Моя чужая новая жизнь

— Ты уверена? — он с сомнением всмотрелся в моё лицо.

Не уверена. Из госпиталя возможно было бы проще сбежать, но я чувствовала, что не могу уйти не сделав, что задумала.

Я вышла из машины в каком-то ступоре. В голове крутилась фразочка из какого-то фильма: «Пожертвовавший свободой ради безопасности не заслуживает ни того ни другого». Может, я действительно малодушная дрянь, балансирующая на грани предательства, и не заслуживаю жить? — Ну вы даёте, сходили называется кино посмотреть, — покачал головой Бартель, оглядев наш жалкий вид.

— Малышка, ты как? — Каспер сочувственно погладил меня по плечу.

Я уселась на крыльцо столовки, пытаясь прийти в себя.

— Расходитесь, уже поздно, — бросил Вилли, направляясь в штаб. Фридхельм присел рядом и осторожно спросил:

— Давай я отведу тебя в дом?

Я лишь помотала головой. Возвращаться в тесную комнатушку не хотелось. Мне казалось, я не могу надышаться свежим морозным воздухом. К тому же хотелось, чтобы немного выветрился запах гари, насквозь пропитавший одежду. Фридхельм наверное с полчаса молча наблюдал, как я смотрю в одну точку.

— Эрин, ты пугаешь меня, — он потянул меня за руку, заставляя подняться. — Пойдём, тебе нужно согреться.

Я послушно прошла за ним в избу:

— Сейчас заварю горячий чай, тебе нужно немного успокоиться.

Ха, да чтоб я сейчас успокоилась, мне надо выпить явно не чай, но как ни странно полумрак и тепло постепенно подействовали. Я стянула шинель и присела на лавку, наблюдая, как синеглазка подбрасывает дрова в печь, ставит тяжёлый чайник, достаёт стаканы и заварку.

— Подашь сахар? — обернувшись, спросил он.

Я медленно подошла к нему, забив на сахар и вообще на всё. Мне необходимо хоть ненадолго забыть сегодняшний кошмар. Потребность в тепле, его близости болезненно сжигала изнутри.

— Ты забыла? Кох держит продукты в том буфете.

Фридхельм осёкся, кажется сообразив, что чаепитие нам сейчас не светит.

— Эрин… — он нежно привлёк меня к себе. — Ты дрожишь…

— Мы сегодня могли сдохнуть в этом чёртовом кинозале, — я потянулась обнять его в ответ, прижимаясь к крепкому телу, чувствуя, как он чуть вздрагивает от моих прикосновений. — На войне мы словно живём взаймы, понимаешь? И мечтать, что всё когда-нибудь будет хорошо, я не могу. Нужно жить здесь и сейчас…

Завёлся он на счёт «раз». Я к его губам легко прикоснулась, нежно почти, а он уже язык мне в рот суёт и волосы на макушке в ладонь сгрёб. А потом вообще прижал, вынуждая сесть на стол, и подтолкнул дальше, попутно скидывая на пол какие-то кружки. Он обхватил моё лицо ладонями, отвёл выбившиеся волосы назад и притянул к себе, целуя. Вот именно то, чего я добивалась. Мысли вышибло из головы. С жадной настойчивостью он изучал мой рот своим языком, ладони нетерпеливо сминали бёдра, разводя так, чтобы удобнее было притиснуться, вжаться. От ощущения горячей упругой тяжести его члена, отделённой от моего живота жесткой тканью формы, меня повело окончательно. Последней связной мыслью было: «Я же закрыла дверь?»

— Я так испугался, что потеряю тебя, — горячие губы с жадной чувственностью скользили по моей шее.

Его руки потянули мой свитер, и я без малейших колебаний помогла избавиться от этой мешающей тряпки. Ничего себе его повело. Обычно ясные спокойные глаза сейчас казались огромными из-за потемневшей радужки. Я не знала, что было сильнее — собственное возбуждение, яркое, почти болезненное или то, которое исходило от него, такое же безумное. Я нетерпеливо дёрнула пряжку его ремня. Пусть наш первый раз мягко говоря немного сумбурный, но элементарные детали одежды снять всё же придётся.

— Вы совсем стыд потеряли?

Сквозь марево возбуждения мелькнуло недоуменное: «Откуда он здесь взялся?!»

— Что ты здесь делаешь? — синеглазка быстро загородил меня и подтолкнул ближе упавший на лавку свитер.

Хотя Вилли вряд ли увидит что-то новое. Чёрт, у меня наверное карма такая, особо злоебучая, периодически радовать его обнажёнкой.

— Что Я здесь делаю? — от него прямо ощутимо фонило праведным негодованием. — Это что вы здесь устроили?

— А на что, по-твоему, похоже? — огрызнулась я, накидывая свитер.

— Может хватит лезть в мою жизнь? — возмущённо спросил Фридхельм.

— Замолчали оба! — беднягу Вилли чуть ли не трясло от подобной наглости. — Пока что командир здесь я, и вы находитесь на фронте, если забыли! Ты, — рявкнул в сторону синеглазки. — Отправляйся спать! Ну, а ты пойдёшь со мной в штаб!

— Оставь её в покое, — Фридхельм весь подобрался, как бы опять драки не вышло. — Эрин сегодня и так досталось.

— То-то я и смотрю, как бедная девочка страдает, — насмешливо ответил Винтер. — Последний раз напоминаю, что неподчинение приказам командира карается согласно Уставу.

Ладно-ладно, иду огребать новую порцию нравоучений. Чуть задержавшись у двери, я присмотревшись поняла, что Винтер просто снёс хлипкий крючок. Хрена себе он Рембо.

— И какая была необходимость тащить меня сюда посреди ночи? — мрачно спросила я, проходя за свой стол.

— Бартель и Хайе поймали русского мальчишку, который расклеивал вот это, — Вилли положил передо мной листовку, призывающую сражаться с немецкими гадинами до последней капли крови.

— Неужели без перевода непонятно? — я кивнула на красноречивый карикатурный рисунок немецкого солдата, испуганно пятившегося от сурового красноармейца.

— Твоё дело не обсуждать, а переводить, — Вильгельм закурил и отошел к окну, демонстративно отвернувшись.

Я схватила карандаш, собираясь набросать незамысловатый текст перевода, но внезапно передумала. Раз уж у меня сегодня сплошная импровизация, попробую разрулить ещё один вопрос. Так больше продолжаться не может. Или я сорвусь и ещё больше наломаю дров, или кое-кто другой это сделает за меня. Я решительно поднялась и подошла к его столу. Вильгельм невозмутимо поднял глаза.

— Что?

Глава 22 Ты моя, даже если я не твой.

Не знаю, чем обернётся этот разговор по душам, но терпеть бесконечные придирки Винтера я больше не собираюсь. То, что он вытворил, не лезет ни в какие ворота. Я догадывалась, что не нравлюсь ему в качестве потенциальной родственницы, но это не повод гнобить меня с утра до вечера. Единственное — надо всё-таки не забывать, в каком времени я теперь нахожусь, и что в моей работе трудовой договор, где четко оговорены все условия, не предусмотрен. Хотя как можно сохранять спокойствие, когда этот паршивец смотрит мне в глаза с чуть насмешливым вызовом?