Моя Шамбала

– Так как докажешь-то?

– Скажи, что у Павла пропал портсигар, и что ты виде-ла вроде этот портсигар у Цыгана. Пусть участковый по-ищет его за рамкой с фотокарточками.

– А если портсигара там уже нет?

– Вряд ли он сейчас за ним полезет. Во-первых, не та-кая это вещь, чтобы рисковать из-за нее. А во-вторых, если Цыган и захочет ее продать, то переждет, пока все утихнет. Портсигару цена-то бутылка. И с собой таскать такую улику он не станет.

– Ну, а вдруг не найдут портсигара, Юрий Тимофее-вич?
– упрямо стояла на своем Тоня.

– Ну, тогда с тебя и взятки гладки, - успокоил ее отец.

– Ты просто скажи, что они за рамку всегда прячут деньги и всякую нужную мелочь от посторонних глаз. Ты же не уве-ряешь, что портсигар лежит там. Ты просто думаешь, что он может быть за рамкой.

Недели через две к нам зашли Тоня с бабушкой Мару-сей. Обе были возбуждены и, несмотря на траур, в хорошем настроении.

– Только что из суда, - объявила Тоня.

– Неужели посадили гада?
– обрадовалась мать.

– Пятнадцать лет дали ироду!
– с удовольствием сооб-щила бабушка Маруся.
– Бог, он все видит.
– И она перекре-стилась на угол кухни.

За чаем Тоня рассказала о том, что произошло за эти две недели.

Участковый Николай Кузьмич, человек рассудитель-ный, внимательно выслушал Антонину, которую знал как женщину самостоятельную и серьёзную. Павлу он сочувст-вовал как фронтовик фронтовику. И то, мальчишкой вое-вал, пол-Европы прошел, а погиб не за понюх табака, так и не пожив как следует и не определив по-настоящему своего места в этой жизни. Цыган же давно был бельмом на глазу у всей деревни. А поэтому участковый принял информацию к сведению и вполне поверил, что все могло быть так, как Антонина и говорила.

Не откладывая в долгий ящик, Николай Кузьмич по-дождал до вечера, когда, по всем приметам, Цыган должен был находиться дома, и пошел к избе Насти Кузиной. Изба стояла на отшибе, задами к лесу. Открыла Настя. Цыган, как и рассчитывал Николай Кузьмич, оказался дома. Был он уже под хмельком, но еще не пьяный. Настя засуетилась было накрывать на стол, но участковый остановил ее.

– Анатолий, где ты был в субботу, пятого числа вече-ром?
– спросил он Цыгана в упор.

– В субботу?
– растерялся Цыган.

– А дома был. В аккурат в субботу, пятого числа.

– Выпимши, дома был, - пришла на помощь Настя.

– Цыц! Не с тобой разговариваю, - прикрикнул участ-ковый. Настя прикусила язык.- Так как, Анатолий?

– Сказано, дома, выпимши был, неуверенно повторил за Настей Цыган.

– А откуда у тебя Пашкин портсигар оказался?

– К-какой портсигар?
– сразу осевшим голосом, заика-ясь, вымолвил Цыган. Он ожидал всего, чего угодно, только не этого.

– А такой. Обыкновенный, с Кремлем на крышке.

– На понт берешь, начальник. Нет у меня никакого портсигара.

– Теперь Цыган бравировал. На губах появилась на-глая ухмылка.

– А что у тебя за этой рамкой с фотографиями лежит?
– решил рискнуть участковый.
– Настя, ну-ка, пошарь там рукой. Цыган изменился в лице, но продолжал отпираться.

– Я нашел его.

Настя с недоумением уставилась на портсигар, кото-рый вынула из-за рамки, посмотрела на Цыгана, потом пе-ревела взгляд на участкового.

– Давай его сюда!
– протянул руку участковый. Настя послушно отдала портсигар Николаю Кузьмичу.

– Где ж ты его нашел?

– с издевкой спросил участко-вый.

– Может это не его вовсе!
– продолжал отпираться Цы-ган.

– А вот здесь инициалы обозначены, - участковый под-нес портсигар к глазам и прочитал: "М. П. П., Мокрецов Павел Петрович".
– Этого ты не заметил, Анатолий.

– Ну, хватит. Цыган,- Николай Кузьмич стукнул ладо-нью по столу.- Запираться нет смысла: тебя видели с Пав-лом. Ты его убил.

– А кто видел? Там никого не бы...
– Поняв, что прого-ворился, Цыган метнулся к окну, вышиб его ногой и вы-прыгнул в огород. Участковый не ожидал такой прыти от выпившего Цыгана и запоздало бросился за ним.

– Стой, стрелять буду, - крикнул участковый, выстре-лил в воздух и тут же в по-заячьи петляющего Цыгана, ста-раясь угадать по ногам. В сумерках Николай Кузьмич плохо видел Цыгана, а тот уже был у самого леса. Участковый еще раз выстрелил, не прицеливаясь, наугад, по едва различи-мому силуэту, понял, что упустил, и вернулся в избу.

Настя сидела за столом, опустив голову на руки, и ре-вела, всхлипывая и что-то приговаривая бессвязно.

– Это тебе наука. Надо знать, с кем связываться, - ни-чуть не жалея Настю, сказал участковый.

– Откуда я знала?
– взвыла отчаянно Настя, подняла мокрое лицо и умоляюще посмотрела на Николая Кузьми-ча.

– Это не знала, другое знала! Если не знала, зачем по-крываешь? Врешь, что дома был? 3наешь, что за это быва-ет?
– безжалостно говорил, будто гвозди вбивал, участко-вый. Настя опустила голову и опять заголосила.

– Ладно, успокойся. Будем считать, что ты ничего не говорила.

А поймаем, будет суд, чтоб все как на духу. Одну прав-ду. Поняла?

– По-няла-а-а!
– продолжала голосить Настя.

– Я пойду звонить в город, а потом покараулю у тебя на случай, если преступник вздумает вернуться. А ты, если что, уговори сдаться. Тогда будет явка с повинной.

Ночью участковый сидел в засаде в избе Насти Кузи-ной, но Цыган не пришел.

Утром прибыл наряд милиции. До вечера прочесыва-ли лес.

А взяли Цыгана на вокзале. Дежурный младший лей-тенант узнал его по сообщенным утром приметам. Потре-бовал документы, но Цыган метнулся в сторону, намерева-ясь скрыться в толпе. Младший лейтенант был начеку и на-тренированным приемом сшиб его на пол и заломил руку назад. Подоспевший на помощь старшина милиции из ли-нейного отделения, помог отвести Цыгана в участок.

Цыган долго не запирался и сознался в убийстве. "Убил не помнит как. Пьяный был. Попросил у Павла на бутылку. Тот не дал и обозвал его шакалом. А дальше ниче-го не помнит".

Суд приговорил Цыгана к пятнадцати годам лишения свободы в колонии строгого режима.

Глава 1З

Махатмы. Откровения. Загадочная страна Шамбала. Индийская религиозная философия.

...Передо мной предстал высокий индус в белой чалме. И я услышал зов, как звон, прозвучавший в моих ушах: "Калагия".