Моя вторая мама (Сериал). Книга 1

– На каком ты месяце?

– На втором.

– Значит, еще один внук будет?

– Ты всегда говорила, что я гожусь только рожать детей. Но и Херардо, и я очень ждем этого ребенка.

– Да, конечно. Я понимаю, - ободряюще улыбнулась Аманда.
– Ты хочешь ребенка от него.

– Я согласна даже заново пережить все страдания, выпавшие на мою долю, лишь бы судьба меня вознаградила тем, что я встретила Херардо.

– Ты так его любишь?

– Да, мама. Он хороший муж и прекрасный отец моим мальчикам. А они его обожают! Жаль только, что мне пришлось уйти с работы.

– Нет, ты правильно делаешь, что не работаешь. Муж должен обеспечивать жену, - возразила донья Аманда.

– Ах, мама, сейчас другие времена! Теперь женщины работают и на работе, и дома. Вот как Даниэла!

– Нашла с кем сравнивать! Даниэла хочет работает, хочет - нет. Она хозяйка и к тому же богата. У нее и дом, наверное, полон слуг.

Телефонный звонок прервал их разговор. Каролина сняла трубку. Звонил Херардо сказать, что не приедет домой на обед, его пригласил в ресторан Фелипе.

– С чего бы это? Почему он не хочет обедать дома?
– поинтересовалась Аманда.

– Фелипе его пригласил. Они же друзья, - ответила Каролина.

– Хорошо, если так! Если это не какая-то юбка вскружила ему голову, - сказала Аманда и, заметив укоризненный взгляд Каролины, добавила: - Все мужчины одинаковы!

Херардо долго колебался, прежде чем принять приглашение Фелипе. Он знал, что Каролина расстроится из-за того, что он не приедет обедать домой. Но довод Фелипе оказался неотразимым:

– Пусть донья Аманда поймет, что ты стараешься пореже с ней видеться. Или ты горишь желанием лишний раз увидеть тещу?

И Херардо решился.

Ресторан, в котором обедали Фелипе и Херардо, был оформлен в стиле пятидесятых годов: тяжелые портьеры цвета бордо, такие же тяжелые, неуклюжие, но уютные кресла, и большое зеркало во всю стену в золоченой раме. Друзья сели за столик во втором ряду, покрытый скатертью в тон занавесей, и продолжили разговор.

– У меня не было выбора, - объяснил Херардо.
– Или взять Аманду к себе, или Каролина должна была остаться у нее, чтобы ухаживать.

– Почему же? Был и третий вариант, - сказал Фелипе, тыкая вилкой в салат.
– Каролина забегала бы к ней на часок, делала бы, что надо по дому, и обратно!

– Мне стало жаль Аманду. Ей было очень плохо, и она была так подавлена.

– Ну, а когда она поправится, как ты думаешь от нее избавиться?
– спросил Фелипе и отправил в рот очередную порцию салата.
– Она ведь сделает все, чтобы остаться у вас.

– Ну уж нет!
– замотал головой Херардо.
– Ни за что! Я на это не соглашусь.

– Брось, ты ничего не сможешь сделать! В один прекрасный день ты проснешься, а вместо Каролины рядом с тобой будет спать Аманда, - и Фелипе расхохотался, словно это была лучшая шутка в его жизни.

Херардо передернуло:

– Ну что ты несешь, Фелипе?

Он посмотрел на Фелипе с гневом, но Фелипе хохотал так заразительно, что Херардо рассмеялся вместе с ним.

Приблизительно через час Херардо и Фелипе входили в свой офис. Они прошли через пустую приемную. Их секретарши еще не вернулись с обеда. Херардо уселся в кресло за своим рабочим столом.

– Спасибо, что вытащил меня пообедать, - сказал он Фелипе.
– Мне и вправду не хотелось ехать домой из-за Аманды. Лало в отчаянии. Он думает, что она поселилась у нас навсегда.

– Знаешь, а мальчишка совсем неглуп, - заметил Фелипе, откинулся в кресле и оглядел стол.
– А это откуда взялось?
– Фелипе поднес к глазам записку, лежавшую посередине стола, прочел и переменился в лице.
– О, Господи!

– Что такое?
– заволновался Херардо.

– Звонила Джина. Даниэла попала в аварию. Она в больнице «Скорой помощи». Едем туда!

И они почти бегом покинули кабинет.

Моника заглянула на кухню и, к своему удивлению, обнаружила там Марию одну.

– А где Дора?
– спросила она.

– Пошла с ребенком к врачу.

– А ты почему не пошла с ней?

– Я хотела побыть с тобой. Ты не рада?

– Мне все равно, - Моника пожала плечами.
– Тебе ведь никто не нужен, кроме твоего внука.

– Это не так, Моника. Просто маленькие дети требуют внимания. Знаешь, сколько с ними хлопот?

– А Дора на что? Она же его мать, а не ты.

– Не надо ревновать, Моника. Я хочу, чтобы ты знала, что я люблю тебя как прежде. Ты мне почти как дочь. Но мне не нравится, как ты себя ведешь. Ты стала такой упрямой и грубой. Все тебя уговаривают, но ты никого не желаешь слушать, кроме своей Летисии.

– Она моя подруга.

– Никакая она тебе не подруга! Ей очень хочется, чтобы ты была несчастной. Зря ты так, Моника!

Зазвонил телефон.

– Дом Мендеса Давилы, - привычно произнесла Мария.
– Да, здесь живет сеньора Даниэла. А кто говорит?… Где она?… Да, спасибо.

Мария положила трубку и продолжала в оцепенении смотреть на аппарат. Моника удивленно взглянула на нее и увидела, как по щекам Марии катятся крупные слезы. Девочка испуганно смотрела, не понимая, что происходит. Мария привлека ее к себе, обняла и разрыдалась.

– Сеньора Даниэла попала в аварию. Она в больнице. Врачи делают ей операцию, пытаясь спасти ей жизнь, - проговорила Мария сквозь слезы.

Моника была потрясена:

– Я не хочу, чтобы она умерла, клянусь тебе! И пусть у меня будет братишка. Я этого не хотела, нет! Это все из-за меня! Если бы я вела себя хорошо, ничего бы не случилось.

Моника бросилась наверх, в свою комнату, и упала на колени перед распятием, висящим в изголовье ее кровати.

– Господи, сделай так, чтобы с Даниэлой и моим братиком было все в порядке. Я не буду больше на них злиться. Я буду их любить крепко-крепко. Ты не можешь этого сделать! Ты уже забрал к себе мою мамочку и Игнасио. Оставь мне Даниэлу и моего братика, прошу тебя, Господи! Клянусь, я буду хорошей, - горячо молилась Моника и чувствовала, что сердце ее сжимается от страха как в кошмарном сне.