеро счастливых беззаботных улыбок. Пятеро друзей, которые ещё не знали, что обещание скорой встречи не будет выполнено, а их планы и мечты через четыре года скорее всего обратятся в пыль.

Глава 29 Если какая-то мысль у вас в голове не укладывается, то и нечего ее туда запихивать.

Та атака русских была далеко не единственной. Уже неделю буквально в паре километров продолжались ожесточённые бои. С одной стороны я радовалась временной победе наших, но с другой… Перспектива снова драпать по сугробам мягко говоря не радовала. Мне теперь уже и убогая землянка казалась вполне себе уютным гнёздышком, где тепло и безопасно. Вряд ли я смогу решиться прийти с повинной к нашим. С немцами разумеется я тоже не буду тусить до конца войны, но чтобы в очередной раз бестолково не метаться как распоследняя дура, нужно тщательно продумать следующий побег. Мне нужны гражданские шмотки и тогда возможно во время очередной увольнительной что-нибудь и выгорит. Я как озверевший гастарбайтер рвалась в Москву, но может, стоит подумать и о других вариантах. Например, сесть на поезд куда-нибудь до Варшавы. Оттуда можно уже рвануть и дальше, допустим в безопасную Швейцарию или в Скандинавию. Хватит с меня, навоевалась. Оно конечно вроде как негоже из родной страны бежать, но честно говоря не хочу я больше жить в страхе, ожидая, что какой-нибудь подозрительный особист выведет меня на чистую воду и отправит на Колыму. Но это пока что радужные планы, для начала нужно как-то выбраться из этих катакомб. Мои познания на этом историческом отрезке заканчивались, так что предсказать, где мы все окажемся даже через месяц, я не могла. Да так далеко я и не заглядывала. На сегодняшний день и так хватало проблем.

— Что с тобой? — я нахмурилась, глядя, как Фридхельм отложил свой любимый блокнот и устало потёр переносицу.

Последние дни я старательно настраивала себя на то, что рано или поздно мы всё-таки расстанемся. Тяжело отказаться от любви, но на кону стоит моё будущее. И раз мы предпочитаем оставаться каждый на своей стороне, значит мне придётся пожертвовать чувствами. Нет, ну серьёзно, а какие у меня ещё варианты? Я не смогу даже ради него преспокойно остаться служить в действующей немецкой армии.

— Голова болит, — поморщился он. — И глаза режет.

Это не есть хорошо. Я потрогала его лоб. Ну, так и есть. Весь горит, навскидку тридцать восемь, не меньше.

— Давай-ка ложись, — я убрала со своей койки ранец, куда ему в таком состоянии лезть наверх. — Сейчас заварю чай.

Вот только простуды сейчас не хватало. Хотя неудивительно, что синеглазка заболел. В прошлый раз парни подорвались по тревоге, толком не одевшись. Но будем надеяться на лучшее. Фридхельм мальчик крепкий, молодой здоровый организм справится. Должен.

Утром стало ясно, что банальным насморком дело не обойдётся. Фридхельм полночи кашлял так, словно всю жизнь отпахал на рудниках. Пошатываясь словно с грандиозного бодуна, он неловко задел плечом Каспера.

— Ты чего? — беззлобно спросил тот. — Ещё не проснулся?

— Я в порядке, — пробормотал он.

Ну да, как же. Мне даже не нужен был градусник, достаточно было взглянуть в его воспалённые, блестящие глаза.

— Ложись-ка ты обратно.

Ну и чем лечиться будем? Снова тёплым чаем?

— Дамы, пошевеливайтесь, — подъебнул Кребс. — Не заставляйте ждать русских солдат.

Я протиснулась к Вилли:

— Фридхельм болен.

— Мы все сейчас не в лучшей форме, — отпарировал он.

— Угробить его хочешь? — прошипела я. — У него температура шпарит чуть ли не под сорок.

Вот же недоверчивый гадёныш. Потопал к брату, чтобы убедиться, что я ничего не придумала.

— Малышка, пожелай нам удачи, — сгрёб меня в торопливом объятии Каспер. Ну уж нет, до такого я ещё не докатилась — желать вам победы. Но глядя на мордахи моих верных рыцарей, всё же ответила:

— Постарайтесь вернуться живыми.

— Повезло тебе, Винтер, — уныло протянул Бартель. — Будешь отлёживаться в тепле, да ещё со своей красоткой под боком.

Нашёл чему завидовать. Фридхельму в последнее время везло как утопленнику. То русские чуть не подстрелили, теперь вот неизвестно во что выльется эта простуда. Вильгельм что-то тихо сказал ему на прощание, мазнул рукой по макушке, взъерошив волосы, и кивнул мне:

— Присмотри за ним.

А то я и без тебя не знаю, что делать.

— Ты должен хотя бы что-то съесть, — я безуспешно пыталась впихнуть в него хотя бы бутер, но Фридхельм вяло помотал головой.

Я осмотрела горло, но в тусклом свете лампы ни хрена не видно. Вроде красное. Ну и как нам быть? Лекарств считай что нет, у меня конечно завалялась пара таблеток аспирина, но это ни о чём. Ну что за гадство? Нет даже обычной соли или соды, чтобы наболтать раствор для полоскания.

— Тебе не стоит сидеть так близко, — Фридхельм согнулся в очередном приступе кашля. — Не хватало ещё заразиться.

— Не выдумывай, у тебя же не Эбола какая-нибудь, — отмахнулась я. — От обычной простуды ещё никто не умирал.

— Эбола? — машинально переспросил он.

Нет, я когда-нибудь точно подведу себя под монастырь, если не буду фильтровать речь.

— Тропическая лихорадка, очень опасная и заразная, — благо он никогда не копает глубже того, что я сочту нужным объяснить. — И даже не спрашивай откуда я про нее знаю.

Фридхельм пристально смотрел мне в глаза и на секунду показалось, что он каким-то образом знает, что я от них скрываю.

— Я часто думаю о тебе. Ты наверное родилась не в своё время, — слабо улыбнулся он. — Обычно девушки не любят скучные науки. Тебе обязательно нужно учиться дальше. Возможно ты станешь когда-нибудь той, кто подарит миру новое открытие.

— Это вряд ли, — усмехнулась я. — Вторым Эйншетйном мне не стать. А учиться… Пусть сначала кончится война.

Не к месту мелькнула забавная мысль навести в сороковых шороху, слив технологии и достижения своего времени. Мелькнула и благополучно погасла. В теории-то я может и много чего знаю, а на практике не смогу без Гугла повторить ни одной лекарственной формулы. Да и как физик я нулевая. Во всяком случае объяснить принцип работы сотовой связи или набросать модель ноутбука не смогу. Я не находила себе места. Пошли третьи сутки, а от немчиков ни слуху ни духу. Фридхельм по-прежнему заходился в приступах кашля, и даже без фонендоскопа я слышала, как в его груди всё хрипит. Как бы это не пневмония. Температура даже не думала падать. Я давным-давно скормила ему весь аспирин, но без дальнейшего лечения сбивать жар бесполезно, тут явно нужны антибиотики. И вообще — если никто не вернется — как нам выживать? НЗ из пайков подходил к концу, и я просто не представляла, где добывать следующий. Если на нас наткнутся русские, не поздоровится обоим. Фридхельм точно не выдержит условий лагеря. Мысли метались в голове, как испуганные птицы, подгоняя друг друга.

— Что-то их давно нет, — перехватил мой взгляд Фридхельм.

— Тебе кажется, — ободряюще улыбнулась я. — Когда сидишь в четырёх стенах, время течёт медленнее.

— Сколько дней уже прошло?

Он удержал мой взгляд, словно стараясь считать все потайные мысли. Смотрел словно навылет, горько. Не могу я его добить подозрениями, что брат и остальные могут больше не вернуться. Компромисс оставался только один — жалко и глупо соврать.

— Не помню. Кажется, два, — я накрыла ладонью его дрогнувшую, напряжённую руку. — Они приходили, когда ты спал. Вильгельм не хотел тебя тревожить.